В этот момент Ася встает с постели.

Ася (кричит). Девочка, не покидай! Сейчас приедут двенадцать Особо Важных Персон есть двенадцать котлет с двенадцатью макаронами!

Вместо ответа Крутилина гасит свет. А когда свет, тусклая лампочка на шнуре, снова вспыхивает, Ася еще спит. Тюбиков сидит за столом и что-то пишет.

(Открывает глаза и удивленно озирается.) Где я?

Тюбиков. У меня, крупинка моя, здесь мое жилье и рабочий кабинет тоже…

Ася. Голова какая-то… не своя…

Тюбиков. Еще бы! Столько часов без просыпу! И еще в бреду такой цирк выдавала, Римму Петровну девочкой обзывала, на тюрьму намекала отчетливо…

Ася (улыбнулась). Не может быть!

Тюбиков. Частушки пела!

Ася. Ничего не помню!

Тюбиков. А котлеты с макаронами, ты как?

Ася. Уважаю. Только чтоб макароны не разварились и не слиплись… Где моя одежда?

Тюбиков. Вот она! (Достает из шкафа, подает.) На плечиках висит, ничего не помялось.

Ася (одевается под одеялом). Похоже, меня усыпили. А что дальше со мною намечено по вашей надругательской программе? Истязать, как когда-то Тамару?

Тюбиков (с полным равнодушием). Если потребуется. Пока нужды в этом не вижу.

Ася (встает). Тогда что?

Тюбиков. Ничего.

Ася. Что обозначает ничего?

Тюбиков. Ничего…

Ася (походила по комнате туда-сюда, сюда-туда). Кстати, объедки это кто такие?

Тюбиков. Это кто по помойкам промышляет, по свалкам…

Ася (подошла к двери — заперто). Выйти нельзя?

Тюбиков. Это когда Римма Петровна позволит. Светелку мою я тебе, конечно, уступаю. Только сам буду приходить сюда работать! (Садится за стол, кладет на него какие-то бумаги, папки, газеты.)

Ася. Я в окно выброшусь!

Тюбиков. Валяй! Это решит все проблемы! Только учти, тут высоко! И не мешай, пожалуйста!

Ася. Что у вас за работа такая?

Тюбиков (первый раз оживленно). Научная работа. Очень даже ответственная. Понимаешь, теперь многие сами на себя доносы пишут!

Ася. Как это так?

Тюбиков. В газетах, в журналах, сущность свою вредную обнажают… а я все подшиваю, подклеиваю — для будущих времен! Кто-то должен этим заняться.

Ася подходит к Тюбиков у вплотную, всем видом изображает симпатию и преданность.

Ася. Я думаю, вы не один такой. А я ведь сообразила, почему вы в этом тихом и незаметном месте работаете… Я так рассуждаю. Вы начальник охраны? Но когда-то вы были просто охранник. И чем вы тогда занимались в нехорошие молодые годы?

Тюбиков насупился, перестал шуршать бумагами, молчит.

И вот покровители помогли вам здесь спрятаться? А Римма знает, что вы людей губили, и потому вами помыкает, правильно?

В конце монолога Ася кладет руку на плечо Тюбикова, ну прямо ближайший друг. Тюбиков сбрасывает с плеча Асину руку.

Тюбиков (с горечью). Про всех нас, зажившихся, гадости думают… (Открывает шкаф и вываливает гору конвертов.) Смотри!

Ася. Что это за письма?

Тюбиков. Я всю жизнь в милиции был — по борьбе с малолетней преступностью… скольких ребят в люди я перевел… письма до сих пор идут…

Ася. И всех их били, как Тамару?

Тюбиков (искренне). Конечно, нет! А ты-то, выходит, злая, ведьма ты, Ася! (Снимает пиджак, рубашка перевязана ремнем, на котором висит кобура. И говорит сквозь зубы.) Иди вон, встань к дальней стенке!

Асе становится жутко, но она не хочет этого показывать.

Ася. Расстреливать — это у вас тоже игра считается?

Тюбиков (жестко). Я тебя нарисую!

Надвигается на Асю, заставляя ее пятиться до тех пор, пока она спиной не упирается в стену. Тогда Тюбиков быстро отходит к двери, выхватывает пистолет и стреляет, почти не целясь. Пуля вонзается в стену. Ася дико кричит.

