Кстати, безумие у них усиливается: кроме прежних 2–х уборок, утром и вечером, на этих днях ввели еще одну – после обеда, где–то около 3–х часов дня. Подметают и моют. Что уж там мести 3 раза в день?!.
А между тем, завтра – “генеральная уборка”! Они – выдвигают (ломая) мою тумбочку и опять покушаются на баулы под шконкой, я – без завтрака...
11.2.10. 15–21
Ну что ж, на этот раз все обошлось неожиданно удачно. (Чем больше нервничаешь и готовишься к худшему – тем легче обходится на самом деле?) “Уборка” утром была сперва без обычного намыливания, поэтому прошла быстро, и мой сосед сверху, через мордобой крещенный недавно в уборщики, сразу по ходу мытья задвигал назад в проходняки все тумбочки. (Надо было видеть, как он и выдвигал – из моего проходняка – по неопытности: ОБЕ СРАЗУ, одна на другой!! Но когда они застряли при выезде из проходняка, естественно, пришлось верхнюю снять.) Так что я смог даже позавтракать (ларьковской колбасой, которую не нужно долго чистить), пока не пришли “козлы” из бани, а цыган не очнулся от каких–то своих дел – и не заставили несчастных уборщиков мести и перемывать все заново.
В баню сходил тоже очень удачно, и “лейку” сразу занял свободную. Пришел – а “обиженный”, стиравший мне последние недели, как раз стирает кому–то в тазике – ура, не надо ждать, когда он “поймает” свободный этот чуть не единственный на весь барак тазик! Отдал ему сразу стирать вещи и наволочку.
После обеда шел в ларек – навстречу прется Агроном! Остановил меня и шедшую сразу за мной группу “школьников” с 8–го – они шли в школу, и он их разнес за то, что они идут туда без “общественника”. Мне не сказал ни слова, и Палыч предыдущие дни тоже, – видимо, последняя угроза Агронома насчет выговора мне на той неделе так и не реализовалась! Поразительно, но факт!..
Сок, правда, в ларьке кончился, как всегда, прямо перед моим носом. И народу–то было немного, не такая толпа, как во вторник. Зашел, смотрел в окошке, что там есть – сок еще был; достоялся с чеком до этого же окошка – его уже нет! Тьфу ты, пропасть!..
Палыча не будет завтра и послезавтра. Шмонов вчера и сегодня нигде не было, вряд лит будет и завтра. Все, кончилась неделя? 3 дня спокойного отдыха – пятница и суббота без Палыча, воскресенье без зарядки?.. :)
Единственная неприятная новость – “телефониста” вчера вечером таки закрыли в ШИЗО на 10 суток. “Трубу” мне вечером давал уже его дружок–сосед; он даст и в будущем, это несомненно; но с попаданием на их барак – проблемы; если “телефонист” одним своим окриком мог заставить тупого, упрямого СДиПовца (sorry, “пожарника” :) открыть мне “локалку”, то от дружка такого ожидать трудно. Будет она открыта сама – нет проблем, а если нет – связь с матерью эти дни может быть нестабильной.
Мне осталось сидеть здесь 402 дня. Ближайшие важные рубежи – 399 и 365. :)
12.2.10. 14–10
Первый этап, оказывается, будет только завтра, – это были всего лишь слухи, что он уже прошел в начале февраля. Вместо обсуждавшейся ранее 11–й везут на 9–ку – в Дзержинск. Ничего хорошего об этой зоне никто не говорит – “красная” и ужасная, как все “красные” (а есть ли другие–то?) зоны. Одна надежда – что “первоходов” никуда вывозить не будут, а на Буреполоме, ходят слухи, со временем обещают сделать “строгий” поселок. Надеюсь, я успею освободиться отсюда до этого.
Палыч, дебил, сегодня приперся опять – на зарядку, а потом и на утреннюю проверку. Вот тебе и выходные!..
На улице холодно, но не так уже, как было, не 30°, – м.б., около 20–ти. Но зима явственно идет к концу – наконец–то эта проклятая, чудовищная, безумная и бесконечная зима! Все раньше светает, все длиннее дни, на солнце уже вполне тепло – в воздухе явственно пахнет весной.
