Когда вечером все собрались в кают-компании, мне взбрело в голову развлечь общество этой историей. Конечно, пришлось поломать голову, откуда я все это знаю. Не рассказывать же этим людям про другой мир. Пришлось поместить события на карту этого мира в самый отдаленный его уголок, на другой континент, оставив имена и названия нетронутыми. Вроде это выдумка автора романа, который я читала в доме моего отца.

  Поначалу увлеклись только девушки. Но по мере того, как развивались события, у мужчин тоже прорезался интерес. Когда у меня уже в горле пересохло и пришлось остановиться, мой собственный муж попросил:

   - Дорогая, не могли бы вы завтра дорассказать нам эту историю? Никогда не слышал ничего более увлекательного.

  Ага, зацепило! А я еще до захвата Маракайбо не дошла. Как раз подойдет для Веррукки.

  Перед сном мы вышли на палубу. Дул легкий бриз, две яркие луны карабкались на небосвод, белая и оранжевая. Я с удивлением обнаружила, что это не одна луна, которая при разной погоде выглядит по-разному, а два самостоятельных светила. Надо же, и года не прошло, а я уже это заметила.

  Они сияли так ярко, что звезд было не видно вовсе. Увидев мое изумление, Таргелен начал мне про них рассказывать. Та, что оранжевая, называется Маргот, а белая — Лисет. Это две сестры-красавицы. Они соперничали между собой за сердце прекрасного принца, а он ушел в море на своем корабле и не вернулся. Сестры не вынесли горя и бросились в море с высокой скалы. Она теперь так и называется Скалой Сестер. Но море не приняло их жертвы, а отдало небу, и теперь они светят всем мореходам.

  Красивая легенда. И луны красивые. На море сразу две дорожки, одна серебряная, другая золотая. Но король привел меня сюда не природой полюбоваться, знаю я его. Хочет о чем-то спросить.

   - Лиена, ты сегодня пересказывала нам историю из твоего мира. Я прав?

   - Да. В детстве это была моя любимая книжка. Я знала ее практически наизусть, и вот сейчас вспомнила. Наверное, море навеяло.

   - Очень интересная книга, у нас таких не пишут. Но я подумал, что это все скорее для мальчиков. Им такое интересно. Сколько тебе было лет, когда ты увлекалась этой книгой?

   - Тринадцать-четрынадцать.

   - Боги, в этом возрасте у нас только учатся читать по складам. Я увлекался подобными книгами когда мне было двадцать пять-тридцать. Хотя... Это примерно то же самое в Вашем измерении. Но у нас пишут более скучно, что ли. Знаешь, я когда был маленьким и читал всякие истории, то представлял себя одним из героев. Тебе это знакомо?

   - Естественно. Наверное, все люди с воображением так делают.

   - Скажи, ты кем себя представляла? Этой Арабел?

   - Нет, что ты. Я всегда воображала себя Питером Бладом.

   - Значит, я правильно понял, что и в твоем мире в теле женщины жила душа мальчишки.

  Опять меня опускают ниже плинтуса. То премьер-министр, теперь и вовсе мальчишка. Не надо было ему говорить про то, кем я себя представляла. Нормальная девушка всегда будет себя отождествлять с женским персонажем. А я с мужиком. Вот он и спит с другими.

  Конечно, Ормера-то стопроцентная женщина. Ее он хочет, а меня... Меня он избегает. Стоит мне пойти в спальню, как у него находятся дела на палубе. Никогда не ложится в постель раньше, чем я засну. А если мне вдруг приспичит сидеть с ним на палубе, он поспешит лечь в постель и уснуть. Если это не значить “избегать”, то я круглая дура. И красота Алиенор помогает мне как мертвому банки.

  Когда-то в юности на картошке я подслушала один разговор. Подслушала совершенно случайно: сначала меня не заметили в высокой траве, а потом я уже не могла уйти, чтобы не засветить свое присутствие. Наши мальчики обсуждали девочек. Перемыли косточки всем, кроме меня, а потом кто-то вспомнил: а Элька? И тут все на его набросились: какая же Элька девчонка? Она же свой парень.

  Так я и иду по жизни с клеймом “своего парня” на лбу. Временами мне кажется, что отсюда растут ноги всей моей последующей неустроенной женской жизни.

