— Вилар, ты слышишь? — из задумчивости меня вырвал тихий голос Пирея.

Я переключил свое внимание на окружающий мир, но ничего необычного не услышал.

— А что я должен слышать? — уточнил я у него.

— Вокруг тихо, как в гробнице, — заявил Пирей, отцепляя лук от седла.

— И верно, — теперь я и понял, что даже птицы не поют.

— Ходили слухи, что в этих лесах завелась нечисть, — заметил мой спутник.

— А вот раньше предупредить ты никак не мог?

— Ну… — протянул он.

— Гениальный ответ, — фыркнул я и тряхнул поводья, конь пошел вперед. — Ты бы еще сказал об этом, когда на нас напала эта «нечисть».

— Будем надеяться на лучшее, и пусть нас стороной обойдет эта нечисть, — заявил Пирей.

— Если я правильно понимаю, то «нечисть» в твоей интерпретации — это опасное темное существо, забредшее на ваши земли, а если я действительно темный, как мы предполагаем, то эта «нечисть» точно найдет нас, — хмыкнул я. — Тьма притягивает Тьму, а особенно на светлых землях.

— И в кого ты такой умный? — недовольно пробормотал Пирей.

— Надеюсь, что когда‑нибудь вспомню об этом, — парировал я.

— Прости, — мгновенно повинился мой собеседник, вспомнив, что я ничего не знаю о своем прошлом, — я забыл.

— А мне казалось, что забыл здесь все только я, — хмыкнул я.

— Как ты можешь над этим шутить?

— Ну не плакать же, — я пожал плечами. — К тому же это не в моем стиле сокрушаться о чем‑то столь долго, я думаю, что надо действовать и пытаться отыскать свою память, а не вечно страдать из‑за ее потери.

— Ты прав, — кивнул Пирей. — Я помогу тебе.

— Я знаю, — я усмехнулся.

Мы ехали еще пару часов, вокруг стояла все такая же мертвая тишина, это жутко нервировало Пирея, он даже лук из рук не выпускал и постоянно оглядывался по сторонам. Я же не особо зацикливался на каком‑то возможном враге, если нападет, буду думать, как уничтожить его, нет — ну и ладно. Впрочем, мне довольно часто везло, поэтому можно было надеяться, что «нечисть» обойдет нас стороной. Пока мы ехали, я успел проголодаться и довольно сильно, Пирей отказывался устроить привал и поесть, поэтому пришлось довольствоваться перекусом в седле. С закатом солнца мы переехали какую‑то широкую реку, и на другом берегу мой спутник смог расслабиться, так как вернулись все «звуки природы», что означало — охотничья территория «нечисти» осталась позади.

— Вот теперь можно и устроиться на привал, — вздохнул Пирей, — у меня больше нет сил.

— Да, давай вон у того прилеска, — кивнул я в сторону приличной полянки.

— Как‑то подозрительно он выглядит, — заявил друг.

— А, по — моему, вполне нормально, — хмыкнул я и направил коня, который еле ногами уже перебирал. — Пирей, не отставай.

Он только вздохнул и последовал за мной, я в нужном месте остановил свою лошадь и спрыгнул на землю, казалось, конь даже вздохнул от облегчения. Я смерил животное взглядом, полным презрения, лошадь ответила мне тем же, короче, у нас обоюдная нелюбовь, как только окажемся в Гелиотрополе, сменю на более дружелюбную коняшку. Вот у Пирея и Эдны нет таких проблем, симпатии у них взаимные, так что он чуть ли с нее пылинки не сдувает.

— Кто пойдет за хворостом? — поинтересовался Пирей, без особого энтузиазма косясь на темный прилесок.

— Я схожу, а ты лошадьми лучше займись, — бросил я, снимая сумки со своей лошади.

— Хорошо, — такой расклад друга устраивал больше, поэтому он с похвальным рвением приступил к выполнению своей работы.

Я скинул сумку с плеча и отправился в лес, не забыв прихватить меч, ну просто на всякий случай. В темноте мне даже свет не нужен был, я уже заметил, что как только темнело, у меня зрение автоматически переходило на ночное, и весь мир вокруг становился черно — белым, но от этого я ничего не терял, зато все прекрасно видел. Сухих веток было полно, так что мне даже и не пришлось искать, собрав целую охапку, я понес все к месту стоянки. Пирея все еще не было, значит, он занят лошадьми, поэтому я решил развести огонь. Как использовать кресало я в теории знал, но вот на практике почему‑то не получалось, и после пятнадцати минут бесплодных попыток разжечь костер, я откинул камень в сторону и в сердцах бросил:

— Да гори ты уже!

