Однако внимание Холмса привлекло пространство, примыкавшее к развалинам бывшей котельной. Оно было покрыто отвалами пустой породы, кучами камней и земли, некогда извлеченными из шахты на поверхность. Заросшие травой и ежевикой, они напоминали мне могилы давно вымершего племени гигантов.

Как рабочая гипотеза моя догадка была недалека от истины.

Холмс быстрыми шагами направился вверх по склону к самой дальней из куч, где его зоркий взгляд заметил свежую черноватую землю, наскоро прикрытую травой и обломками камней.

— Полагаю, что мы нашли наше древнебританское захоронение, Ватсон, — заметил Холмс.

На первый взгляд этот могильный холм ничем не отличался от других, во множестве разбросанных вокруг нас, разве что часть его немного провалилась, а земля и камни, из которых он был сложен, оказались размытыми потоками дождевой воды, стекавшими с возвышавшегося рядом эскарпа. Мы наклонились, чтобы получше рассмотреть обнажившуюся часть захоронения, как вдруг Холмс поднял голову и прислушался.

— Сюда кто-то приближается, — сказал он тихо с тревогой в голосе.

— Может быть, это профессор со своим компаньоном? — высказал я предположение, оглядываясь на дорогу, по которой мы только что приехали.

Но дорога была пустынна. Нигде не было видно признаков жизни. Только два ворона взлетели с тревожным карканьем и, громко хлопая большими черными крыльями, рисовали круги над гранитным утесом неподалеку от нас, пролетая и над нашими головами.

— Нет, звуки доносятся с противоположной стороны эскарпа. Идемте, Ватсон, нам необходимо немедленно спрятаться.

И Холмс припустился бежать вниз по склону, словно олень перепрыгивая с одного холма на другой, но не к развалинам котельной, как я было подумал, а по направлению к «Ковен», к стоявшему в центре большому камню.

Опустившись рядом с Холмсом на мокрую траву, я понял, почему он выбрал именно это место, чтобы спрятаться. Камень служил идеальным укрытием: был достаточно широк, чтобы мы могли вдвоем притаиться за ним, кроме того, отсюда открывался великолепный вид на дорогу, ведущую в Уилл-Агнес, и можно было наблюдать за скалой и древним погребением.

— А теперь подождем, мой дорогой друг, — прошептал Холмс мне в ухо. — Боюсь, однако, что здесь затевается какая-то дьявольщина.

С этими словами Холмс извлек из кармана свой пистолет и, приложив палец к губам, показал, что надо соблюдать полную тишину. Я последовал примеру Холмса и приготовил свой армейский револьвер.

Хотя прошло всего несколько минут, ожидание показалось мне необычайно долгим. Безлюдный ландшафт в сочетании с древними камнями, окружавшими вас, рождали у меня тревожное чувство, словно какая-то первозданная чудовищная сила накапливала всю свою мощь для внезапного и гигантского катаклизма.

Казалось, ощущение какой-то неведомой угрозы носится в самом воздухе и от него меркнет свет, становясь осязаемо плотным. Я почувствовал, как по спине поползли мурашки и по всему телу пробежала дрожь от страха и возбуждения.

Взглянув на Холмса, я увидел, что и он весь напрягся от нервного напряжения. Плотно сжав челюсти, выставив подбородок, с полуприкрытыми глазами в профиль он напоминал ястреба, подстерегающего добычу.

Наконец тишину нарушил стук колес по каменистой дороге, и вдали показался легкий кеб с двумя седоками. Когда коляска подъехала ближе, я разглядел сидящих в ней профессора Адльтона и мистера Монтегю Уэбба.

Еще до того, как коляска остановилась, я услышал его противный фальцет, отчетливо доносившийся в тихом воздухе.

— Вот мы и прибыли, профессор Адльтон. Холм в нескольких минутах ходьбы.

Оба седока вышли из кеба. Мистер Монтегю Уэбб привязал лошадь к невысокому кусту, росшему у дороги, и та принялась ощипывать тонкие побеги. Прибывшие направились вверх по склону, пробираясь между холмами. Мистер Уэбб без умолку болтал, его спутник хранил молчание. Время от времени профессор останавливался, чтобы оглядеться по сторонам. С лица его не сходило то недоверчивое выражение, которое я успел заметить еще в гостинице. От внимательного взора ученого не укрылись ни развалины котельной, ни эскарп, ни каменный хоровод, в центре которого прятались мы с Холмсом. К моей радости, камень, за которым мы скрывались, был надежным убежищем, сквозь толщу которого не мог проникнуть даже взор профессора.