  Так, а с каких это пор я по такому поводу парюсь? Кто здесь мужчина, которому, по легенде, тяжко без женской ласки? Я и без секса обойдусь, мне есть чем в этой жизни заняться. И вообще, где моя гордость? Нас один раз не хотят, мы семь раз не хотим. Вспоминаем правило: “Лопни, но держи фасон”. Вспомнили? А теперь идем спать. И если кому-то хочется, пусть хоть всю ночь бродит.

  Я что-то пробормотала про то, что книжки для мальчиков интереснее книг для девочек, и улизнула в каюту. Там не стала никого дожидаться, разделась и нырнула под одеяло.

  Ну точно я сказала: Таргелен меня избегает. Опять пришел, когда я уже десятый сон досматривала, а с утра пораньше слинял на капитанский мостик. Так повторялось из ночи в ночь.

  За время, пока мы шли к островам, швартовались там, а потом возвращались к Ремирене, я досказала историю Питера Блада как ее помнила. Некоторые сцены меня просили повторить на бис, и даже пригласили писца, чтобы записывал. Интерес короля вызвали морские сражения. Он что, учебник писать собирается?

  На островах мы встретили купцов, не дождавшихся открытия гавани в Веррукке. Они подтвердили сведения Афилин и шпиона. По их словам, все началось примерно в тот день, когда наша галера пришла в Зентар. Получается, не знали, когда мы до них доберемся, и заранее готовились? Идиоты. Город понес огромные убытки, и ради чего? Мы-то все равно улизнули.

  Там же я увидела представителей расы каррегов — морских людей. Они выше среднего роста, мощного телосложения, смуглокожие, лица довольно специфические. Нельзя сказать, что красивые, но и уродливыми не назовешь, только вот, раз увидев в толпе, ни с кем не спутаешь. А самое занятное, что кисти и стопы у них снабжены плавательными перепонками между пальцами. Этакие маленькие ласты на всех конечностях. А еще ногти сине-зеленые. Во всех остальных отношениях они такие же люди. От смешанных браков рождаются дети с нормальным менделевским расщеплением признаков 3:1.

  Когда-то на островах жили практически поголовно карреги, но, смешиваясь с береговыми, они утеряли главенствующее положение. По крайней мере губернатор того острова, к которому мы пристали, был обычным человеком. Хоть он и не являлся подданным Ремирены, но принял нас на самом высшем уровне. У них с королем есть соглашение о борьбе против пиратства в здешних водах, и наши корабли здесь всегда желанные гости.

  Сам остров чем-то мне напомнил Санторини в Греции. Белые домики, карабкающиеся на скалы, синие крыши Если бы еще песок был черный, вулканический, то вообще один в один. Но песок тут на удивление белый, как сахарный.

  Меня принимала жена губернатора и предложила искупаться в море вместе с ее дочерьми. Я взяла с собой молоденьких фрейлин, оставив дома Ребозу. Нас отвезли в маленьких повозках, запряженных осликами, довольно далеко за город и выгрузили в очаровательной бухточке. Оказалось, здешние знатные дамы купаются так далеко, потому что у них принято купаться голыми. Это угодно морской богине. Какая прелесть! Я тут же разделась и первая полезла в воду. Девчонки посмущались немного, но пример королевы помог им преодолеть стеснительность, и вскоре пляж огласился радостным визгом и веселыми криками. Такого удовольствия в этом мире я еще не получала.

  Потом выяснилось, что это было не купание, а своеобразное молебствие с жертвоприношением. Хорошо, что меня не предупредили, а то бы я отбоярилась и не поехала. А так все прошло просто замечательно. То, что я, почетная гостья, первая полезла в воду, должно мне дать благосклонность богини, а наш радостный визг — угодная ей жертва. Нравится мне такая богиня. Я ее, пожалуй, выберу своей покровительницей.

  В этом мире богов двенадцать, по числу месяцев в году, и каждый месяц посвящен своему богу. А боги, в свою очередь заведуют каждый своей стороной жизни. Обычные люди выбирают себе покровителя, связанного с родом деятельности, и молятся ему, заходя в другие храмы только по случаю. Короли же обязаны чтить всех богов одинаково, а значит, не чтить особо никого.