Сидел все утро, писал ответ на письмо Ильи Романова, пересланное мне Майсуряном. Оно большое, почти 2 листа мелкого печатного текста (письмо самого Майсуряна – и одного полного листа нет), и я устаю, конечно, – рука устает писать, спина и все тело – сидеть. Рука с гелевой ручкой явно не поспевает за мыслью. Не знаю, надо ли вообще ему отвечать – Маня говорит, что Майсурян уже закинул в рассылку слова Романова, что тот со мной больше дискутировать не хочет. Нечего сказать? :) Но черт с ним – не хочет, и не надо! – я все же добью этот ответ, не сегодня, так завтра, – ради одной лишь добросовестности, любви к поиску истины, ну и ради репутации, – чтобы никто не подумал, что нечего сказать мне.
Усталость, апатия, какая–то вымотанность, изможденность, – впрочем, она была и 2 года назад, я хорошо помню. Весна действует, и, разумеется, “обстоятельства места”. Вокруг – чудовищно злобное зверье, с юной неутомимостью грызущееся и гомофобски “угорающее” друг над другом все дни и ночи напролет. Существа лет по 20, по 21–му году, у которых прямо на лбу написано, что их единственное предназначение – туда, в котел, на переработку в мыло, в качестве сырья, ни на что другое они уже никогда не будут пригодны, хоть до 40, хоть до 60 лет доживи. Приходится ходить как по очень грязным улицам весной – чтобы не запачкаться, чтобы брызги от их мерзких “шуток” и “серьезной” грызни не попадали на меня. Уворачиваться. И это утомляет и выматывает больше, чем все 7 раз по лестнице вверх–вниз, больше, чем зарядки–проверки, больше всего...
Остался 401 день...
13.2.10. 16–40
Да уж, это “красное” зверье еще хуже блатных... Полоумные, немыслимо злобные твари, прямо какие–то сгустки злобы, остервенелая мразь. На воле они – уголовники, грабители и ворье, здесь – “козлы”, навязывающие “режим” и использующие его прежде всего для сведения личных счетов промеж собой. Они – “красные”, они служат “мусорам” и через них – режиму Путина. Я же, не будучи “красным” и ненавидя их, режим и Путина – вынужден вот уже 5 месяцев жить на этом проклятом бараке, среди всей этой злобной мрази. Я ненавижу их всех так, что ни на секунду не задумался бы всех их, до одного, сжечь, перестрелять, уничтожить, если бы получил для этого хоть малейшую возможность. Эй, “красные” мрази, вы слышите меня?!.
18–00
С утра один из этих подонков – бывший СОПиТовец, ныне барачный “козел” – развлекался тем, что не давал спать другому – тоже со 2–го барака, но не “козлу”. Причины нашли быстро: тот не выходит на зарядку, много спит днем, не состоит в секциях, и т.п. Тот, бедолага, уже и на вахту ходил – там не оказалось никого, и просто лежал, не спя, и отговариваться как–то пытался, ссылаться, что та секция спит вообще вся, ее никто не будит, – все без толку! Желание поглумиться оказалось сильнее любых доводов разума, а в драку этот, кому не давали спать, лезть не стал, хотя он взрослый уже дядька, явно старше и солиднее 25–летнего глумливого щенка–“козла”, трясущего все утро его шконку...
14.2.10. 9–01
Воскресенье. Утро. Все эти мрази спят, никто никого (после завтрака) не будит, не орет: “Подъем был!!!”, не трясет остервенело шконки...
Не спит одна только мелкая черножопая мразь – второй день чинит магнитофон (вчера сделала, но за ночь сломали опять). Кидается на меня – вчера не тем, видишь ли, тоном ответил, когда она, выдрав прут из торца моей шконки, хотела повесить обратно на место мою телогрейку. Сегодня – не нравятся этой твари “мои кошки” (а была одна Маня, да и та уже неделю носа не кажет), и это чмо грозится их убить, а заодно и меня. Я ответил: “Попробуй!” – эта мразь тут же “грозно” подлетела ко мне: “Ты сомневаешься, что ли?!!!”. Хорошо, что я успел быстро вскочить на ноги – я и ростом выше, и вообще, стоя в проходняке, отбиваться легче, сидя же – как раз подставляешь ему физиономию для удара. Эта ненависть – глухая, подспудная, но вполне ощутимая – у этой черножопой твари ко мне уже давно, еще с конца прошлого года, я хорошо помню – с тех пор, как это животное, пока я был на свиданке, надело косяк предСДиПа и начало тут командовать. Если что – придется драться, конечно. Шансы у меня есть, я и выше, и вешу больше, и на 15 лет старше, в конце концов. Но и с дракой, и без драки – я постоянно, при каждом взгляде и звуке голоса ощущаю острое желание убить эту мразь, уничтожить, задавить ее, разнести ей тяжелым ломом башку, перерезать горло...