Докопалось это наглое чмо и до меня. Я, как обычно, сказал: “Успеется”. Чмо, естественно, взбесилось и поперло на меня. Повторилась в общих чертах сцена сентября 2008 г. на 13–м, когда бешеное шимпанзе тоже выгоняло всех в 9 вечера на улицу, – с той только разницей, что это чмо по–русски все же говорило и понимало нормально и агрессивно было все же не до такой степени. И – как и при наезде блатной мрази с 10–го 27.4.09., – на мой спокойный, вежливый отказ беспрекословно подчиняться любым приказам блатных оно отреагировало стандартной фразой: “Ты чё такой наглый, а?!”. То есть, любой отказ беспрекословно повиноваться их диктату, любая попытка отстоять свои права кажется этим бандитам неслыханной наглостью. Как на высший, непререкаемый авторитет оно ссылалось на то, что вот, мол, барак собирали в “культяшке” (не знаю уж, когда, меня никто не звал и я на этом их сборище не был) и там “говорили за” (не “о”, а “за” :) то, что вот, мол, надо всем выходить в 9 вечера на улицу, чтобы можно было убрать и проветрить. Чем я мешаю проветривать, лежа на шконке, правда, непонятно. Вот, мол, “все” решили и выходят. Мой вопрос: “А ЧТО мне все?” – привел эту животину в ярость, но и в замешательство – ответить на него внятно она не смогла. Зато, конечно, угрожала, что со мной будет “другой разговор”, как обычно. Т.е., будут бить морду. :) Ну что ж, пусть. Я разговаривал лежа, а эта тварь – стоя у проходняка; под конец она проявила агрессию, влезла в проходняк и нависла надо мной, заняв удобную позицию, чтобы в любой момент ударить по лицу. Это когда в ответ на угрозы “другим разговором” и навязывания типа: “как тебе ЛЮДИ ( :) ) скажут, так и будешь здесь жить!” я не поддался и мягко и заметил, что у меня тоже найдется чем ответить. Тварь приняла это за угрозу, взбеленилась и поперла на меня. Что делать, пришлось встать. Хоть она и здоровая, тяжелая, повыше меня, но все же стоя на ногах – это совсем другой разговор :), чем нависать над лежащим. Так что, ворча свои угрозы, тварь быстро убралась восвояси.

Хуже, если они вместе – блатные и “козлы” – будут так вот, массированно, выгонять каждый вечер. Добавьте к этому еще и погромные “генеральные уборки” каждый четверг. В общем, не то что комфортное, а хотя бы просто мало–мальски спокойное существование в этом бараке становится невозможным. Хорошо еще, вчера опять потеплело, все капает, а как труситься каждый вечер по полчаса, плюс 15 минут сама проверка, когда будет градусов 15–20 мороза? И как уберечь свои вещи от разгрома и выкидывания невесть куда, уходя утром четверга в баню?..

14–19

Война, война, война. Ненависть, слепая и яростная. Кольцо сжимается, душит, цепкие когтистые лапы тянутся к горлу... Это мой бой в окружении, – в который уж раз здесь? и за всю мою непутевую жизнь? Сегодня перед обедом пришел домушник с телефоном, сказал, что мне звонили. Сидевший в этом проходняке цыган с телефоном, услышав это, взял его за руку, отвел в сторонку и стал что–то говорить. Все тут же стало ясно, мать вчера говорила, что он постоянно сбрасывает, когда она звонит. Вернулись, и домушник прямо при мне сказал цыгану: “Ну, я даю потому, что меня просят” (просит его телефонист”).

Когда я отзвонился и домушник ушел, я прямо спросил цыгана: “Что, сказали мне телефон не давать?”. Он смущенно подтвердил. Кто? – спросил я. – Люди. – Когда? – Позавчера. Т.е., это было еще до вчерашнего вечернего инцидента с блатным бандюгой, выгонявшим меня на улицу. Это было 19–го – и может вполне быть ответом на то, что с утра 18–го шнырям таки пришлось снова давать мне в столовой баланду. ОПГ “Люди”... :)))

23.11.09. 8–35

Хотел с вечера, после проверки, ни никак не удавалось, – все время тусовался там кто–то. Сколько их ждать? да и подозрение это вызывает... Сходил утром, в начале 6–го, пока все еще спали, очень удачно загрузил, как мне кажется. Ну что ж, теперь – 4 дня диких нервов и тряски. “Нервяка”, как они говорят. Все время вспоминаю Пашу Л. И его слова, что все будет нормально.

