Сыновья и придворные стараются успокоить короля, но, несмотря на бодрые слова, боятся худшего и упоминают о сверхъестественных явлениях. Томас Кларенс сообщает:

Прадед, о котором идет речь, — это, конечно, Эдуард III, который умер в 1377 г., за тридцать шесть лет до смерти Генриха IV. Холиншед сообщает, что вода в Темзе трижды прибывала без отлива в 1411 г., за два года до смерти короля. В то время уже не было Хотспера, который мог бы сказать, что вода в Темзе прибыла бы даже в том случае, если бы умер не король, а кошка, что за прошедшие с той поры два года умерли многие тысячи людей и что прилив вообще не имеет к этому никакого отношения.

Кроме того, здесь Шекспир превзошел самого Холиншеда; у того нет ни слова о том, что нечто подобное происходило перед смертью Эдуарда III.

Наконец появляется принц Хэл и видит своего отца умирающим. Он в одиночестве дежурит у постели Генриха. Король забылся беспокойным сном; корона лежит рядом с ним.

Обращаясь к короне, принц Хэл бранит ее за то, что она приносит королям несчастье. Он думает, что отец уже не проснется, и примеряет корону. Возможно, у него на уме титул, обретенный отцом не по праву, и собственный сомнительный статус «истинного принца». Хэл приходит к выводу, что ему предназначено защитить престол, надевает корону и решительно говорит:

Принц уходит из комнаты, не сняв короны. Король просыпается и видит, что корона исчезла. Генрих решает, что Хэл не может дождаться отцовской смерти, что ему не терпится поскорее стать королем, и приказывает привести к нему наследника.

Граф Уорик находит плачущего принца в соседней комнате и приводит обратно. Принц объясняет, что не чаял увидеть отца проснувшимся, и король печально говорит:

Но еще более печальным ему видится будущее Англии, если учесть приятельские отношения принца с буянами и мошенниками:

Здесь Шекспиру приходится расплачиваться за то, что он из одной пьесы сделал две. Сцену величественного и красноречивого отцовского обличения приходится повторить, однако на сей раз это обличение звучит совсем иначе, хотя и не теряет в силе. Если в первой части король рисовал картину, как Хэл пресмыкается перед Хотспером и боится его разгневать, то теперь он изображает Англию, попавшую в руки гуляк, пьяниц и прочих отпетых грешников.

Эта перспектива потрясает принца не меньше, чем первая. Он смиренно заверяет отца в своей любви и уважении, причем делает это так искренне, что получает прощение во второй раз. На этот раз перед нами примирение на смертном одре.

После примирения король готовится оставить принцу свой завет. Генрих считает, что теперь, когда трон не будет захвачен силой, а перейдет к законному королю по наследству, с гражданскими войнами можно будет покончить. Но есть опасность, что знать будет устраивать заговоры просто от скуки. Поэтому Генрих говорит:

Сегодняшнему читателю совет развязать внешнюю войну с целью решения внутренних проблем кажется совершенно аморальным. Но в старые времена, когда война была единственным предназначением дворянина, это было не совсем так. В действительности принц Хэл последовал совету отца (на самом деле Шекспира, воспользовавшегося преимуществом человека, которому известно будущее) сразу же, как только стал королем Генрихом V.

Впрочем, не стоит обольщаться на собственный счет: мы хорошо помним, что в 1861 г., когда президентом стал Линкольн и Соединенные Штаты разделились на две половины, готовые начать войну друг с другом, новый Государственный секретарь Уильям Генри Сьюард предложил президенту Линкольну объявить войну Великобритании, чтобы объединить страну против общего врага. Линкольн отказался сделать это, но Сьюард продемонстрировал, что принадлежит к разряду государственно мыслящих политиков.

Затем король спрашивает Уорика, как называется зал Вестминстерского аббатства, где он впервые лишился чувств. (Вопрос странный, но он нужен Шекспиру для драматического эффекта.) Королю отвечают, что этот зал называется Иерусалимом. Тогда Генрих говорит:

Это последние слова, которые мы слышим от Генриха IV, все еще говорящего о Святой земле — так же, как и в финале «Ричарда II». Он умер 20 марта 1413 г. в возрасте сорока восьми лет, изнуренный болезнью и трудом, процарствовав четырнадцать лет и став жертвой (еще в большей степени, чем сам Ричард II) того дня, когда корона сменила хозяина.

Однако его царствование нельзя считать неудачным. Против короля год за годом поднимали восстания, но год за годом он подавлял их, никогда не отступал, никогда не отчаивался и в результате, благодаря неустанной работе, оставил своему наследнику единое государство, достаточно сильное (как предстояло убедиться его наследнику), чтобы одержать поразительные победы на континенте.

Фальстаф снова в Глостершире у судьи Шеллоу, готовясь поживиться за его счет. Шеллоу сам идет ему навстречу; он готов сделать для Фальстафа все, веря, что тот пользуется большим влиянием при дворе.

Точнее, Фальстаф, еще не зная о предстоящих переменах, и сам считает, что скоро станет великим человеком. Ему нужны не только деньги Шеллоу; он предвкушает возможность использовать старого маразматика в новом качестве, о чем говорит в монологе:

Увы, этот день для Фальстафа не наступит никогда.