Уриэль сморгнул неожиданно выступившие слезы, вырываясь из рук саркоматов и пытаясь адекватно оценить окружающую обстановку, хотя было понятно, что все видимое имеет мало общего с реальностью. Это пространство не желало соответствовать человеческим понятиям об измерениях. Уриэль осмотрелся по сторонам — красные своды пещеры, теряющиеся в дыму. Картина, представшая перед его взором, противоречила всем его представлениям о геометрии и пространстве, но в одном «конце» помещения можно было видеть огромную топку с широко распахнутыми створками, а в другом — цепи, блоки и ржавые крючья с насаженными на них человеческими телами.

Уриэля и Пазаниуса протащили мимо контейнеров, доверху заполненных плотью, каждый из которых по размерам превосходил боевой танк. Тут и там возвышались горы гниющих трупов. Уриэль увидел, как два саркомата подхватили обезглавленный человеческий торс и бросили его в топку.

Гигант в силовом доспехе Железных Воинов потащил туда Пазаниуса. Огромный сержант был совершенно беспомощен против такой силы.

— Нет! — вскрикнул Уриэль, когда увидел, как Омфал Демониум отбросил свою огромную алебарду и легко поднял Пазаниуса одной рукой, одновременно подтягивая свободный крюк. Железный Воин не обратил на этот возглас ни малейшего внимания и вогнал ржавый крюк в спинную пластину силового доспеха сержанта.

Уриэль боролся как загнанный зверь, но саркоматы подхватили его и вздернули на крюк. Ультрамарин стиснул зубы, чтобы остановить рвущийся из горла крик, когда острый наконечник легко прошел сквозь доспех и вонзился между лопаток. Саркоматы злобно зашипели и отступили назад.

Металлический стон мощных поршней раскатился эхом по невероятному сооружению, клапаны засвистели и выпустили зловонные облака пара, а через решетку железной топки неровно замерцали голубые и зеленые языки пламени. Вопли невидимых мучеников смешались с радостным хохотом саркоматов, и Уриэль подумал о том, что вряд ли можно представить себе более полную картину ада.

Омфал Демониум наблюдал за их страданиями и бессильной яростью, потом подошел к Уриэлю и взял его за подбородок рукой в латной перчатке. Космодесантник почувствовал запах жженого мяса. Это создание… Действительно ли это Железный Воин или некая демоническая сущность, обретшая теперь плоть? Омфал Демониум приблизил лицо, обдав Ультрамарина смрадным дыханием, как из вскрытой могилы. Уриэль попытался хотя бы пнуть его как следует, но керамитовые подошвы отскочили от древних доспехов, не нанеся никакого вреда.

— Ты только зря тратишь силы, Ультрамарин. Ты не можешь навредить мне. Судьбой тебе не начертано такой чести. Сохрани лучше энергию для мира железа. А там, я тебе обещаю, ты найдешь ей применение.

— Убери свои грязные лапы от меня, ты, мерзкий ублюдок! — рявкнул Уриэль, пытаясь вырваться, несмотря на жгучую боль от впивающегося в спину крюка.

— Сопротивляться бесполезно, — сказал Омфал Демониум. — Я прошел дорогой крови между реальностями. И путь этот длился бесчисленные вечности, и, в конце концов, мне открылась суть всех вещей в этом мире. Теперь я знаю, что было, что есть и что грядет в будущем. Я убил тех, кто еще не родился, изменил еще не свершившуюся историю и прошел по дорогам, неведомым не только смертным, но и богам. Неужели ты думаешь, что можешь противиться моей воле?

— Император не оставит нас и во мраке смерти, — начал молиться Уриэль.

Омфал Демониум ударил его наотмашь по щеке. От удара Уриэль отлетел и стал раскачиваться на крюке, еле сдерживая стоны. Крюк все глубже и глубже входил в его плоть.

— Молитвы твоему дохлому богу здесь никому не интересны, как, впрочем, и везде. Он себе-то помочь не в состоянии, какое ему дело до тебя?

— Ты лжешь, — выпалил Уриэль. — Власть Императора вечна!

— Вечна? — проворчал Омфал Демониум. — Не бросался бы ты такими фразами, ведь еще толком ничего не видел в этой жизни, а уже болтаешься на крюке, беспомощный, и сходишь с ума от боли.

Бешеные желтые глаза Омфала Демониума обожгли Уриэля, и он увидел в них безумие и страдание.

