Именно поэтому Гитлер отказался от всевозможных конкретных программ. Это не только давало свободу маневра, но и позволяло группам с различными, а иногда и противоположными интересами и взглядами идентифицировать себя с нацистским движением, легко убеждаясь в том, что цели Гитлера совпадают с их собственными. Очень многие представители консервативного старшего поколения верили в то, что именно Гитлер вернет германскому народу его традиционные ценности. Молодежь видела в фюрере свободного от классовых предрассудков лидера и со свойственной ей революционностью очень надеялась на то, что Гитлер разобьет все пережитки прошлого и настоящего и станет вождем новой ницшеанской революции духа. И пока фюрер стоял за «моральное и духовное возрождение нации» и обещал объединить нацию, избавить ее от страхов и указать выход из того болота, в который ее завели социалисты, поддержка во все времена рвавшейся в бой молодежи была ему обеспечена.
Да, Гитлер был лидером самой сильной партии — непонятно было только, что же ему теперь надо было делать? На одном из собраний партийной верхушки Штрассер предложил навести мосты с «центристами» и образовать коалицию, однако Гитлер отказался.
— Нет, — завил он, — это не по мне… Все или ничего!
Что касалось штурмовиков, то Геббельс был прав — они на самом деле оставили свою «обыденную деятельность». По возвращении из Фюрстенберга Гитлер устроил в Берлине грандиозное шествие отрядов СА, которое явилось грозным предупреждением тем, кто не желал его назначения на пост канцлера. Гитлер не скрывал желания прибегнуть к политическому шантажу и с досадой заявил:
— Если мне не дадут власть, я не смогу удержать в повиновении штурмовые отряды…
Он знал, что говорил. Все это время штурмовики, которым постоянно вбивали в голову, что они подвергаются опасности со стороны красных, жили в тревожном и радостном ожидании скорого выступления против марксистов и обещали им «крупные неприятности».
— Банды убийц, — говорил 15 июля 1932 года в берлинском Дворце спорта Герман Геринг, — рассчитывают на дисциплинированность штурмовых отрядов. Они знают, что существует приказ, запрещающий штурмовикам пускать в ход оружие. Говорю вам: теперь настал конец. Когда в ближайшие дни вождь вернется из Восточной Пруссии, я вместе с другими вождями партии буду просить его — я знаю, он исполнит нашу просьбу, — чтобы этот приказ был отменен. Трижды по 24 часа права на самооборону и свободы действия коричневых рубашек — и трусливая сволочь расползется по всем щелям.
Ему вторил и Грегор Штрассер, который выразился еще более определенно.
Заступничество Гитлера за убийц рабочего возымело действие. Фон Папен не осмелился дать Гитлеру достойный отпор, и при его явном попустительстве смертный приговор был отменен. Так вся страна узнала, что лидер нацистов сильнее ее рейхсканцлера. Что же касается штурмовиков, то они не только продолжали «чистить улицы», но и, как в 1923 году, стали готовить грузовики и пулеметы для похода на Берлин. Общественность потребовала навести в стране порядок, и 9 августа 1932 года вышел чрезвычайный закон против террора. Теперь за то, за что еще совсем недавно давали несколько лет тюрьмы, грозил смертный приговор. Однако Гитлер и здесь остался верен себе и потребовал разного отношения к одним и тем же деяниям, совершенным коммунистами и штурмовиками. В стране снова запахло кровью.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Вся эта демонстрация силы была направлена только на одно: заставить фон Папена осознать грозившую стране опасность и подать прошение об отставке. Дальнейшее было делом техники. И если Гитлер на самом деле верил Шлейхеру, то канцлером должен был стать с его подачи он сам. Однако фон Папен не дрогнул и не подумал оставить свой пост: выборы не дали большинства ни одной из партий, президент относился к нему прекрасно и слышать не хотел ни о каком «богемском ефрейторе». Как и многие политики в Германии, он считал, что нацисты достигли своего апогея и теперь их движение пойдет на спад. Зажиточные слои населения выражали недовольство беспорядками, которые творили штурмовики, да и рейхсвер вовсе не проявлял удовольствия от возможного прихода Гитлера к власти.
