"Еж птица гордая, пока не пнешь, - не полетит"

Илья Муромец.      - Заждалися! - Заорал я, вламываясь в уже знакомый холл. Ну, надо же было что-то сказать. Не буду же я кричать: "Это ограбление", как это делают в боевиках.   Охранники были уже другие. Все потолочные плиты были сняты, точнее, просто сброшены и теперь в беспорядке валялись на полу. Еще по холлу бродило несколько человек вооруженные футуристического вида оружием. Они тут же навели его на меня и спустили курки.   Из дула вырвался бледно голубой луч и, спустя долю секунды, вдоль луча ударила прямая как струна молния. Мое тело пронзила судорога, когти бессильно заскребли по полу, а рефлекторно сократившейся мышечный мешок водорезки выпустил тугую струю воды в, когда-то выдавший меня, микроволновый сканер. В нем что-то полыхнуло и срезанная по диагонали верхняя часть кабинки свалилась на пол.   Более того, нейросеть синтезатора речи тоже получив разряд тока, попыталась произнести одновременно все известные ей буквы, издав длинный и совершенно непередаваемый звук, в котором послышался весь словарный запас одесского боцмана с тридцатилетним стажем.   Не знаю, что больше впечатлило охрану, срезанная кабинка или мои познания в области филологии. Но они, поняв, что я уже не тот белый и пушистый, а уже очень даже зеленый, бронированный и злой, бросились в рассыпную и попрятались в ближайших проходах, ведущих в глубь комплекса.   Мне тоже нужно было двигаться этом направлении. Я бросился к центральному проходу, ведущему к лифту, в котором только что скрылись охранники с обычным огнестрельным оружием. Они немедленно открыли огонь. Мою броню они не пробили, но так как она была создана из живых клеток, то верхний слой буквально размазывался ударявшими в меня пулями. Клетки гибли и это было действительно больно. &*#@+#*&!=... Выдал я особо полюбившийся кусочек малого боцманского загиба и увеличил скорость.   Охранники, увидев несущееся на них со всей скоростью нечто зеленое и матерящееся, на которое, к тому же, не действуют пули, перешли к плану "Б", - от слова "Бежать". Побросав бесполезное оружие, они бросились к виднеющемуся впереди лифту.    Если они успеют раньше, то, скорее всего, заблокируют лифт внизу и мне придется ползти по шахте своим ходом, а потом взламывать потолок лифта. Не скажу, что для меня это представляет какую-либо проблему, но все-таки хотелось проделать хотя бы часть пути с комфортом. Да и теплую встречу наверняка успели бы приготовить.   Я мстительно зарядил в зад бегущему впереди охраннику с десяток игл с осиным ядом, чтоб он тоже прочувствовал все прелести, когда в тебя попадают.    Охранник, заимев колючки, видимо решил, что он теперь еж, который птица гордая, но в данном случае гордостью можно поступиться, и попытался взлететь. Он подпрыгнул двумя ногами и, взмахнув руками, попытался схватиться ими за задницу, но лишь еще глубже вогнал себе иглы. Взвыв нечеловеческим голосом, он не на шутку перепугал бегущего чуть впереди охранника. Тот, услышав над самым ухом рев взлетающего ежа, видимо решил, что сейчас начнется еще и бомбометание, а иначе как объяснить тот факт, что он бросился на пол и закрыл голову руками.   Затормозив, я забросил менее пострадавшего охранника себе на спину и прижал его своим модифицированным в водорезку хвостом. Ему мой хвост почему-то не понравился. Он схватился за него двумя руками и, как-то странно повизгивая, пытался что-то с ним сделать. Возможно, он принял водорезку за кое-что другое.    Мне надоела его возня, я упер водорезку ему в нос и сказал: "Не двигайся". Он послушно собрал глаза в кучку на переносице и замер.       Лифт был обычным, с кнопками. Заскочив, я поехал на самый нижний подвальный этаж. Судя по карте, нарисованной Вуглускром, именно там находился еще один лифт, ведущий в секретные лаборатории. Пока мы ехали, я быстро допросил охранника. Оказалось, что о подземном комплексе он ничего не знает и, нужного мне ключ-пропуска вообще не имеет. Он был мне бесполезен.   