- Вам нравится сельская местность, сержант Скеллен? - спросил прапорщик Бёртон, останавливая Брюса возле мускулистого ветерана.

- Конечно, сэр. Мокрые ноги, озноб до костей, сопли из носу. Как же я люблю всё это.

- Уилл, я знаю, вы городской парень, - сказал Страйкер. - Но здесь, по крайней мере, еда в достатке. Тут можно набить себе брюхо до отказа.

Скеллен пожал плечами.

- Я могу это сделать и в Портсмуте, сэр. И в Лондоне, и в Ньюбери, да в любом месте. А знаете в чем прелесть городской жизни? Там полно пабов.

- И шлюх, - ввернул Форрестер.

- Именно! - подхватил Скеллен. - В деревне тоже найдутся женщины, но в основном они похожи на стадо разряженных щербатых овец.

Его тирада вызвала взрыв хохота.

- А город полон всякого рода увеселительных домов, так что там и качество товара получше. Я знаю несколько местечек, где все девушки как пташки.

- Что ж, теория ваша, сержант, долго не продержится. Потеряет свою, так сказать, стройность.

- Как так, капитан? - спросил Бёртон.

- Мы на войне, Эндрю, - ответил Страйкер.

- Со всем уважением, сэр, - сказал Бёртон. - Разве мы не всегда на войне? С голландцами, шотландцами или французами?

- А где проходили все эти войны, прапорщик? Где маршировали великие армии? По Эрмайн-Стрит? По Севен-Дайлс? По Даунсу? - Страйкер сделал паузу, пока молодой офицер призадумался. - Нет, - продолжил он. - Отплыв на кораблях, мы сражались на континенте. А в доброй старой Англии не было никаких проблем.

- За исключением налогов, которые все мы обязаны платить, - заметил Скеллен.

- А что произойдет, если война затянется не на один год? - поинтересовался Бёртон. - Я слышал о том, что случилось в Нижних Землях, сэр.

- Война затронула не только города, - продолжил Скеллен. - Крестьяне в полях походили на привидений, так они были худы и измождены. Я помню всё, как сегодня. Я обязан помнить. Именно мы с друзьями отнимали у них пищу.

- Все мы, - согласился Страйкер.

- Однако, господа, не стоит волноваться, - весело произнес капитан Форрестер. - Если война слишком затянется, мой юный Бёртон, - продолжил он с хищнической ухмылкой на круглом румяном лице, - то мы слопаем тебя.

Лес оказался идеальным местом для лагеря. Разожгли костер, что было рискованно, но Страйкер надеялся, что густые ветви скроют их от врага.

Когда заплясали первые язычки костра, Страйкер завалился на мягкую лесную подстилку и удовлетворенно вздохнул. Он посмотрел на своих спутников; к их оживленной беседе примешивались ржание лошадей, грохот котелков и лязг точившихся ножей.

Вскоре было готово рагу из грибов и зайца, которого подстрелил утром Скеллен.

Пока все ели, разговаривали и смеялись, Страйкер, порывшись в своем камзоле, нащупал сложенный кусок потертого пергамента. По расстеленной перед ним карте он проследил границы и контуры земель. Предстояло проделать долгий путь, и он не знал, что ждет впереди. Возможно, уже завтра никого из них не останется в живых. Проклятый Саксби. И проклятый граф. И, раз уж на то пошло, проклятый принц. Да поразит их всех проказа. Для них он являлся всего лишь инструментом, оружием, которое они пускали в ход, когда в этом появлялась необходимость, и уж точно не беспокоились о том, с чем ему и его людям придется столкнуться.

- Извиняюсь за беспокойство, сэр, - сказал Скеллен. - Просто хочу узнать наш маршрут на сегодня и завтра.

- Да всё тот же, - откликнулся Страйкер, - Двигаемся на юг, избегая больших городов. Нам не удастся пробраться незамеченными, поэтому мы должны идти быстро. Если наткнемся на своих, у меня имеется письмо от принца.

Он похлопал по своему камзолу, где был спрятан зашитый в подкладку пергамент.

- А если натолкнёмся на врага? - спросил Скеллен.

Форрестер улыбнулся.

- Вихрем умчимся в противоположную сторону!

