Вечером 11-го июня, после дневного отдыха, десантники вновь выступили на юг. У деревни Ивановка или Заболотье (точно не помню) совершил посадку наш самолёт ЛИ-2. Посадку готовила специальная аэродромная команда. На самолет мы погрузили раненых, но взлететь он не смог, так как прочно застрял в сыром грунте. С этим самолётом улетал командир 9-й ВДБ полковник Курушев. Пришлось ЛИ-2 замаскировать и ждать следующей ночи. Переждав, с трудом вытащили самолёт из грязи и полковник благополучно улетел.
А мы продолжали марш в южном направлении и во второй половине дня 12-го июня подошли к деревне Новая Даниловка. В лесу юго-западнее этой деревни расположились на отдых. В ночь на 13-е самолеты сбросили груз продовольствия и боеприпасов. У Новой Даниловки бригада оставалась до 15-го числа. За это время нас неоднократно бомбила авиация противника (Ю-88). Дыма как такового над лесом не было, так как мы умели разводить бездымные костры, но тихая безветренная погода способствовала тому, что над кронами деревьев образовывалось облако горячего воздуха, видимое только сверху и с большого расстояния. Соответственно, немцы и бомбили только те места, где мы готовили пищу. Так как по установленному правилу костры в нашем расположении разводить запрещалось и место для них отводилось довольно далеко, то большого урона эти бомбёжки не причинили.
От Новой Даниловки до Варшавского шоссе сравнительно недалеко, километра четыре. Мы знали, что предстоит преодолевать шоссе, ставшее для немцев важнейшей магистралью, по которой непрерывным потоком перебрасывались всевозможные грузы, люди и техника. Движение здесь было очень оживлённым и только ночью несколько уменьшалось. Одиночные автомашины по Варшавке не ездили, так как противника постоянно беспокоили партизаны и тот остерегался диверсий. Автотранспорт двигался обычно колоннами под охраной бронемашин и воинских подразделений. В ряде мест дорога была разрушена ещё в прошлогодних ожесточённых боях. Немцы её отремонтировали, заделав поврежденные места деревянными настилами. Настилы так плотно подгонялись друг к другу, что транспорт двигался свободно, нигде не снижая скорости. По обеим сторонам шоссе, на расстоянии 50-70 метров от него, лес был предусмотрительно вырублен, однако молодая поросль уже позволяла подобраться довольно близко. Учитывая это, немцы заминировали подходы на ряде участков и установили всевозможные заграждения. Особенно много этих заграждений было на северной стороне шоссе, ведь именно севернее, в районе «Лазо», в основном и действовали партизаны.
. Противник, ведя воздушную разведку, имел достаточно сведший о наших войсках, по передвижению группировки он мог определить и её намерения. Заметив наше сосредоточение, немцы стали спешно готовить оборону южнее Варшавки. Они довольно точно определили место, где мы намеревались преодолеть шоссе, и подтянули свои войска на угрожаемое направление, чтобы отразить неизбежный удар. Севернее дороги было тихо, но южнее работы велись усиленными темпами. Мы это знали и стремились как можно скорее начать свои действия по переходу через шоссе.
Утром 15-го июня из штаба группы войск был получен приказ на прорыв. Генерал-майор Казанкин, ознакомившись с приказом, собрал всех нас, и мы вышли на рекогносцировку в район предстоящих действий. После ознакомления с обстановкой и изучения наиболее удобных подходов к месту намечаемого сосредоточения перед Варшавским шоссе, заслушали боевой приказ. Прорыв должен был осуществляться тремя группами.
Правая группа – части 4-го ВДК. Группа прорывалась через шоссе в километре северо-западнее деревни Покровское и, действуя самостоятельно в южном направлении, сосредотачивалась южнее деревни Жилино. Уточнив обстановку, группа изменяла направление своего движения и поворачивала на восток, к совхозу «Красная звезда», где должна была форсировать реку Снопоть. Затем, двигаясь по лесу в юго-восточном направлении, группа подходила к линии фронта севернее города Киров Калужской области. В этом месте планировался прорыв через линию фронта и выход к своим войскам.
Центральная группа – все кавалерийские части. Конница двигалась левее нас. Эта группа была наиболее мощной и многочисленной. Она прорывалась через шоссе недалеко от Покровского. Место прорыва её через линию фронта нам точно известно не было.
Левая группа – части 329-й стрелковой дивизии. Группа должна была пересечь шоссе ещё восточнее, у деревни Зайцевка, и дальше двигаться самостоятельно в заданном ей направлении.