Внизу, сразу возле лифта, за столом сидел еще один охранник, задачей которого было всего лишь не пропускать посторонних на этаж, и который, скорее всего, тоже ничего не знал о подземной базе.    Как только дверь открылась я выбросил пленного из лифта прибавив ему ускорения все теми же иглами во все то же место. Теперь уже второй раненый еж, набирая скорость, полетел в сторону стола.    В момент открытия двери охранник маялся от безделья, раскачиваясь на стуле и, увидев, вдруг, вылетающего из лифта реактивного ежа, от неожиданности повалился на спину. Позади него была стена, поэтому стул, ударившись спинкой об нее, соскользнул ножками вперед и заклинил ноги охранника под столом. После этого на стол приземлился раненый еж, и стол, придвинувшись вплотную к стене, окончательно заблокировал второго охранника. Сейчас он, матерясь, пытался выбраться.    Первый же проехавшись по столу животом, ударился головой в стену и затих. Картину завершал утыканный иглами зад возвышавшийся над всем этим безобразием.   Решив, что эти двое сейчас для меня не опасны я, оборвал провода к валяющемуся тут же на полу телефону и побежал ко второму лифту.   Пробежав по пустому коридору, я оказался в небольшом помещении, в противоположной от меня стене которого находились двери лифта. Сбоку от меня находился пост охраны. Там никого не было. Лифт находился на этаже, но я не обнаружил никакой кнопки для вызова. Уже собираясь было прорезать в двери дыру водорезкой, я обратил внимание на углубление в двери по типу ручки. Я потянул дверь в сторону и она легко открылась. Дверь оказалась не автоматической. Внутри вместо кнопок оказался кардридер.    Этот лифт явно выбивался из общего стиля здания. Он был больше похож не на лифт, а на старый шахтерский подъемник, который наспех переделали, добавив необходимое оборудование. Еще один архаичный телефон без номеронабирателя на столе охраны явно пришел из той же эпохи.   Видимо без водорезки все-таки не обойтись. Лишь только я подумал об этом, как лифт двинулся вниз, несмотря на незапертую дверь. Это было немного подозрительно, но я понадеялся на свою броню и стал дожидаться пока лифт опустится.      Внизу меня уже встречали. Трое стояли на одном колене держа оружие наизготовку, и еще трое стояли позади них, также держа двери лифта на мушке.    Реактивные иглозадые ежи у меня к тому времени закончились, поэтому применить столь успешно зарекомендовавшее себя психологическое оружие я уже не мог. Тем более, что встречающие, едва открылась дверь, тут же открыли огонь из всех стволов. Я ответил очередью ядовитых игл.    Один из бойцов получив иглу в бедро сейчас подвывая и держась за ногу катался по полу. Под ним быстро образовывалась кровавая лужа. Остальные иглы прошли мимо или застряли в бронежилетах защитников базы. Те быстро сориентировавшись, уволокли раненого за ближайший угол и сами скрылись там же.   Стало ясно, что мой фирменный яд, прекрасно растворяющий микроорганизмы, против крупных целей не достаточно эффективен. Нет, судя по кровавой дорожке оставленной раненым солдатом, на кое-что он все же годится. Наверняка у того сейчас уже растворилась часть тканей вокруг места попадания иглы, но на организм в целом мой яд не влиял.   Надо было не просто ядом иглы намазывать, а внести в них штамм своих клеток запрограммированный на размножение и выделение яда. Тогда бы с кровотоком клетки разносились по всему организму и всюду выделяли яд.    Переснаряжать буквально на бегу сотни игл я не буду. Придется воевать с тем, что есть.    Приготовившись, я собрался было выскочить из-за угла, но тут мне навстречу вылетела граната. Не ожидавший, что солдаты будут применять гранаты в замкнутом помещении, я растерялся и не придумал ничего лучшего как запрыгнуть обратно в лифт и вжаться в угол.    Граната взорвалась не докатившись до лифта пары метров. Часть осколков принял на себя лифт, но остальные все же достались мне. Было больно, кое-где броня оказалась пробита насквозь. Хотя и не было ничего фатального, но стало ясно, что от тяжелого оружия моя броня не оберегает.   