К вечеру они добрались до гребня невысокого холма. Когда пересекли его, Форрестер указал на поселение внизу. Это оказалась всего лишь маленькая деревушка, лишь струйки дыма и ветхие крыши свидетельствовали о ее скромном существовании среди холмов. Они осадили коней, чтобы осмотреть местность - разваливающееся здание, дерево и кусты - в поисках признаков вражеского присутствия.

- Кажется, не так уж и опасно, а? - сказал Форрестер, подъехав к другу.

По приказу Страйкера отряд пустил лошадей лёгким галопом. План капитана был очевиден: деревня станет идеальным прибежищем на ночь.

Через час они достигли окраины деревни. Тропа, по которой они ехали, оканчивалась поляной, являвшейся, вероятно, местом выпаса скота, а за ней, перекрывая им путь, широким кольцом росла живая изгородь из колючего дрока. Пока они искали, как ее обойти, стало ясно, что деревья окружали всю деревню.

- Естественное ограждение, - одобрительно заметил Страйкер.

Изгородь не была сплошной, в ее колючих зарослях оказалось полно брешей, но она всё равно оставалась грозным оборонительным рубежом.

- Этого ей не остановить, - отозвался Скеллен, постукивая по прикладу своего мушкета.

- Однако остановит кавалерию, - сказал Форрестер.

Дома стояли по другую сторону изгороди. Въехав на поляну, всадники сразу же встревожились и насторожились. Они не могли привести мушкеты в боевую готовность, сидя в седле, но взвели карабины и подвигали в ножнах туки, убедившись, что те не застрянут в решающий момент.

Когда оружие навели на каждый уголок деревни, Страйкер пустил Воса рысью. Пройдя околицу, он направился к небольшой полоске грязи в самом центре, которую принял за деревенскую площадь. Никто не вышел ему навстречу, не прогремели выстрелы. Он повернулся налево, затем направо, не забывая о слепом левом глазе, и осматривал дверные проемы, свинарники, корыта с замороженной водой на предмет опасности. В царившей тишине неестественно громко раздавался цокот копыт. Он слегка нервничал, двигаясь вперед, но не сомневался, что друзья прикрывают его продвижение. Он был уверен в том, что враг будет сражен залпом огня. Но одна лишь пуля, и Страйкер - мертвец. Внезапно зловещую тишину деревенской площади нарушил скрип. Жалобный стон проржавевших петель.

Страйкер повернул Воса и спокойным движением поднял карабин, готовый пустить пулю в любого осмелившегося устроить засаду. Его указательный палец задержался на спусковом крючке. Большинство солдат, прицеливаясь, закрывали левый глаз, но одинокий правый глаз Страйкера спокойно смотрел вдоль короткого ствола, словно наблюдал за полетом птицы. И из распахнувшейся двери, прямо на мушке, показался человек.

Это был высокий мужчина, одетый в простые коричневые бриджи и льняную рубаху. В аккуратной бородке и редеющих волосах виднелась проседь. Он медленно подошёл к Страйкеру, подняв руки в знак мира, хотя держался как представитель власти.

Страйкер увидел, что у мужчины нет оружия, и медленно опустил свое.

- Кто вы? - выкрикнул он.

Теперь, находясь от него примерно в десяти шагах, мужчина попытался дружелюбно улыбнуться, хотя было очевидно, что он напряжён.

- Томас Арчер, - ответил он. - Я староста в этой деревне.

- Капитан Страйкер, пехотный полк сэра Моубрея, армия его величества.

- Слава Богу, - сказал староста.

Это едва ли можно было назвать трупом - скрюченные конечности и раздетое догола тело. Труп был не более чем кучей разлагающейся плоти, брошенной в сырой кустарник у обочины дороги.

- Это мужчина, - сержант Малачи Бейн исследовал тело с бесстрастностью, присущей его профессии. - Схлопотал пулю в грудь.

В десяти шагах от него рядом с лошадьми стоял Мейкпис, брезгливо наморщив нос.

- И его раздели?

Бейн кивнул.

- Чисто сработано, - он поднял голову. - Наверное, грабители.

- Может да, а может и нет. Каждый на нашем пути, будь он мужчина, женщина или ребенок, бежал от нас как от зачумленных, - он кивнул в сторону трупа. - Вот и разгадка. Бедного ублюдка, должно быть, ограбили разбойники, но с таким же успехом он мог столкнуться и с регулярными войсками.