И к моему удивлению в центре костра загорелся маленький огонек, который потом стал больше, а вскоре уже превратился в яркое пламя. Я все это время удивленно смотрел на огонь, который сам же и разжег, причем явно своей магией, в наличии которой я теперь точно уверен. Впрочем, перстень почему‑то не помог предотвратить всплеск магии. Или это был не всплеск? Я же сам пожелал, чтобы появилось пламя, может, это не считается?

— Я закончил, — Пирей подошел незаметно, ведя за собой лошадей.

— Отлично, — кивнул я, — можем заняться едой, а потом отдохнуть.

После ужина Пирей буквально упал и уснул, но успел невнятно попросить, чтобы я его разбудил на ночное дежурство, я особо не возражал, так как спать не очень‑то и хотелось. Я улегся на свой плащ и стал рассматривать звезды, думая о вечном. Через пару часов меня стало сильнее тянуть в сон, поэтому я встал и решил сходить к речке, чтобы умыться холодной водой и согнать дрему. Спустившись к реке, я присел на корточки и опустил руки в прохладную воду, а затем так и застыл, увидев на другом берегу странное существо. Больше всего оно напоминало огромного волка с рогами, а потом мы встретились глазами. Поначалу существо зарычало и отступило от воды назад, его шкура вспыхнула черным пламенем, но после оно остановилось и принюхалось, а потом и вовсе плюхнулось на пушистый зад и уставилось на меня. Я все‑таки взял в руки немного ледяной воды и ополоснул лицо, сон ненадолго отошел, поэтому я удивленно рассматривал вемакса — магическое темное существо, в принципе, не опасное, если не потревожить его во время брачного сезона, тогда оно очень агрессивное. Затем из леса с другого берега раздался вой, вемакс обернулся, потом снова глянул на меня, и убежал.

— Вот вам и нечисть, — усмехнулся я, а потом вернулся к костру.

Я вернулся на стоянку и сел на свой плащ, уткнувшись взглядом в огонь. Когда через несколько часов желание спать стало просто невыносимым, я разбудил Пирея, а сам завалился на плащ и провалился в такой желанный сон. Разбужен я был ближе к обеду, друг, видимо, пожалел меня и дал отоспаться, но ехать все же надо было, поэтому я сходил к речке и умылся, после чего мы позавтракали и сели на лошадей.

Следующие два дня путешествия не были чем‑то особенным, разве что пару раз пейзаж с надоевшего леса сменялся живописными лугами или красивым кристально — чистым озером, все было тихо, мирно и спокойно. Когда мы подъехали к Риону — мелкий городок до Гелиотрополя — то я был немного удивлен тем, насколько оживленным и людным он оказался. Мы проезжали через город днем, поэтому Пирей предложил спешиться и пройтись, а то у него от долгого сидения на лошади затекла вся нижняя часть тела. Как я и ожидал, моя внешность была достаточно необычной, поэтому все оглядывались на нас: взрослые укоризненно качали головами, парни и девушки завистливо или мечтательно вздыхали, а детишки разглядывали, как невиданное доселе чудо. Я старательно игнорировал всех, а вот Пирея уже пробирало от смеха, но он мужественно держался, стараясь не обидеть меня.

— Я пойду куплю еще немного еды, — заявил он и скрылся, оставив меня с двумя лошадьми.

Я отошел в сторону, утянув животных за собой, лошади неохотно повиновались, уж насколько Эдна флегматичная, но даже она меня недолюбливала. Пирей показался через полчаса и был чем‑то очень довольный, мой вопросительный взгляд он проигнорировал. Он хотел было остаться и переночевать в городе, но тогда к Гелиотрополю мы бы добрались глубоко за полночь, так что я был категорически против и пригрозил оставить его здесь, и он решил не испытывать судьбу. К тому же мне не очень хотелось оставаться в городе, любопытные, а порой и не очень дружелюбные взгляды меня нервировали. Однако, мы все же задержались здесь немного, так как проезжали мимо площади, а там как раз артисты устроили представление, и Пирей очень уж заинтересовался этим. Впрочем, его можно понять, он всю жизнь провел в глуши и мало чего видел, поэтому и был до ужаса любопытным, мне нравилась в нем искренность и чистота. Игра актеров меня не впечатлила, казалось, что видел и лучше, а может, и видел, да только не помню.