В.: Да. Такой взгляд, похоже, идет гораздо дальше. Он кажется более беспристрастным и всеохватывающим. М.: Давай вернемся к твоему первоначальному вопросу. В.: Да, но мне хотелось бы, чтобы ты еще немного высказался по этому поводу. М.: Хорошо, хорошо, мы вернемся к этому при необходимости. Высказывание «ни ты, ни кто-либо еще не может ничего сделать, чтобы достичь „просветления“, или „пробуждения“», – кто или что слышит это? И кто или что такое это «ты» в высказывании? В.: Я сам! То, что я есть. М.: И что это? (пауза...) Теперь у тебя «вдумчивые глаза». Не думай! Наблюдай! В.: Мой ум... Моя индивидуальность. Мое ощущение себя, надо полагать. Мой интеллект? М.: Разве же не должно быть нечто позади, то, что наблюдает за умом, индивидуальностью, интеллектом? Того, откуда возникают эти самые утверждения и что остается не потревоженным, не затронутым работой ума, интеллекта? Разве же это не феномены, за которыми ведется наблюдение? Ты согласен? В.: Да. (медленно кивает) Я согласен с тем, что это так. М.: Не обращая внимания ни на какие заметные феномены, попадающие в поле зрения, обрати свое внимание на самого наблюдающего. Что именно представляет собой то, что наблюдает? Это личность, вещь? Обладает ли это формой, характерной особенностью или качеством? Имеет ли индивидуальность? В.: Нет. Там никого нет. Ничего. М.: А ты там есть? В.: Да. Нет. Должен быть. Я в этом. М.: Что видит или знает это? В.: Я не знаю. Я просто знаю, но не знаю, каким образом я знаю. Точнее говоря, я ничто. Я имею в виду, без формы. Вот опять возникает это чувство. Это то, что я чувствовал, что я переживал в прошлый раз. М.: Не цепляйся сейчас за это чувство, пусть оно будет. Не уходи в прошлое. Оставайся позади. Не идентифицируй, не трогай. Только наблюдай, но оставайся беспристрастным таким образом, чтобы, если или когда это радостное состояние затихнет, осталось лишь только это наблюдение. Ты не можешь «обладать» этим или «стать» этим. Никакого обладания, никакого достижения, только мысли и ощущения, спонтанно возникающие в сознании, попадают в восприятие. Ты понимаешь? В.: Но я не хочу, чтобы это заканчивалось. Зачем отталкивать это? Мне хотелось бы остаться в этом навсегда. Разве не в этом смысл? М.: Это именно то, что ты должен делать. Если этого не было здесь раньше, значит, это непостоянно, оно относится к изменяемому. Оно пройдет. Позволь этому прийти и уйти, это естественно и это сама свобода. Отдавай себе отчет в том, что «я не хочу двигаться в этом направлении» – это тоже возникающая мысль, которую наблюдает что-то, что находится за пределом появления и ухода. Будь един с этим. Ничего не преследуй, оставайся только в качестве беспристрастной осознанности. Это все. Что может хотеть осознанность? Чего ей не хватает? Что можно удержать или потерять? В.: Мой ум застопорился. Прости, ты можешь повторить еще раз? М.: Что наблюдает ступор? В.: (пауза...) Я. Вот опять! М.: Еще раз, кто или что такое этот ты здесь? В.: Просто это. Нет слов, чтобы передать или описать это. Ничто-йность. Пустота. М.: В этом есть какая-то грусть? В.: Нет. М.: Счастье? В.: Нет. М.: Свобода? В.: Нет. Я бы даже не стал употреблять слово «свобода». (пауза...) Нет слов... М.: Ага! Очень хорошо! Молодец! Это оно! Это все, ты сделал это, отлично! Упражнение закончено. Теперь выйди из этого и вернись к своему прежнему состоянию, чтобы мы могли продолжить разбираться с твоими важными вопросами. В.: Хм... Это невозможно! В этом больше нет никакого смысла. Выйди и иди – куда? М.: Сюда! В.: Не существует даже «сюда»! М.: Правда? А как насчет «Сейчас»? В.: Нет, «Сейчас» тоже нет. (длительная пауза...) Я теперь ясно вижу, что все это только концепции. В этом нет сомнения – позади этого стоит неописуемое. М.: Только в этом свобода – за пределом всех концепций о