— Тинг пропал!
— Как «пропал»?
— Ты понимаешь, я его привязал к трубе…
— К какой трубе? Зачем ты привязал? Где? — нервничала Клавдия Петровна. — Иди и сейчас же найди Тинга!
— Но где? Где его искать?
— Не знаю. Но без собаки я не желаю тебя видеть!
Изображение на экране погасло.
— Когда-то ты вообще не хотела собаки! — пробормотал Соломатин, потоптался возле телевизора, потом зашагал обратно через зал.
Теперь многие смотрели на Соломатина — кто с любопытством, кто сочувственно, кто насмешливо. Пожилая женщина схватила его за рукав:
— Вы на живодерню сходите! Там из собак котиковые воротники делают. Может, успеете!
— Лучше в медицинский институт! — посоветовала другая. — Там на собаках болезни изучают. Привьют им болезнь и смотрят, как они от нее подыхают.
А третья пожалела:
— Да что вы человека пугаете! Вернется собака, вы знаете, как они дорогу находят? Вот у моей знакомой оставили собаку в Запорожье, так она в Ленинград домой пешком пришла…
Соломатин едва вырвался. А тут его окликнул шутник:
— У вас собака пропала?
— У меня! — грустно откликнулся Соломатин.
И тогда шутник, довольный сам собой — это типично для шутников, — сказал:
— Зато жена на месте. Лучше бы наоборот, а?
Соломатин не ответил, даже не обиделся, понуро зашагал дальше. На одном из телевизионных экранов он увидел, как появилась грустная Клавдия Петровна.
— Билет на московский поезд вы можете приобрести…
Соломатин покинул здание, но его слава еще раньше покинула здание, потому что на улице Соломатина окликнул мальчишка, он держал за шиворот взъерошенного рыжего пса.
— Вот, поймал! Это ваш?
— Не мой! — сокрушенно признался Соломатин.
— Тогда себе возьму! Советуете?
— Советую! — ответил Соломатин. — Славный пес.
В этот момент пленник изловчился, вывернулся и пустился наутек. Мальчишка бросился вдогонку.
Соломатин медленно поднялся по ступеням школьной лестницы и отворил дверь в зал, где его ждали ученики.
Как и положено, дети встали.
— Здравствуйте! — сказал Соломатин. — Все в сборе?
— Все! — улыбнулся Кира. — Даже я в сборе!
— А где же Тинг? — спросил Шура.
— Почему он прогуливает? — пошутил рыжий Федя.
— Случилась беда! — тихо сообщил Соломатин. — Тинг пропал!
— Как «пропал»?
— Где?
— Я все объясню после урока! — прекратил вопросы Соломатин. — Сегодня мы продолжаем разучивать…
— Мы его найдем! — пообещал Шура.
— Я тоже надеюсь на это! — искренне произнес Ефрем Николаевич. — Значит, поем старинную песню…
— Как же так! — воскликнул рыжий Федя. — Тинг пропал, а мы себе поем!
— Работа такая! — сказал Соломатин. — Мы — артисты, то есть труженики!
И под мелодию старинной грустной песни…
Объявления о пропаже Тинга расклеивали везде и повсюду…
Ефрем Николаевич… Клавдия Петровна… Дима… Тамара… Рыжий Федя… Шура… Костик…
Объявления возникали на домах, деревьях, на автобусах и трамваях, на будке регулировщика, афишных стендах, на витринных стеклах и даже на «скорой помощи», куда его прилепил Кира: «ПРОПАЛА СОБАКА».
Хозяева сидели за столом ссутулившиеся, несчастные — Соломатин, Клавдия Петровна, Тамара и Дима.
— Это я виноват, погубил собаку! — говорил Ефрем Николаевич.
— Да брось ты себя мучить! — возразил Дима.
— Погубил! — почти беззвучно прошептал Соломатин. — Я во всем виноват и никогда себе этого не прощу!
— Срок ордера кончается… — напомнила Клавдия Петровна.
— И нашу квартиру могут передать другим! — добавила Тамара.
Соломатин встал:
— Все очень просто: я пойду в исполком и продлю ордер!
