— Ты плохое мясо, не будет тебе аккуратной разделки. Будет хрясь-хрясь и мертвечина.

Забойщик наклонился, и Леонид наконец смог разглядеть его лицо, частично скрытое коническим рогатым шлемом. Его одутловатые невыразительные черты казались до странности детскими, во рту виднелись пеньки гнилых зубов, а в красных слезящихся глазах читалась слепая жестокость.

Прежде чем джуранец успел увернуться, гигант схватил его одной огромной лапой и оторвал от пола.

— Негодное мясо, даже клинок об тебя марать не буду, просто загрызу.

Челюсти Забойщика раздвинулись, словно он намеревался заглотнуть жертву целиком, из пасти пахнуло зловонием гниющей плоти. Чувствуя, как подступает тошнота, Леонид в отчаянии лягнул чудовище в живот, а когда челюсти приблизились, замахнулся крюком.

Хрустнула кость, и острие крюка, пробив челюсть, вышло из глазницы гиганта.

Забойщик взревел от боли и выронил Леонида; Эллард лихорадочно крутил ручку лебедки, и цепь, прикрепленная к крюку, туго натянулась. Выпустив тесак из рук и истекая черной кровью, Забойщик попытался выдернуть крюк и ослабить натянутую цепь.

Но Эллард времени не терял: он продолжал выбирать цепь скрипучей лебедкой, тем самым подтягивая гиганта все ближе к топке. Теперь существо кричало не гневно, а жалобно, но жалеть этого каннибала Леонид не собирался.

Топка выбросила новые языки пламени, и на этот раз Забойщик завопил, когда они дотянулись до его спины. Он задергался еще сильнее в попытке освободиться, но демон не собирался выпускать добычу. Ослепительно яркий огонь охватил Забойщика, и его затянуло в раскаленную пасть камеры сгорания. Толстая железная дверца захлопнулась за ним, и голодный демон, обитавший в топке, обрушил весь накопившийся гнев на своего мучителя.

Как только железная створка закрылась, движение огромных поршней из костей начало замедляться и из клапанов вырвались струи обжигающе горячего пара. Оранжевое свечение, исходившее от топки, поблекло, очертания машинного отделения стали постепенно возвращаться к привычным для человека измерениям.

Леонид рухнул на колени: он безмерно устал и уже не мог справляться с ужасом последних дней. Пошатываясь, Эллард подошел к нему и протянул руку:

— Поверить не могу, но мы с ним справились.

— Да, сержант. Отличная работа.

— И мне так кажется.

Леонид обернулся к двери, которая вела в машинное отделение: по какой-то неведомой причине саркоматы с другой ее стороны затихли. Может быть, своим существованием они были обязаны демону, заточенному в топке, или даже самому Забойщику? Стоило Леониду подумать об этом, как дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник Ардарик Ваанес.

— У вас получилось, — в его голосе прозвучало удивление.

— Получилось, — подтвердил Леонид. — А ты сумел убить Обакса Закайо?

— Не сумел, но здесь его больше нет — как нет и остальных вагонов.

— О чем ты? — спросил Леонид и захромал к двери.

Выйдя из логова Забойщика, они с Эллардом увидели, что от всего состава остался только тендер. В нем расположились потрепанного вида космодесантники; остальные вагоны исчезли.

— Проклятье, что ты наделал? — Леонид сорвался на крик. — Я думал, вы пришли нас спасти!

— Нет, — ответил Ваанес, — спасать мы вас и не собирались. Мы хотели лишь не дать Железным Воинам пополнить число рабов в оружейных мастерских. Без рабов они не смогут делать оружие, чтобы сражаться с нами.

— Ты убил их, — заявил Леонид, осматривая железнодорожные пути в поисках хоть каких-то следов исчезнувшего состава.

— Если бы твои товарищи знали, что ждет их в цитадели Хонсю, они бы поблагодарили меня за такое милосердие.

— Милосердие? Подонок, это были мои солдаты! — продолжал кричать Леонид. — Я сражался с ними плечо к плечу, а ты не поверил их мужеству.

— Они были уже не теми, с кем ты привык идти в бой, и ты это знаешь. Они сломались, но в тебе еще осталась воля, я это ясно вижу. Если хочешь, можешь пойти с нами и отомстить Железным Воинам, но решай скорее: мы уже внутри форпоста, и стража скоро будет здесь.