Похоже дело принимало серьезный оборот. Теперь будем воевать по-взрослому. Зарастив дыры и приготовив водорезку, я выпрыгнул из лифта и снова увидел летящую в меня гранату. Уже ожидавший что-то подобное, я полоснул по ней струей воды с абразивом. Гранату разрезало пополам. Но, тем не менее, оставшийся в одной из частей детонатор сработал, раздался громкий хлопок и, так и не разорвавшаяся половина рубашки гранаты, улетела обратно за угол. Оттуда, тотчас же, раздались приглушенные маты. Надеюсь, это половина гранаты засветила в лоб тому, кто ее бросил.   Я резанул струей прямо по углу коридора. Видимо сразу за углом кто-то стоял, так как послышался вскрик и какое-то шуршание. Спустя секунду, открыв огонь по разделявшему нас углу и выкрашивая из него куски бетона, солдаты снова отступили вглубь базы. Затем выстрелы стихли и послышался лязг закрываемой металлической двери.   Выглянув из-за угла, я увидел, что коридор пуст, лишь на полу валялись окровавленные бинты и россыпь стреляных гильз.   Подбежав к двери, я убедился, что она заперта. За полминуты я вырезал замок и потянул дверь на себя.    За дверью на коленях стоял человек без головы. Постояв с секунду, он повалился на меня. Рядом лежало три гранаты связанные изолентой, моток проволоки и недостающая голова. Видимо он пытался заминировать дверь в то же время когда я вырезал замок. Струя воды с песком под бешеным давлением насквозь прошила дверь и заодно лишила головы сапера-неудачника.   Я прихватил гранаты с собой, на ходу пытаясь, своей видоизмененной пятой ногой распутать изоленту. Очень не хватало нормальных рук. Но опять же, приходится обходится тем, что есть.    Кое-как справившись с изолентой, я поискал куда бы пристроить гранаты. Оказалось, что по диаметру они как раз подходят к моей мортире. Так я обзавелся еще и гранатометом.   После такого левелапа можно было воевать уже на равных, правда, у меня было всего лишь три гранаты, но я надеялся, что впереди будут еще трофеи.       По карте впереди коридор разветвлялся, в правом были какие-то мастерские, а слева начинались кабинеты сотрудников лаборатории. Мне надо было налево.    Подбегая к развилке, я услышал какой-то лязг и грохот из правого коридора. Я выглянул и увидел как солдаты выносят из ближайших дверей металлические столы, шкафы и прочую мебель и сваливают ее в кучу посреди коридора. Они строили баррикаду. Вот и ладненько. Мне нужно в другую сторону. Для профилактики я запустил в сторону баррикады гранатой и помчался в противоположную сторону. За спиной грохнуло, зазвенело, оставляя выбоины в стенах, рядом отрикошетило пару осколков.    Недостроенная баррикада превратилась в бесформеную кучу. Раздались крики, мат и грохот спешно растаскиваемой мебели, кажется кого-то придавило.   В конце коридора меня ждала еще одна запертая металлическая дверь. Быстро с ней справившись, я оказался в большой комнате заполненной различной аппаратурой. Здесь меня ждал еще один заслон. Едва я сунулся внутрь, как тут же получил гранатой из подствольника.   Взрывом меня отбросило назад в коридор. Оставляя на стенах и полу потеки крахмала из моей брони, я заполз в ближайший кабинет, чтобы хоть как-то регенерировать.    На полную регенерацию мне было нужно несколько минут, поэтому я переключился на Таню.      Вуглускр, хоть все еще сидел в углу, но, к этому времени, уже успокоился и они с Таней мирно беседовали.   О чем именно я разбираться не стал, судя по всему, он воспользовался увеличенной длиной Таниных эльфийских ушей, и сейчас, усиленно развешивал на них лапшу.   Я сообщил Тане, что скоро прийду за ней и напомнил, что она обещала не пугаться. Объяснил, что я буду похож на... Вначале хотел сказать, на здорового зеленого осьминога с гранатометом, но потом решил, что надо придумать менее пугающий образ. Я вспомнил об увлечении девочки эльфами с их лесом и подумал, что ей будет ближе растительная тематика. Я сказал, что буду похож на огромный живой цветок. И даже попытался вырастить некое подобие лепестков вокруг центрального глаза, после чего сразу почувствовал себя трансвеститом, но решил ради дела потерпеть.    