Как видно, епископ Лев не сжигал Илиодора огнем, а вовлек его в смертельное состязание, из которого вышел победителем. Заволжские старцы в лице, вероятнее всего, Вассиана Патрикеева саркастически советовали преп. Иосифу повторить чудо Льва Катанского и таким образом самолично покарать еретиков.
«Просветитель»: «Так поступал и святой Феодор Едесский епископ: хотя в Едессе было множество еретиков, но они не делали особого зла православным, и сам он не делал им никакого зла; когда же святитель увидел, до каких злодеяний дошли они — прельщают православных и разграбляют церковное имущество, — тогда и он отправился в Вавилон и умолил царя, чтобы тот истребил еретиков».
Церковь в Эдессе в действительности страдала от гонений со стороны как ариан, так и мусульман, и святой Феодор на самом деле отправился просить персидского владыку, но лишь о заступничестве, а не о наказании, и тем более не об истреблении гонителей. (Заметим, что Феодор Эдесский был последователь нестяжательства, и не принимал монастырской благотворительности: «Отрекшись от житейских забот, и восприяв иноческий подвиг, не возжелай богатства для раздаяния бедным: ибо и это есть одно из прельщений лукавого, ведущее к тщеславию, чтоб ввергать ум в многоделие хлопотливое»).
В приведенных выше случаях Иосиф делает акцент на том, что наказание обрушивается на еретиков, только когда они начинают совращать православных, то есть вести активную прозелитическую деятельность. И действительно, в Слове 13 прп. Иосиф пишет: «Если неверные еретики не прельщают никого из православных, то не следует делать им зла; когда же увидим, что неверные и еретики хотят прельстить православных, тогда подобает не только ненавидеть их или осуждать, но и проклинать, и наносить им раны, освящая тем свою руку».
Но уже в заглавии следующего 14-го Слова он указывает на то, что «всем любящим Христа следует обнаружить всяческое старание, усилия и благоразумную хитрость в распознавании еретиков, разыскивать их и выведывать о них, узнав же — не утаивать; тот же, кто пытается скрыть еретика — сообщник еретиков». Однако же, если его требуется «распознавать и разыскивать», следовательно, этот человек никак не обнаруживает своих воззрений и никому их не навязывает. Тем не менее его все же следует разоблачить, в ином случае промолчавший становится сообщником. Вот такая вот диалектика! Вот тебе и «не следует делать им зла».
Еретический мартиролог
Продолжим нашу своеобразную «очную ставку» Иосифа с призванными им в подмогу «экспертами». Автор «Просветителя» сообщает о том, как «Святой Александр, патриарх Константинопольский, молитвой своей сделал так, что у Ария расселось чрево». Ниже Иосиф Волоцкий возвращается к этому эпизоду, рассказывая о нем подробнее: «…Когда состоялся собор, осудивший злочестивого Ария, то низверженный Арий стал лицемерно каяться и умолял благочестивого царя Константина, чтобы тот приказал принять его на покаяние, и царь приказал Александру сделать это. Но Александр, зная злодейское и злочестивое коварство Ария, не смел принять его в общение и в то же время не хотел ослушаться царя. Не зная, как поступить, он обратился ко Владыке Христу с молитвой, сопровождая ее бдением, слезами теплейшими и постом, и просил Господа сотворить то, что будет полезно. И молитва его была услышана: в тот же час разверзлась у Ария утроба».
Из описания преп. Иосифа очевидно, что патриарх Александр (память 30 августа) просил Господа не умертвить Ария, а «сотворить то, что будет полезно». И самое, на наш взгляд, важное замечание: что же помешало волоцкому игумену последовать примеру патриарха Александра и попросить Всевышнего покарать еретиков. Либо он этого не сделал, либо молитвы его не были услышаны — и то и другое навевает на определенные размышления.