Ваанес перелез в тендер и положил руку на сцепное устройство.

— Так ты с нами? — спросил он.

— С вами? Но мы даже не знаем, кто вы.

— Когда-то мы были космическими десантниками — Адептус Астартес — и сражались во имя Императора, но теперь мы сражаемся друг за друга. Наши бывшие боевые братья назвали бы нас ренегатами, но здесь и сейчас лучших союзников ты не найдешь.

Леонид собирался было возразить, но Эллард положил руку ему на плечо:

— Возможно, он прав, сэр.

— Он убил наших людей, сержант!

— Знаю, и этого мы ему никогда не простим, но вспомните, что говорил кастелян Вобан: «Враг моего врага…»

— Мой друг, — закончил за него Леонид.

Чёрное солнце

Пролог

Отзвук далекого удара отразился от стен зала Совета, отдался эхом далеко внизу — в зале Мортициев, затем снова поднялся вместе с ядовитыми испарениями и душераздирающими стонами. На головокружительной высоте под потолком этого мрачного зала сидели горгульи из прессованного железа. Сводчатый потолок подпирали колонны с непропорционально большими капителями, покрытыми колыхающейся липкой, жирной слизью. Оправой капителям служили оскалившиеся черепа.

Из огромного провала в обсидиановом полу, накатывая волнами, вздымался обжигающий пар. Марево обволакивало подвесной мост, перила которого были обшиты железом и украшены тяжелыми золочеными бляхами, державшимися на массивных цепях толщиной с человеческое туловище.

В зале Совета клубились едкие желто-зеленые испарения и чувствовался, обжигающий горьковатый привкус расплавленного металла. Стены помещения были подсвечены адским оранжевым сиянием, исходящим от потока раскаленной лавы, который змеился по дну глубокого ущелья.

Подвесной мост вел к высокой мрачной стене из камня с темными прожилками, прямо к огромному проему, пробитому в кладке. В проеме высились железные двери, закаленные в море крови, пролитой за те годы, что их ковали. Усыпанные зазубренными черными шипами, внутренние ворота крепости Халан-Гол охранялись двумя бронированными колоссами и вели к внутренним покоям нового хозяина крепости. Два Титана с демоническими лицами, увешанные ненавистными многим стягами Легио Мортис, направили свои орудия, способные стирать в пыль города, на путников, что посмели приблизиться к воротам.

Происходящее в зале Совета совершенно не волновало воинов, что шагнули на отвратительно скрипящий мост. Они видели и не такое. А командир отряда бойцов знавал места гораздо более страшные, чем это.

На губах лорда Торамино, Кузнеца Войны Легиона Железных Воинов, играла презрительная усмешка, но, когда он поднял взгляд на Титанов, лицо его скривилось. Если этот полукровка полагает, что такая показуха способна запугать его, то, наверное, он глупее самых примитивных созданий в этом мире. Его отряд проходил три дня назад через ворота крепости и прекрасно обошелся без этих Титанов, что требовали к себе повышенного внимания. Несмотря на обуявший его гнев, лорд Торамино смотрел на них с безразличием. Его взгляд был твердым и спокойным. Без сомнения, маги кабала наблюдают за ним даже сейчас, но создавалось такое впечатление, что его это ничуть не волновало: он шел спокойно, словно прогуливаясь, с высоко поднятой головой и руками, сцепленными за спиной.

Бок о бок с ним шел и брюзжал лорд Беросс. Очередной поток ругательств вырвался у него, когда он увидел, как Титаны направили оружие на них. Когда Беросс нервно затеребил свой болтер, Торамино пристально посмотрел на него и огорченно покачал головой, как будто сетуя на недостаток выдержки у подчиненного.

Торамино взошел на железный мост и металл зло зашипел под его ботинками и заструился, как ртуть, мерцая и завораживая. Будучи больше двух метров ростом, лорд Торамино носил изысканно отделанную силовую броню ручной работы, созданную на самой Олимпии, всегда надраенную до зеркального блеска и испещренную гибельными символами. А довершали его эпатажный вид причудливые золотые рельефы и ониксовые шевроны. Плащ цвета охры, сплетенный из нитей, что были прочнее адамантиума, величественно ниспадал до земли. На правом плече лорда красовался мрачно оскалившийся череп — эмблема Железных Воинов, а на левом — его личный герб, изображавший кулак в латной рукавице, разбивающий крепостную стену.