Далее я попросил Таню передать танцору привет от его четвероного зеленого друга и сказать, что если он сейчас же не поможет Тане выбраться, то его друг придет сам и сделает с ним то, что не успел в прошлый раз. Таня передала, и тот, оттопырив воротник, как будто он ему давил, сглотнул и согласился. Они вышли из комнаты.      Закончив регенерировать, я выскочил обратно в коридор. Там я нос к носу столкнулся с парой солдат, которых, видимо, послали разведать обстановку. Не особо деликатничая, я пнул ближнего ногой в грудь, а другому запулил в лоб гранатой, не выдергивая при этом кольца.   Голова у него была, наверное, чугунной, потому что граната отскочила и полетела обратно в меня. Все-таки хорошо, что я кольцо не выдернул. Подобрав гранату я повернулся к другому.    Он сидел у стеночки, держась одной рукой за грудь, и харкал кровью. Думаю, что сломанные ребра повредили ему легкие. Тем не менее, второй рукой он пытался навести на меня оружие. Десяток игл с осиным ядом заставили его пересмотреть планы. Неловко дернувшись, он потревожил сломанные ребра и, кажется, потерял сознание от болевого шока. Его напарник, получивший в лоб гранатой, тоже был в нокауте. Отобрав, на всякий случай, у них оружие, я приблизился к двери.   Не желая получить еще раз из подствольника, я первым делом запустил внутрь гранату. Дождавшись взрыва, я заскочил следом.    Двоих видимо контузило близким взрывом, крови не было. Один из них лежал на спине и моргал в потолок, второму досталось больше, он был полностью в отключке. Гранаты были наступательными и давали мало осколков, но, тем не менее, в закрытом помещении были весьма эффективны.    Остальные противники прятались в дальних углах комнаты за массивными тумбами с аппаратурой и почти не пострадали. Я тут же попал под перекрестный огонь, ведущийся из нескольких стволов. Из подствольников они уже стрелять опасались, так как могли пострадать сами.    Я, почти не целясь, запустил в угол последнюю гранату. Та, два раза отскочила от стен составлявших угол, и взорвалась почти над головами стрелявших. Тяжелые приборы стоявшие на тумбе смело взрывом и обрушило им на головы.   Вторая огневая точка почему-то тоже замолчала. Заглянув туда, я обнаружил лишь раненого в плечо солдата, который сейчас, зажимая автомат между ног, пытался вставить в подствольник гранату.    Я выбил автомат у него из рук и сказал: "Не рыпайся и будешь жить". У парня оказались крепкие нервы, он почти никак не выдал своего удивления от того, что зеленое чудище заговорило с ним и лишь кивнул.    От него я узнал, что после моего побега весь научный персонал базы эвакуирован и отправлен на карантин. А он с соратниками был отправлен на поиски куда-то исчезнувшего, после эпизода в холле, начальника лаборатории. Еще одна группа прочесывала остальную часть базы.   Я разоружил его, пополнив свой боезапас еще тремя гранатами, и послал идти немного впереди меня. Больше заслонов не было и мы без проблем выбрались к лабораториям.       Навстречу вышли Таня с, посверкивающим синим шишаком, ученым. Тот не разобравшись в ситуации, и заметив спокойно идущего солдата, вдруг сорвался с места и с криком "Помогите" помчался в нашу сторону. На полпути он заметил выходящего из-за угла, изрядно подросшего меня, и попытался на бегу изобразить Лунную походку Майкла Джексона. Майкл Джексон из него был никудышный. Он только запутался в своих же ногах. Тогда он решил изобразить Фредди Меркури, то есть рухнул на колени и проехался вперед по коридору. Этот трюк у него получился значительно лучше, если не считать того, что он сшиб с ног солдата, задев тому раненую руку, и услышал в свой адрес и адрес всех своих родственников до седьмого колена армейский вариант малого боцманского загиба.   Больше всего меня удивило поведение девчонки при виде меня. Не было не визга, ни явного страха. Это я легко определил по ее запаху. Было лишь сдерживаемое любопытство и все же некоторая опаска, что совсем не удивительно с учетом моего внешнего вида. Лишних вопросов она тоже пока не задавала.   Я приказал ей держаться позади, и мы двинулись в обратный путь.      