Время начало действий для всех групп общее – 23 часа 15-го июня.
Поскольку каждая группа действовала независимо одна от другой, то связь в ходе боя между ними не предусматривалась и не поддерживалась.
По приказу командира 4-го ВДК прорыв осуществлялся силами 23-й ВДБ, на неё же возлагалась задача по обеспечению открытого правого фланга. Остальные части корпуса (8-я и 211-я ВДБ, батальон капитана Суржика и мелкие подразделения) составляли главные силы и двигались вслед за 23-й бригадой. Их вступление в бой намечалось южнее шоссе, с целью допрорывавания обороны противника и продолжения наступления строго в южном направлении. Обеспечивая вступление в бой главных сил корпуса, 23-я ВДБ частью сил смещалась вправо, частью – влево. В соответствии с полученном приказом бригада построила свой боевой порядок следующим образом: все батальоны в линию, артиллерийский дивизион за 2-м ПДБ, саперная рота и одна рота 2-го ПДБ прикрывала наши действия справа. Перед боем батальоны построились таким порядком: 2-й ПДБ, 3-й ПДБ и 1-й ПДБ. Каждому из них рекомендовалось выстроить собственный боевой порядок поротно в глубину, так как ширина фронта прорыва не превышала 800 метров и, следовательно, отводилось примерно по 250 метров на батальон. Такая ширина фронта наступления обеспечивала большую глубину боевого порядка и не только гарантировала силу удара, но и обеспечивала успех при прорыве. Для пулемётов были даны дополнительные направления ведения огня, выходящие за границы фронта наступления. Так как артиллерийский дивизион не имел мин, то его бойцы действовали в стрелковом строю. Командир корпуса это решение одобрил[6].
Приказ в батальоны был спущен за час до начала атаки. До этого батальонные командиры знали только о местах своего сосредоточения. К 22-м часам и другие части корпуса скрытно заняли исходное положение. Штаб корпуса расположился вместе со штабом 23-й ВДБ в непосредственной близости от батальонов этой бригады.
Одна только 8-я бригада почему-то не вышла на место сосредоточения. В этой бригаде находился комиссар корпуса Оленин, что нас в какой-то мере успокаивало. Причин для задержки вроде бы не было, кругом всё пока было тихо. Высланные нами в расположение 8-й ВДБ у Новой Даниловки связные никого не нашли. Куда делась бригада, мы не знали. Поиски продолжались до самого последнего момента, однако напрасно. Реагировали мы очень болезненно, ведь 8-я ВДБ была у нас с большим боевым опытом. Мы в 23-й относились к ней с уважением, и вдруг такое происшествие! Правда, за последние две недели непрерывных боёв и походов и наш личный состав показал себя с наилучшей стороны. Стойкость, боевая сноровка, напористость и героизм позволяли думать, что и предстоящий бой мы тоже выиграем. Кроме того, 23-я ВДБ имела хорошую выучку в ведении наступательных боевых действиях ночью.
Ещё до начала боя мы внимательно осмотрели местность перед шоссе и определили наиболее удобные к нему подходы. В 23 часа 15-го июня батальоны, сосредоточившись своих направлениях, начали продвижение к шоссе. Вскоре немцы нас заметили и открыли сильный ружейно-пулемётный огонь. Мы в свою очередь ударили по обнаружившему себя противнику. Огневой бой начал разгораться, и только вражеская артиллерия пока молчала. Постепенно наши бойцы накапливались непосредственно у шоссе и готовились к его преодолению. Общего сигнала для атаки мы не назначали, штаб бригады только следил за более скорым продвижением батальонов вперёд. Каждый батальон должен был преодолеть шоссе в удобный для него момент. Первым ворвался на шоссе и преодолел его 1-й ПДБ, за ним остальные. Завязались схватки вокруг огневых точек противника уже южнее дороги. К этому времени сапёры, действующие справа, успели заминировать шоссе и его обочины. Теперь Варшавка стала непреодолимой для любых транспортных средств. Бой развивался для нас успешно. Мы со штабом 4-го ВДК вслед за батальонами тоже перешли шоссе и продолжали продвигаться в их боевых порядках. Через 40-45 минут после начала боя вся бригада оказалась по ту сторону шоссе, преодолевать которое с боем начали и остальные части корпуса. Не считая 8-й ВДБ, отставших и отклонившихся в корпусе, а тем более в 23-й бригаде, не было.