Сосед по проходняку у меня опять сменился, уже несколько дней. Вниз переложили бывшего (теперь уже) СДиПовца со сломанной рукой, – того самого, что часто стоял на “посту” возле 13–го барака, так что мы с ним там были знакомы и разговаривали иногда. Когда СДиП перевели на 11–й, он спал наверху у окна, напротив меня. Потом исчез – говорили, что на санчасти. Вернулся – левая рука в гипсе. На первый мой вопрос отшутился: “Производственная травма”, – но потом рассказал, что, оказывается, избило его свое же СДиПовское начальство. За что? “За открытые локалки”. Действительно, на том “продоле” в том числе и на 13–м, да и тут на 7–м, часто бывает, что замок просто продет в петли калитки, но не заперт – издали не видно, а если идут “мусора”, СДиПовец успевает его снять. Били втроем, так что шансов отбиться у этого бедолаги было мало, хотя уже не мальчик, под 40 лет. После этого, сказал, в СДиП уже не вернется, а сидеть еще долго – до 16–го года...

Наглые, тупые, отвратные цыгане – сосед сверху и его дружок – все так же бесятся, дерутся, задевая меня ногами, так же весь день трындят со своими девками по телефону, и все время норовят этак невинно, по мелочи, взять у меня что–нибудь, – нож, салфетку, кусок хлеба и т.д. Старший, хозяин “трубы”, включив ее после ухода Палыча, лезет смотреть, кто за это время звонил, видит незнакомый номер, перезванивает туда и спрашивает: “Вы звонили на этот номер? Кого бы ты хотел услышать, земляк? У тебя кто–нибудь сидит в Буреполоме?”. Мужской голос называет ему мою фамилию, – я частью даже слышу ее из динамика, частью догадываюсь. В ответ эта харя говорит: “Я тебя понял, земляк!” – и разъединяет, ничего не объясняя “земляку” на том конце провода и, естественно, ни слова не говоря мне. Все это происходит прямо в моем проходняке. Здесь же это чмо тусовалось вчера уже и ночью, когда все, в том числе его дружок, уже легли спать, в 11–м часу. Дружку позвонила его девка, и этот принес тому телефон в постель. Пока говорили, пробилась 2–я линия; старший взял “трубу” у младшего, посмотрел, сбросил ее (2–ю линию) и отдал снова тому. Я не сомневаюсь, что это мне звонила мать, – за весь вчерашний день она так и не дозвонилась и еще не знает, что этому подонку “люди” запретили давать мне телефон.

Началась новая неделя, 69–я до конца. Осталось мне тут 482 дня. Прошедшая, 70–я, не была отмечена ничем особенным, кроме продолжающейся “тихой” (подспудной) войны с блатными, – я победил их в столовой, они в ответ обрезали мне наиболее доступную и простую связь (через цыгана). Началась 69–я – я жду шмонов, особенно в среду, и обдумываю, как же все–таки теперь быть с баней и ежечетверговым генеральным погромом. Убрать все наиболее ценное (столовую доску, скажем, и чайник) на шконку, уходя на завтрак и оттуда сразу в баню? Или же просто сходить помыться в среду? Но утром в среду как раз возможен шмон, а после обеда – там толпа...

25.11.09. 16–35

Событий все не было, не было, и вот они, наконец, начались. Сперва – как я и ждал в среду – случился шмон. Слава богу, не у нас, а на 12–м. 14 “мусоров” рылись там на удивление недолго – всего час, с 9–30 до 10–25, но – как я узнал только что на другом бараке, там “пыхнуло” 3 телефона.

Ну, а потом, после проверки – ох, долго мы ее ждали! – случилась–таки ее величество Каптерка. Приказ завхоза в “культяшке” (где я не был) – и ублюдок–“козел” начинает лично вытаскивать из–под всех шконок баулы и коробки. Обоснование – что у него, что у завхоза – пойдет с обходом Макаревич; в то же время другие мрази ссылаются на некую опять “комиссию” (23–ю уже по моему счету с 14.11.08). И вот только что у “телефониста” мне сказали, что якобы совсем недавно комиссия эта уже ходила на тот “продол” – странно, я ни в бараке, ни на улице ничего об этом не слышал. Не туфта ли все это?.. :)

Чтобы мои 2 баула просто не выкинули куда–нибудь, я сам отнес их вместе с прочими в каптерку. Это тот случай, когда сопротивляться невозможно – требовалось бы сидеть на шконке и охранять их круглосуточно или, по крайней мере, очень долго.