свободе. Естественное и предельное состояние твоего истинного бытия. (Вопрошающий, похоже, впадает в состояние медитации, его лицо неподвижно, но спокойно. Муджи тихонько посмеивается.) М.: Я хотел поговорить о том, что происходит, когда этот опыт «просветления» угасает, но теперь с ним невозможно ничего обсуждать, поскольку он в самадхи. (смех) Другой вопрос: Я тоже прошла через это состояние, в котором, как кажется, он сейчас находится, это своего рода «переживание без переживания», которое длилось где-то около трех или четырех недель. Я ощущала себя абсолютно пустой, в ясности и присутствии, единой со всем, что Есть. Все происходило само по себе, это было на самом деле неописуемо и прекрасно, но спустя какое-то время мой ум вернулся, похоже даже, что в моем случае сильнее, чем прежде. Я, собственно говоря, впала в состояние тяжелой депрессии и чувствовала себя потерянной какое-то время. Я боюсь повторения того опыта. М.: Какого опыта? В.: Безумного. (смех) М.: Подлинное Я – неизменная основа, лежащая под изменяющимся миром феноменов. Это только безличностная Осознанность, неизменная и блаженная. В состоянии переживания это сияет как чистое, субъективное, осознанное чувство «я есть». Эта «я естьность» безличностна и синонимична сознанию – полю восприятия. Это непосредственное выражение чистой субъективности. Шри Нисаргадатта Махарадж, великий мудрец, описывает это как дверь, которая, вращаясь, открывается то в сторону проявления, то в сторону бесконечности. Это прекрасная метафора. Все события происходят как движение в сознании и постигаются внутри и посредством этого осознанного присутствия «я есть». Это «свидетель», или принцип свидетельствования, которым мы являемся, пока есть тело. В.: Так что мы – тело или «внутри» тела, или что-то отдельное? Потому что... (вопрошающая начинает вспоминать какие-то переживания и наблюдения...) М.: Забудь сейчас все это. Просто оставайся открытой, позволив тому, что было сказано, просто быть услышанным в сознании без цепляния за какую-то конкретную мысль или идею, вроде того, «что делать с тем, что услышано». Позволь слушанию просто «происходить», так сказать. Ты пребываешь позади слушающего ума. Наблюдай за я-мыслью, она не является подлинным «я есть». Она приходит, когда безличностное «я есть» идентифицирует себя с телом, которое есть только инструмент, через который оно выражает себя с помощью жизненной, оживляющей силы. Это соединение дает начало эго, или индивидуальности, – чувству «я». Таким образом ты видишь, что чувство индивидуальности не может существовать без поддерживающего безличностного сознания и само должно быть изменяющимся выражением того творящего сознания. Только теперь оно действует как обусловленное сознание, считающее себя телом-умом. Тогда появляется знание «другой-ности» и основополагающее стремление защитить себя; возникают предпочтения и неприязнь, суждения, страх, желания, привязанности и целая игра взаимосвязанных противоположностей. Мы как индивидуумы/существа очарованы и испытываем потребность в переживаниях, что само по себе естественно и не является чем-то «неправильным», если рассматривать это как игру или выражение проявленного сознания, которым мы являемся. Но если рассматривать это с точки зрения «личности» с ее персональной программой – тогда это Большая неприятность! (смех) Теперь послушай, здесь не требуется «делать» ничего особенного, и нет никого, кто бы мог что-то сделать или не сделать. Должно произойти лишь изменение в понимании, и все встанет на свои места. Все это есть Одно. Возьмем пример телескопической автомобильной антенны. Это единое устройство – оно представляет собой Абсолют. Удлини или вытяни ее – появляется безличностное «я есть»; это по-прежнему одно устройство. Вытяни ее еще – и я-мысль или «я»/индивидуальность даст