Автор «Просветителя» продолжает: «По слову великого чудотворца Епифания Кипрского еретик Аэтий онемел, а на седьмой день был предан смерти». (Аэтий или Аэций — антиохийский диакон, после смерти Ария ставший во главе ариан.) «Житие Епифания» (память 12 мая) отмечает, что «имея великое попечение о своей пастве, он побеждал еретиков и словами и чудесами. Он сделал немым еретика-епископа Аэтия, умершего после того на шестой день, и многие его последователи при виде такого чуда перешли в православие, припадая к ногам чудотворца» («Жития». Следовательно, Аэтий все-таки умер своей смертью, а вовсе не был казнен!
Снова цитируем преп. Иосифа: «Благочестивый же царь Маркиан осудил на смерть еретика Диоскора, патриарха Александрийского, и не усек его мечом, но послал на остров Ас, где никто не мог прожить и года: все умирали лютой смертью под действием смертоносных ветров. Здесь и Диоскор, и все его единомышленники испустили дух свой в ужасных мучениях».
Александрийский архиепископ, честолюбец и интриган Диоскор вместе со своим сподвижником монофизитом Евтихием были осуждены в 451 году в Халкидоне на IV Вселенском соборе, действительно созванном императором Маркианом. Действительно Диоскор отделался ссылкой, хотя обвинялся не только в еретичестве, но и в убийстве многих неугодных ему жителей Александрии; к тому же он являлся виновником смерти константинопольского патриарха Флавиана. Подробности ужасной смерти Диоскора — выдумка прп. Иосифа, поскольку умер еретик три с лишним года спустя после внесения приговора.
Забавно, что ниже прп. Иосиф приводит иную версию этого эпизода: «Так же и блаженный Лев, папа Римский: увидев, что умножается ересь Диоскора и Евтихия и что еретики убили блаженного Флавиана, патриарха Царьграда, и с ним многих православных святителей, — он вошел в гробницу первоверховных апостолов Петра и Павла и провел в молитве сорок дней и сорок ночей. И услышал Господь молитву его, и вложил помысл в сердце благочестивому царю Маркиану — предать еретиков смертной казни». Здесь уже ни слова о ссылке, император сразу велит казнить еретиков. Похоже, что волоцкий игумен импровизирует на ходу, даже не потрудившись припомнить, что он написал ранее.
Иосиф Волоцкий указывает на то, что преподобный Ефрем Сирин (память 28 января) «пришел в Константинополь, и не только осудил Аполлинария, но и предал его злой смерти своим благорассудным искусством». Аполлинарий, епископ Лаодикийский, учил, что Сын Божий, воплотившись, принял неполное человеческое естество, но только душу и тело человеческие, ум же человеческий у него заменяло Божество. Ересь эта была осуждена II Вселенским собором. На самом деле Ефрем Сирин не предавал Аполлинария злой смерти. Агиограф сообщает, что преп. Ефрем накануне спора православных с Аполлинарием превратил его книги в куски дерева. «…Взяв их, он не мог их раскрыть, так как листы были крепко склеены и окаменели. «Он исполнился великого стыда и вышел с Собора побежденным и посрамленным, а затем скоро от скорби и великого стыда он лишился жизни, с позором извергнув свою окаянную душу» («Жития»).
«Дивный же Исаакий Далматский — сообщает «Просветитель», — поселился в пустыне с самых младенческих лет, но когда услышал, что Валент распространяет Ариеву ересь, пришел в Византию, и не только осудил Валента, но и предал огню». Обратимся к «Житию святого» (память 30 мая): «Сей блаженный Исаакий, узнав о гонении, поднятом арианами на Церковь Божию, узнав также и о том, что и царь споспешествовал распространению ереси, он весьма опечалился; оставив пустыню, он пришел в Константинополь для того, чтобы утверждать верующих во благочестии… В то время как Валент выходил из Константинополя с полками своими, блаженный Исаакий зашел вперед его и громогласно воскликнул: — Царь! Отопри храмы для правоверных, и тогда Господь благопоспешит пути твоему! Но царь не отвечал ему, презирая его, как простеца и безумца; не придав значения словам его, он продолжал путь свой».