До места бывшего боя в комнате с уже разбитой аппаратурой мы также добрались без приключений. Раненые из комнаты исчезли. Исчезли и те двое с поломанными ребрами и получивший гранатой по лбу.    Мы двинулись дальше в прежнем порядке, то есть солдат с ученым впереди, затем я и в арьергарде Таня.   Подходя к перекрестку, мы увидели, что баррикада уже достроена и, глядя на некоторые ее части, явно нарушающие законы равновесия, можно предположить, что при ее сооружении использовалась сварка.       Вдруг, идущий впереди меня военный здоровой рукой схватил в охапку яйцеголового и, практически его телом, вышиб ближайшую дверь кабинета, мимо которых мы в этот момент проходили. Они вдвоем влетели во внутрь. При этом яйцеголовый неслабо приложился здоровой стороной лба о дверь. Наверняка, теперь у него будет полная симметрия.   Тут же из-за баррикады по мне открыли огонь из чего-то крупнокалиберного. Тяжелые пули рвали мою броню в клочья. Мышечный мешок гранатомета оказался пробит и я теперь не мог ответить гранатой. Стебель центрального глаза также перебило, и я потерял его.    Попытавшись попасть отравленными иглами сквозь щели баррикады, я вдруг понял, что попадаю куда угодно, только не туда, куда мне надо. Я привык целиться центральным глазом, но теперь, когда остались только периферийные, точность упала до нуля.    Все это время тяжелые пули продолжали кромсать мое тело. Было адски больно. Я потерял еще половину левой передней лапы, а на правой пуля в дребезги разнесла коготь.    За спиной раздался крик Тани. Я увидел задними глазами, как одна из пуль попала девочке в руку и успел отключить ей болевые окончания.   Пятясь задом и, по возможности, прикрывая собой Таню, я отступил за поворот.   Снова найдя пустой кабинет, я занялся нашими ранениями. У Тани оказалась перебита кость вместе с мышцами и если бы не упрочненная кожа, она бы вообще лишилась руки. Девочка была в шоке и слабо реагировала на происходящее.   В кабинете обнаружилась коробка шоколадных конфет, и я заставил Таню всю ее съесть. Последнюю она доедала уже с отвращением. Но девочке нужны были питательные вещества, а еще больше они нужны были моим симбионтам, чтобы ее латать. Полученной энергии едва хватило, чтобы кое как соединить кость и запустить процесс восстановления мышц.   Другая пуля зацепила по касательной бок девочки и, несмотря на то, что кожа не была пробита, ребро треснуло. Я максимально подстегнул процессы регенерации в кости и занялся собой.   За десяток минут я зарастил броню и отрастил заново недостающие части тела. Еще столько же времени занял глаз.    Мой старый глаз по-прежнему валялся на полу перед баррикадой. Так как у меня не было ни централизованной системы кровообращения, ни центральной нервной системы, то каждая часть моего тела была вполне автономной. Поэтому оторваный от меня глаз все еще действовал и я мог им видеть.    Медленно, чтобы не привлекать внимание, я развернул глаз с помощью остатка стебля и, таким образом, мог наблюдать за баррикадой.    Там, в общем-то, ничего не происходило. Засевшие солдаты никак себя не проявляли.   Вспомнив еще и об оставленной на поле боя ноге, я потратил еще несколько минут, чтобы сделать из нее еще одну маленькую копию себя.   Переключившись на нее сознанием, я зигзагом, чтобы сбить прицел, побежал в сторону баррикады.   Засевшие там солдаты видимо все предусмотрели. Едва я подбежал на десяток метров как из-за баррикады ударила струя огня. Лапы сгорели первыми и я не мог двинуться. А огнеметчик, в котором я узнал того солдата, который ранее гонял меня по лаборатории, не успокоился, пока хорошенько не прожарил тушку.    В очередной раз натерпевшись боли, почему-то смерть моих клеток от огня была наиболее болезненной, я решил больше не экспериментировать. Хотя был у меня еще вариант со спорами, но вентиляция по-прежнему не работала и воздух в коридорах был стоячим. Да и солдаты за баррикадой были сплошь в масках, это мой разведчик успел разглядеть.   