— Кто ты? — спросил Уриэль после долгого молчания. — И чего ты хочешь от нас?

Омфал Демониум отвернулся и отошел. Саркоматы закончили швырять в топку расчлененные тела.

— Сейчас это не важно, — сказал Омфал Демониум, подтягивая толстую цепь, что висела за топкой, и дергая за огромный ржавый рычаг. — А значение сейчас имеет только то, что вы находитесь здесь и уже не можете свернуть с пути, предначертанного вам судьбой.

Уриэль почувствовал, что помещение содрогнулось, как только великан до предела вдавил рычаг. И жуткий конвейер пришел в движение. Когда крюк провернулся между лопатками, в глазах Уриэля потемнело. Он не мог ни о чем думать, потому что в желудке появилось знакомое ощущение — так бывало всегда при переходе в варп-пространство. Может быть, эта адская машина каким-то образом манипулировала пространством? И не так ли Омфал Демониум смог перехватить «Гордость Калта» и отдать людей, путешествующих на нем, в цепкие объятия Имматериума?

Уриэль уже знал, что о подобных вещах лучше не задумываться. Если задавать себе такие опасные вопросы, то можно сойти с ума. Муторное ощущение в желудке усиливалось, и Вентрис стиснул зубы от нарастающей боли. Омфал Демониум снова поднял алебарду.

— Куда ты собираешься нас забрать? — прохрипел Пазаниус.

— Туда, куда вы направлялись, — ответил гигант. — Я прекрасно осведомлен о смертельной клятве, что привела вас сюда. Повелитель Черепов знает, с кем стоит вести дела.

— Ты, отродье Хаоса! — прорычал Уриэль. — Ты просто омерзителен, но я уверен, что скоро смогу полюбоваться твоей кончиной!

— К сожалению, вынужден вам сообщить, что сначала ваши черепа будут возложены к подножию трона Кровавого Бога. И я уже видел вашу смерть, не желаете ли полюбопытствовать?

— Слова демона — всегда ложь! — выкрикнул Пазаниус. — И я не поверю ни одному твоему слову.

Омфал Демониум стремительно взмахнул алебардой, и лезвие сверкнуло у горла Пазаниуса. Кровь потекла из неглубокой царапины на шее сержанта.

— Ты, как я посмотрю, ищешь смерти, Ультрамарин, и я бы с удовольствием вынул из тебя душу, но сначала мне хотелось бы отодрать плоть от костей и насладиться твоим диким визгом, а потом обмотать то, что останется, твоими же внутренностями. Но я прекрасно знаю, что смерть, которая ожидает тебя, будет гораздо страшнее той, что я придумал. Твою голову ожидает великая честь — оказаться в огромной горе черепов, что так радует взор Кровавого Бога.

Пространство содрогнулось еще раз, сильнее. Уриэль испытал такую боль, как будто раскаленные спицы пронзили его мозг насквозь.

— И вообще-то вам стоило бы поблагодарить меня за возможность пройти теми дорогами, о которых уже много тысячелетий никто не смеет даже подумать, — добавил Омфал Демониум, воздев руки и раскатисто захохотав. — Мы будем путешествовать по кровавой железной дороге. А в конце нас ожидают Кровавое Сердце и Демонкулаба.

И дьявольский локомотив, будто в подтверждение его слов, взревел и загрохотал так, что ткань реальности не выдержала и с треском разорвалась.

Уриэль пронзительно закричал, потому что Космос завибрировал, и поток варпа захлестнул его. Арена, дьявольский локомотив, топка, Пазаниус — все свернулось само в себя, потеряло очертания и всякий смысл. Все исчезло, все было смято и смыто. В следующую секунду Вентрису показалось, что его разорвало на тысячу мельчайших кусочков, которые разлетелись по Вселенной, но в то же время не чувствовал себя разделенным, напротив, никогда прежде он не испытывал такой полноты существования.

Лица и судьбы проплывали перед ним через море небытия. И он сам не ведал, почему узнает их. Миры и люди, люди и миры стремительно проносились мимо него непрерывной чередой и уходили в никуда, но Уриэль успевал рассмотреть каждую деталь и запомнить ее навсегда. Время как будто остановилось — и время как будто ускорилось. Оно раскалывало застывшее пространство с мелодичным звуком, и было слышно, как трещат реальности, перемещаясь подобно тектоническим плитам.