«Как ни прискорбно, а мифические руны, — писал с неподдельной горечью автор со странным именем Ки-Шаон, — до сих пор имеют хождение в кругах Отверженных — ведьм, некромантов, ведьмаков и чернокнижников. Доподлинно об этой зловредной письменности известно лишь то, что Первый Порядок рун равняется тринадцати, Второй семнадцати, а Третий двадцати одному знаку. Однако Отверженные Советом тщательно охраняют секретность этих якобы „волшебных“ закорючек, а потому в данном труде я сделаю попытку подробно изучить лишь руны Первого Порядка — самые известные и часто встречающиеся. Среди них, конечно, наиболее распространённой является первая руна Первого порядка — руна Тайн. Неудивительно, что ведьмы, в отличие от магов, называют свои руны полными словами, но не отдельными слогами, как то принято…»
Дальше этот бред Люция читать не стала. Как говаривала бабка «ежели дурак норовит прикинуться умным, значит он вдвое глупее, чем кажется». Да и неблагодарное это дело — тратить время на изучение бесстыдной лжи. Тем более что вступить с автором-вруном в дискуссию не представляется возможным, ибо глупец Ки-Шаон давно уж помер. Судя по ветхости книги, лет, эдак, сто назад. Туда ему и дорога, брехлу несчастному.
«Вот ведь странное дело, — подумала колдунка, равнодушно листая исписанные безукоризненным почерком ветхие страницы, — отчего маги так уверены, будто ведьмачество — низшее волшебство? И к чему эдак ёрничать, рассказывая о наших рунах?».
Конечно, Люция, как всякая ведьма, ещё в детстве затвердила все Три Порядка рун и уж точно знала, что каждая из них имеет буквенное обозначение, волшебникам (и самоуверенным дурням вроде Ки-Шаона), разумеется, неизвестное. К примеру, руна Тайн называлась ещё Чи'ен и, начертанная задом наперёд относилась уже не к рунам Первого Порядка, а…
— ТОРОЙ! — закричала ведьма, кубарем скатываясь со своего насеста. — Торой! Покажи листок, который тебе отдал Рогон!
Внезапный вопль заставил Тальгато подпрыгнуть и испортить безупречный рисунок уродливой каракулей, Эйлан ойкнул, Кошенька шарахнулась под стеллаж со свитками, а Торой от неожиданности захлопнул книгу, которую читал, и таким образом потерял нужную страницу.
— О, Сила тебя разбери, Люция, — в сердцах выпалил маг, — что же ты вопишь, как на пожаре? Сейчас…
Он принялся обшаривать конторку, но листа не нашёл.
— Да где же он… А чем это ты недавно обмахивалась?
Ведьма посмотрела на сложенный вдвое листок, который до сих пор держала в руке, и сиятельно улыбнулась:
— Ой, прости… — она развернула реликвию, которая так удачно послужила веером.
— Спасибо, хоть не выбросила. — Проворчал Торой и заглянул девушке через плечо. — Ну? Чего такое?
Люция отмахнулась от него, будто от комара, и продолжила пристально вглядываться в испещрённый рунами лист. Конечно, это только для Тороя на бумаге извивались непонятные закорючки, а для мало-мальски грамотной ведьмы тут было самое настоящее заклинание на древнем языке Отверженных. Ага, как и в Книге Рогона руны здесь были разбросаны без всякой логики и системы, однако, в отличие от начертанных в Книге, среди них не нашлось ни одной искажённой или неправильно написанной. Стало быть…
— Это же колдовской наговор… — всплеснула руками ведьма. — И начертан он рунами Третьего Порядка. Не удивительно, что ты ничего не понял, ты ведь их не знаешь, поскольку никогда не был ведьмаком!
Она покрутила лист в руках.
— Как ты здесь углядел руну Чие? Я ничего не вижу…
Волшебник с неподдельным восхищением смотрел на колдунку:
— Так ты можешь это прочесть? — внезапно охрипшим голосом спросил он.
— Конечно, могу, — отмахнулась девушка. — Только всё равно тут белиберда какая-то… Набор слогов. Может, какое древнее заклинание? Чтобы переписать, придётся попотеть с часик.
Торой жадно всмотрелся в начертанные закорючки. И снова голова слегка закружилась, а на бумаге начала проступать выпуклая, объёмная руна… Нет, не Чие, другая, незнакомая, но очень, очень похожая на Чие!