Я предпринял еще одну попытку прорваться. Выскочив в простреливаемый коридор я выпустил в сторону баррикады одну за другой две гранаты. Одна из них отскочила от баррикады и взорвалась на некотором отдалении о нее, вторая же легла более точно и баррикада даже слегка просела.    Не успел я обрадоваться как пулемет заработал вновь. Стена позади меня, которой к тому моменту уже досталось немало пуль, теперь уже окончательно стала напоминать лунную поверхность покрытую кратерами. Мне пришлось заскочить обратно за угол.    А вот моему лежащему на полу старому глазу повезло меньше, - его попросту разбрызгало по стенам.   Нужно было искать обходные пути.    Таня к тому времени уже почти отошла от шока и мы, прикинув по карте в каком направлении лифт, постарались найти ближайшее к нему помещение из доступных нам.   Выломав очередную дверь, мы оказались, судя по рядам кресел, в конференц-зале. Я принялся резать дальнюю стену. Работа двигалась медленно. Спустя четверть часа я смог прорезать в бетоне дыру, в которую смогли бы протиснуться мы с Танюшей.    Вода и песок заканчивались. Еще на одну такую дыру мне хватит, но и только. Потом требуется дозаправка. Воду в комплексе найти не проблема, а вот где здесь найти песок не имею ни малейшего представления.    Карта у нас была не очень точная, так как во многих частях комплекса ученый вообще не бывал. Вот в одном из таких белых пятен мы и оказались.    Это было какое-то хранилище. Стояли бочки, баллоны, высокие сосуды, с которых медленно стекал туман. "КРИОСТАТ", - прочитал я на боку одного из них.   Немного побродив по этой части базы, но так и не найдя выхода, я решился прорезать еще одну стену. На этот раз мы оказались в вытянутом в длину помещении, почти всю площадь которого занимала огромная машина. Сбоку, по всей ее длине находились герметичные лючки достаточные, чтобы в них мог пролезть человек.    Движимый любопытством я по-очереди пооткрывал их все. Внутри я увидел различные тканевые фильтры, поливалки, радиаторы, вентиляторы и пр., - это была машина для очистки воздуха. По сути, гигантский кондиционер, снабжающий весь комплекс свежим воздухом. Сейчас он был отключен.   В потолок уходила толстая труба. Сказав Татьяне, чтобы она ждала меня здесь, я полез на потолок, где прорезал в трубе отверстие. Труба переходила в бетонный колодец и где-то далеко наверху был виден дневной свет.   Вернувшись за Таней, я потратил некоторое время на уговоры воспользоваться именно этим путем. Она боялась высоты, да и меня тоже побаивалась, а ей предстояло двигаться по вертикальной трубе на мне верхом. Но в конце-концов, согласилась, что остаться в комплексе будет еще хуже.   Мы начали подъем. Она сидела у меня на спине зажмурившись и обхватив руками центральный стебель, а я поддерживал ее хвостом-водорезкой.   По пути попалось пара решеток, но я срезал их остатками водоабразивной смеси.   Поднявшись, мы оказались в маленькой будке с решетчатыми стенками на окраине уже знакомого мне парка. Я видел эту будку раньше, но принял ее за трансформаторную.   Выбив одну из стен, мы оказались в парке.      В военном городке царило оживление. Бегали солдаты. Здание, в котором находился спуск в подземелье, было оцеплено. Подогнали различную военную технику и даже два танка.   Я решил не дожидаться пока нас заметят и рванул к лесу. Мой расчет почти оказался верным. Солдаты нас не заметили, только вот заметил снайпер на вышке. Вокруг меня засвистели пули. Сама вышка была не далеко, поэтому я, скорее на удачу, выпустил в ее сторону последнюю гранату. Удача не отвернулась, - граната разорвалась у основания одной из опор. Вышка накренилась и устояла, а вот снайпер в ней не устоял. Он с криком полетел вниз.   Позади раздались выстрелы, снова засвистели пули, но я уже вбегал в лес. Пробежав метров сто, я уже было почувствовал себя в безопасности.    Но тут активизировались танки. Они били по площадям. Вокруг, то справа, то слева рвались снаряды. Пару раз мою броню снова посекло осколками. Тане снова досталось, но, к счастью, ничего серьезного. Я лишь на бегу подстегнул процессы регенирации.   Наконец, пробежав пару километров, я заметил, что взрывы остались позади.