росток и одновременно с этим в игру вступит персонализированный мир проявления. Подобно русской матрешке: одна внутри другой, последовательно, и, тем не менее, это – единое целое! Одна единственность, выражающая себя как проявленность и непроявленность, два аспекта одной Реальности. Такова игра в театре сознания. Ты – последний свидетель, счастливый, нетронутый и целостный. Ты есть То! Здесь нет ничего личного. Я не отвешиваю тебе комплимент. В.: Пожалуйста, повтори момент о «театре сознания». М.: Нет! Я не могу повторить. С этого момента будь внимательна, открыта и пребывай в присутствии, но оставайся беспристрастной, не позволяя своему вниманию отклониться и ухватиться за какую-то конкретную вещь. Такую позицию я предлагаю тебе занять. Доверься своему интуитивному слушанию. Это твой ум, выступающий в виде бдительного искателя, рвется к точности, а затем его настигает ощущение, что ему не хватает чего-то жизненно важного. В этот момент это едва различимая форма противостояния или уклонения. Мой совет такой: если тебе не хватает чего-то, просто отпусти это. Все хорошо в данный момент. Истинное «ты» пребывает здесь и позади всего этого, безусильно наблюдая. То, откуда поднимается чувство утраченного и найденного, ощущается, но отметается как «нереальное» – «neti-neti», как говорят джняни. Ты, как осознанность, не представляешь собой какое-то конкретное чувство. Мысли и чувства приходят и уходят, подобно волнам, играющим на поверхности океана. Пусть все приходит и уходит само по себе, это естественно для волн. Океан, вода, волны – это все одно и то же. Оставайся только свидетелем. Для осознанности ничто не может быть потеряно или найдено, быть хорошим или плохим. Это чистейший субстрат, на фоне которого тени имен и форм ума/мира вытанцовывают свое кажущееся существование. В.: Но, Муджи, здесь нужна бдительность, чтобы мы все понимали правильно, во избежание неверного толкования. Особенно когда все это ново для меня. Многие тексты и учителя указывают на то, что бдительность – это необходимое качество, добродетель для духовного роста. М.: Это верно, когда действительно есть «кто-то», кто может извлечь пользу из этого понимания. Но если бы ты на самом деле исследовала этого «кого-то», то «личности», «индивидуальности» ты бы не обнаружила! Все есть только сознание – «ты», «я», говорение, слушание, сатсанг, все здесь, все вокруг – единое сознание. Это прекрасное открытие! Сознание, беседующее с сознанием о сознании через сознание. Как просто! И как трудно, когда его ищет эго-ум. Смотри, я акцентирую твое внимание на том, где ты находишься прямо сейчас, чтобы ты осталась в этом, и ничем ином, но твой ум зацепился за какой-то интересный ему момент. Пока ты занята тем, что держишься за это, ты пропускаешь все остальное – это называется игрой майи (космической иллюзии). Это как читать книгу об экзотических фруктах и музыке регги, прогуливаясь по брикстонскому рынку! (смех) Один мастер дзэн по имени Банкей сказал: «Это как человек, который через борт корабля роняет в море свой меч и помечает на борту то место, где меч упал в воду». (громкий смех) В.: Как раз сейчас, когда ты это сказал, все остановилось. Я не могу думать. Мыслей нет. (подносит руку ко рту) Это поразительно! М.: Что видит все это? В.: Ничто... Я. М.: «Я»-ничто, наблюдающее, как ум остановился. Когда ум остановился, может ли он все еще называться умом? (пауза) М.: А теперь? В.: Безмолвие и покой. М.: Для кого? В.: Здесь... для меня. М.: Для тебя? Ты уверена? В качестве чего, где и каким именно образом «ты» пребываешь в этом? В.: Не я, только безмолвие, и глубокий покой, и подлинное ощущение благодарности. Это правильно? М.: Ты мне скажи. В.: Да. Благодарность за столь ясное слышание и видение этого. Спасибо. М.: Пожалуйста. Я благодарит Я. Очень мило! (смех)