Гитлер не выдержал, и фон Папен смог лично убедиться в том, о чем до сих пор о лидере нацистской партии знал только понаслышке.
— Мне, — кричал близкий к истерике Гитлер, — нужно власти ровно столько, сколько потребовал ее в 1922 году Муссолини… И если этого не произойдет, то за меня ответят мои штурмовики, которые выйдут на улицы и начнут убивать этих проклятых марксистов! Что же касается меня, то мне надоели все эти игры, и я прекращаю все переговоры!
С этими словами Гитлер покинул кабинет.
— И что мы будем делать? — взглянул на военного министра фон Папен.
— Сведем его с президентом и попытаемся уговорить его начать все сначала, что же еще… — пожал тот плечами.
Приехав к Геббельсу, Гитлер дал волю гневу и долго кричал обо всех тех мерзавцах, которые отказывают ему в его святом праве возглавить нацию. Геринг молчал, а Геббельс завел старую песню о расставленных для фюрера ловушках.
— Да успокойтесь вы все, — неожиданно для всех сказал Гесс. — Все будет в порядке, а ты, — взглянул он на Гитлера, — поднимешься на самую вершину власти…
Однако эту фразу Гесс произнес с таким видом, словно у него разболелись зубы.
— В чем дело, Руди? — спросил Гитлер, почувствовав внутреннее напряжение своего секретаря.
— Даже не знаю, как сказать тебе… — замялся тот.
Гесс хорошо знал, как часто Гитлер обращался к помощи астрологов и ясновидцев. Но то, что он узнал сегодня…
— Говори как есть! — повысил голос Гитлер.
Гесс заговорил, и в следующее мгновение Гитлер узнал о том, что известный астролог и ясновидец Вильгельм Вульф из Гамбурга предсказал его будущее: в ближайшие годы нацисты должны были прийти к власти.
Сообщив об этом, Гесс снова замолчал.
— А что еще сказал Вульф? — взглянул на него Гитлер.
— Мне не хотелось бы об этом сейчас говорить…
— Да говори же ты, черт бы тебя побрал! — нетерпеливо воскликнул Гитлер.
Согласно пророчеству Вульфа, свастику нацистов окончательно уничтожат красная звезда, галльский петух и британский лев. Оставшихся в живых главарей нацистов ждут суд и позорная смерть, а сам Адольф Гитлер, стремясь избежать подобной участи, умрет при таинственных и загадочных обстоятельствах не позднее 7 мая 1945 года.
Гитлер слушал предсказание с каменным лицом. Молчали и его друзья, потрясенные услышанным.
— Этот жалкий звездочет ошибается, — без особой твердости в голосе произнес Гитлер, — и вообще я думаю, что все это наглая еврейская ложь!
На этом предсказания не закончатся, и в 1932 году ясновидец Ренальд на вопрос Гитлера о будущем откровенно ответит:
— Я вполне ясно вижу, как много горя, крови и слез вы принесете несчастной Германии. И вообще всему миру и человечеству!
В 1939 году живший в Варшаве известный экстрасенс Вольф Мессинг предскажет крах Третьего рейха и гибель Адольфа Гитлера. За это предсказание его по приказу фюрера арестует гестапо. Только чудом, используя свои уникальные способности, он сумеет вырваться из тюрьмы и бежать в Советский Союз, где и проживет всю оставшуюся жизнь. Ему несказанно повезет, поскольку многие ясновидцы, рискнувшие сказать правду, бесследно исчезнут.
Но все это будет позже, а пока… раздался телефонный звонок, и несколько пришедший в себя после столь страшного пророчества Гитлер взял трубку и после минутного разговора с улыбкой взглянул на напряженные лица своих друзей.
— Ничего еще не решено! — впервые за весь день улыбнулся он. — Завтра я встречаюсь с президентом!