— Правильно! — поддержала жена. — У нас уважительная причина.
— Они не продлят! — махнул рукой Дима. — Чиновники…
— Почему? — не согласился простодушный Соломатин. — Я им все толково объясню, и они продлят!
На двери было написано: «Отдел по учету и распределению жилой площади». В отделе по учету горбился за столом худой мужчина с изможденным лицом.
— Здравствуйте! — устало сказал он Соломатину. — Садитесь! Слушаю вас, товарищ! — И тоскливо взглянул на очередного посетителя.
— Я к вам с просьбой! — начал Ефрем Николаевич.
— Сюда без просьб не ходят! — вздохнул инспектор.
— О продлении ордера, мы не можем переехать…
— Изменение обстоятельств?
— Да, — признался Соломатин. — Сейчас я вам объясню. Дети подарили мне щенка. Они подобрали его на улице. Это было два года назад…
— Фамилия? — спросил инспектор.
— Соломатин.
— Слушаю вас! — Инспектор быстро достал из картотеки нужную карточку. — Вам предоставлена трехкомнатная…
— Значит, дети подарили мне щенка, он, конечно, вырос в собаку и теперь пропал… — продолжал объяснять Соломатин.
— Кто? — не понял инспектор.
— Пес.
— Какой породы?
— Это не важно.
— А при чем тут я? — Инспектор искренне недоумевал.
— Из-за этой печальной истории мы не можем переехать! — Соломатин виновато улыбнулся.
— Ясно! — сказал инспектор. — Теперь объясните, чтоб я хоть что-нибудь понял.
— Я начну сначала, — огорчился Соломатин. — Дети подарили мне щенка…
— Минутку! — Инспектор поглядел карточку. — Старшему ребенку двадцать четыре, младшему восемнадцать!
— У меня есть другие дети, — перебил Ефрем Николаевич. — Их четырнадцать! Правда, когда они подарили мне щенка, их было только семь. За два года число их возросло вдвое!
— Ясно! — Инспектор налил из графина воду в стакан и залпом выпил ее. — Все предельно ясно! Только я опять ничего не понял!
— Хорошо… — Соломатин был терпелив. — Дети подарили мне щенка…
— А если опустить в рассказе собаку? — робко намекнул инспектор.
— Как же ее опустить, если она пропала и в ней все дело? — удивился Соломатин.
— Значит, пропала шавка, и поэтому вы пришли в исполком?
— Я не могу переехать, это же очень просто! — Соломатин старался не нервничать. — Я должен подождать собаку!
— Люди годами ждут квартиру, а вы будете ждать собаку! — сделал вывод инспектор, на что Соломатин воскликнул:
— Предать собаку — значит предать детей!
— Которых двое или которых четырнадцать? — Профессия инспектора обязывала его быть дотошным.
— Сегодня их четырнадцать, — гордо сказал Ефрем Николаевич, — завтра будет больше! Музыка зовет!
— Музыка… — повторил инспектор. — У вас есть закурить?
— Я некурящий!
— Я тоже! — кивнул инспектор. — Меня били костылями, мне предлагали взятки, но никто не травил меня собакой! Не перебивайте! Дети подарили вам щенка, детей было семь, собака выросла, детей стало четырнадцать. Вы просите квартиру большей площади!
— Все неверно! — подытожил Соломатин.
— Вон! — тихо попросил инспектор.
— Вы не поняли суть вопроса! — мягко сказал Ефрем Николаевич. — Собака не знает нового адреса…
— А вы ей сообщите! — Инспектор не издевался. Он, как говорится, дошел.
— Как же я ей сообщу, если ее нет?
— Кого нет?
— Собаки.
— Оказывается, у вас нет собаки! — ахнул инспектор. — Вон!
— Значит, нельзя продлить ордер?
— Что?
— Ордер.
— Какой?
— На квартиру!
— Почему?
— Собака пропала.
— Которой нет, — прошептал инспектор. — За что?
Соломатин поднялся:
— Вы такой непонятливый, как вас на работе держат? — и ушел.