Ася. Вы что, спятили?

Тюбиков. Не двигаться! Убью! (Стреляет еще и еще.)

Ася закрыла глаза. Тишина. Выстрелы прекратились. (Командует.)

Отойди!

Ася отходит.

Глаза открой! Смотри!

На стене пулями выбит Асин силуэт.

Ася (все еще дрожит). Да. Вы классно стреляете!.. Но должно быть, когда-то вы часто так развлекались?

В ответ Тюбиков гасит лампочку. Темнота. И тотчас вспыхивает яркий свет, неизвестно во сколько свечей, но свет бьет Асе в лицо со всех сторон и сверху, конечно, тоже. От этого света-пламени податься некуда. Ася прикрывает лицо руками. И вдруг опять полная темень.

Тюбиков. Приготовься к серьезной беседе, Ася Мартыненко!

И снова свет, снова иллюминация. Ася заметалась под слепящими лучами и, решившись, в отчаянии подбегает к косому оконцу, выбивает ставень, с силой распахивает и… выбрасывается наружу. Удар! И снова истошный Асин вскрик.

Тюбиков убирает пышное освещение и… размашистым движением раздвигает одну из стен. Оттуда, из смежной комнаты, оказывается, подслушивали происходящее Крутилина и вся ее команда — Жора, Тамара, Зобова и Пряник.

(Обращается к Жоре.) Жора, ты пойди, проверь, что там от твоей красотки осталось! И доктора прихвати — может, не поздно еще!

Жора и Зобова поспешно уходят.

Крутилина. Ну, Всеволод Иваныч, ну, мастер, ну, угостил, на большую высоту вышел!

Тюбиков. Спасибо, Римма Петровна, за положительную оценку.

Тамара. Как вы пистолетом орудуете, Всеволод Иваныч, смотрите, какой точный силуэт, вы правда художник!

Пряник. Пусти этого художника в курятник, он всех курочек перестреляет… (Просительно.) Может, сообразим? У меня с собой!

Но тут в окошке показывается Зобова и с трудом пролезает в комнату.

Зобова. Не для моих лет эта физкультура!

Вслед за доктором в окно легко впрыгивает Жора.

Тюбиков. Ну а что скакунья наша — цела?

И только тогда в окошке появляется Ася. Сияет улыбкой. И так, не переставая улыбаться, залезает в комнату.

Ася. Между прочим, скажу я вам, прыгая с первого этажа, тоже запросто можно шею сломать!

Крутилина (догадалась и помрачнела). Похоже, ты знала, что здесь первый этаж?

Ася. А то нет! Мне моя жизнь дорога!

Крутилина. Кто сообщил про первый этаж?

Жора (и не таится). Я!

Тамара. Так ты, что же, все-таки спелся с ней?…

Ася (тем же голосом, что и в бреду). Девочка бедная… тоненькая… подследственная… Римма Петровна, не хмурьте ваши глаза и брови… лучше скажите, как вы насчет магазинных котлет? (Сдерживается, чтобы не захохотать.)

Тишина. Никто не рискует заговорить.

Ася (продолжает уже обычным голосом). Я мощнее хотела, выдать что-нибудь вроде — мы… вас всех, которые всю жизнь врали, позаменяем на нас, честных и молодых, потребуется — полстраны поменяем или даже три четверти… но подумала — вы сразу догадаетесь, что я совсем даже не сплю, что ни в каком ни трансе я.

Крутилина (наконец обретает дар речи). Что же, укол не подействовал?

Ася (ликующе). Как же он мог подействовать, Римма Петровна, когда он фальшивый был?

Тюбиков (строго). Доктор!

Зобова (официально). Я не обязана выполнять противозаконные приказы и вводить пациентам наркотические вещества!

Ася. Вы все не понимаете, что ли? Мы сговорились, трое! Жора мне особенно сильно помог! Он доктора уломал. Почему? Начальство всегда сильно надоедает и, если есть возможность начальство хоть немножечко подковырнуть… Особо, когда начальство обирает. Сколько процентов Римма Петровна с общей добычи себе обламывала? Семьдесят, восемьдесят? Извините, Римма Петровна, много раз и еще два раза! (Победоносно смотрит на Крутилину.)