— Я читала тут одну лживую книжонку, — стала объяснять ведьма магу, помахивая рукой в такт словам, — автор которой утверждает, будто у ведьм нет буквенных названий рун. И, тупоумный, приводит в доказательство руну Тайн. Так вот, эта руна в Третьем Порядке рун пишется в зеркальном отражении, да ещё и вверх ногами, и тогда она действительно похожа на вашу магическую руну Чие…
Девушка начертала в воздухе пальцем руну (точь-в-точь такую, какую видел Торой) и закончила, удовлетворённо кивнув собственным мыслям:
— …за исключением одной верхней перекладины. Вот этой, — худенький пальчик обозначил коварную перекладину на воображаемой воздушной руне, и Люция продолжила:
— И вот я подумала, раз уж ты сказал, что увидел Чие, вдруг на самом деле это вовсе не Чие, а Чи'ен (она и вправду является неким прообразом Чие). Я ещё порассудила, зачем было Рогону рисовать для тебя руну Безмолвия…
— Люция, — оборвал поток её красноречия нетерпеливый слушатель, — говори толком, эта твоя Чи'ен, что она означает?
Ведьма обиженно надула губы, но всё-таки ответила:
— Мы называем её руной Посредника или руной Свидания. Ну, я и подумала, что это больше подходит, и ты попросту ошибся…
Торой замер, глядя в пустоту. Ну, конечно! При чём здесь безмолвие! А вот посредник — это вполне понятно, значит, Рогон знает способ увидеться ещё раз. Иначе к чему здесь руна? Да и говорил же великий маг о том, что постарается выяснить, про какое зеркало рассказал ему Торой. А зачем бы ему это выяснять, если не представится возможности поделиться соображениями? Стоп. Но зачем тогда ведьмачьи руны? Почему не волшебные? Рогон, как известно, был не только магом, он прекрасно разбирался и в чернокнижии, и в некромантии… Ах, ну да, у чернокнижников и некромантов нет своих рун, они пользуются искажёнными волшебными, а у ведьм… У ведьм есть некое Тайное Знание и своя письменность. Ну, конечно! Рогон, решивший, будто Торой сильнее и умнее, чем есть на самом деле, не мог допустить, что он не владеет руническими письменами!
Маг лихорадочно зашуршал листом и впился в него глазами.
— Люция, надеюсь, острота твоего ума нас спасёт, — сказал волшебник. — Если это действительно руна Посредника, значит, я каким-то образом смогу встретиться с Рогоном ещё раз. А раз я смогу встретиться с ним ещё раз, значит, у нас всё-таки есть мизерный шанс превратиться из дичи в охотников.
Ведьма недоумённо уставилась на волшебника, не понимая, как ничтожный лист бумаги может обеспечить встречу с чародеем, который давно уже почил и вообще всячески исчез из мира живых.
— Я думаю, — продолжил тем временем Торой, поедая глазами проступающую руну, — что, если ты прочитаешь заклятие, а я должным образом сосредоточусь…
— Сколько времени это займёт? — Поспешила спросить колдунья. — Вдруг ты после этой «встречи» снова превратишься в живой труп? И что мне тогда делать с двумя мальчишками, один из которых слабоумный, а другой едва оправился после смерти родителей? Или прикажешь мне отбиваться от ведьмы Кошенькой?
Маг виновато повесил голову, но потом снова встрепенулся:
— Ты права, мы оба не знаем, что случится и как долго продлится колдовство (если таковое вообще будет), но, пойми, другого шанса нет. Надо рискнуть.
И снова девчонка замолчала, кусая губы. Торой с замиранием сердца ждал её решения, как-никак, а он и впрямь не мог бросить спутников на произвол судьбы.
— А может, снова перенесёшь нас куда-нибудь в укромное местечко, куда эта жуткая ведьма не сможет сунуться? Ну, на тот случай, если ты вдруг занедужишь? — осторожно поинтересовалась колдунка.
Ответом ей было унылое покачивание головы:
— Я не знаю такого местечка, Люция. Да и в свите ведьмы, наверняка полным-полно и некромантов, и чернокнижников, и ведьмаков, каждый из которых знает массу способов отыскивать беглецов… Встреча с Рогоном — единственный шанс хоть что-то выяснить и спастись.
— Ладно. — Сдалась ведьма. — Но, если я увижу, что ты начинаешь слабеть, я безо всякого сожаления разорву заклинание. Уж поверь, средства имеются.