Между тем мистер Монтегю Уэбб непрестанно поторапливал профессора.

— Еще несколько ярдов, профессор! Вот и холм! Как видите, я выполнил все ваши инструкции и прикрыл землей следы предпринятых мной попыток раскопать захоронение.

— Вы выполнили мои инструкции не очень аккуратно, — сухо заметил профессор Адльтон. — Заметно, что земля свежая.

Несмотря на явное недовольство любительскими методами мистера Уэбба, профессор наклонился над холмом, рассматривая его поверхность с величайшим вниманием и совершенно забыв о мучивших его ранее подозрениях.

Монтегю Уэбб громко рассмеялся:

— Мой дорогой сэр, здесь никто не бывает! Вы только взгляните вокруг! Местность совершенно пустынная! Мне исключительно повезло, что я сумел обнаружить это захоронение. Намереваетесь ли вы, профессор, немедленно приступить к раскопкам? Или, может быть, предпочитаете подождать до завтра? Через час начнет темнеть.

Едва мистер Монтегю Уэбб умолк, как раздался громкий пронзительный вопль, столь нечеловеческий, что, казалось, издавать его могло какое-то дикое существо, обитающее на пустоши.

— Отмщение! — взывал неизвестный.

Определить, откуда раздавался голос, было невозможно. Он доносился отовсюду — от стен разрушенного здания котельной до удаленных холмов, вершины которых были скрыты во мраке.

Я почувствовал, как крик отдается в окружавших нас древних камнях, и на какой-то момент мне почудилось, будто звук издают сами каменные глыбы. От подобного предположения кровь застыла в моих жилах.

Крик испугал лошадь мистера Монтегю Уэбба, она поднялась на дыбы, и на ее ржанье ответил пони, оставленный нами в развалинах котельной.

Профессор Адльтон и мистер Монтегю Уэбб остановились как вкопанные и, как и я, с испугом огляделись по сторонам.

Холмс схватил меня за рукав.

— Взгляните туда, Ватсон, — прошептал он.

На вершине эскарпа, словно материализовавшись из напоенного влагой воздуха, внезапно возникла фигура. Даже сейчас мне трудно передать то потрясение, которое я испытал при виде ее.

Облаченная в длинную черную мантию, она казалась нечеловечески высокой и тощей. Несколько мгновений фигура стояла неподвижно, и ее силуэт четко вырисовывался на фоне быстро темнеющего неба. Она казалась воплощением тех злых сил, которые незримо и безраздельно господствовали в этих безлюдных местах.

Но вот фигура подняла правую руку, и я увидел, как в руке тускло блеснул металл.

Я почувствовал, что рядом со мной Холмс сжал рукоять своего револьвера и, держа палец на курке, прицелился в фигуру, отчетливо видимую на фоне неба. Но прежде, чем и я успел прицелиться, события обрушились на нас так стремительно, что я не успевал следить за их последовательностью.

Один за другим прогремели два выстрела. Промежуток между ними был так мал, что я поначалу принял их за один выстрел. Я увидел вспышку пламени, полыхнувшую на краю эскарпа. Почти в тот же момент профессор Адльтон завертелся на месте и рухнул ничком на тот самый холмик древнего захоронения, который перед этим осматривал с жадным вниманием.

Не успел он упасть, как с вершины эскарпа последовала вторая вспышка, зловещая фигура издала пронзительный крик, от которого кровь в моих жилах заледенела, и рухнула вниз головой на камни у подножия эскарпа. С распростертыми руками и развевающейся за спиной мантией она напоминала огромную птицу в полете.

Едва я немного пришел в себя от неожиданности, как Холмс вскочил на ноги и устремился к тому месту, где разыгралась трагедия.

Я пустился вслед за ним и бросился сначала к профессору Адльтону, лежавшему ничком на могильном холме древнего погребения. Оттолкнув в сторону мистера Монтегю Уэбба, я присоединился к Холмсу, который опустился на колени у неподвижного тела. Профессор был смертельно ранен в живот. Чтобы спасти ему жизнь, требовалась срочная хирургическая операция.