При выполнении приказа Ставки от 13 мая 1942 г. об отводе 2-й ударной армии из оперативного мешка командующий фронтом М. С. Хозин допустил неоправданную медлительность. Им также не были предприняты решительные меры по разгрому противника в районе Спасской Полисти, созданию нормальных условий для вывода армии из окружения. В докладной записке начальника особого отдела Волховского фронта старшего майора госбезопасности Д. И. Мельникова заместителю наркома внутренних дел комиссару госбезопасности 3-го ранга В. С. Абакумову о срыве боевой операции по выводу войск 2-й ударной армии из вражеского окружения говорилось: «Окружение 2-й ударной армии… противнику удалось произвести только из-за преступного халатного отношения командующего фронтом генерал-лейтенанта Хозина, не обеспечившего выполнение директивы Ставки о своевременном отводе войск армии из-под Любани и организации боевых операций в районе Спасской Полисти»[396].

13 мая член Военного совета 2-й ударной армии дивизионный комиссар И. В. Зуев вылетел в Малую Бишеру и доложил генералу М. С. Хозину о тяжелейшем положении армии. Он вернулся с приказом об отводе войск к Мясному Бору. Одновременно Военный совет Ленинградского фронта по настоянию А. А. Жданова принял решение об эвакуации вместе с отходящими войсками местного населения. Это обрекло на гибель тысячи стариков, женщин и детей, которые были вынуждены покинуть свои дома и под непрерывными бомбежками, артиллерийскими обстрелами, не имея запасов продовольствия, вместе с частями армии пробиваться к Мясному Бору. 15 мая противник нанес удар южнее Любани и несколько оттеснил войска 2-й ударной армии. К 16 мая, когда дороги и колонные пути, то есть тропы, подсохли, из «мешка» вывели все, что осталось от 13-го кавалерийского корпуса, 24-й и 58-й стрелковых бригад, 4-й и 24-й гвардейских дивизий, 378-й стрелковой дивизии, 7-й гвардейской и 29-й танковых бригад. Начали подготовку к отходу и другие окруженные части.

Только 21 мая штаб фронта получил директиву на вывод 2-й ударной армии из окружения. В ней говорилось:

По этой директиве все войска Волховского фронта переходили к обороне. Последовала еще одна реорганизация в управлении войсками. Волховская группа войск была разделена на две: Ладожскую — в составе 54-й и 8-й армий на фронте от Ладожского озера до реки Волхов у населенного пункта Кириши и Волховскую — в составе 4, 59, 2-й ударной и 52-й армий на фронте Кириши, Грузино, Спасская Полисть, Земтицы и далее по реке Волхов до озера Ильмень. Военный совет и штаб Ленинградского фронта от непосредственного командования войсками Волховской группы освобождались. Тем самым Ставка частично пыталась исправить свою ошибку по соединению Волховского и Ленинградского фронтов, нацелить командование Волховской группы войск на решение проблем попавших в окружение частей 2-й ударной и 59-й армий.

23 мая, создав двойное превосходство в силах, немецкое командование одновременно нанесло три удара: первый — из района юго-западнее Любани на юг, второй — из района северо-восточнее Оредежа (15 км южнее станции Чолово) на север; третий — из района Спасской Полисти на юг. Соединения 2-й ударной армии мужественно отражали атаки немецких войск. В трудной ситуации непрерывного сражения командующий армией А. А. Власов не сумел в полной мере контролировать ситуацию.

Начальник связи 2-й ударной армии генерал-майор А. В. Афанасьев так описывал события в донесении Военному совету фронта 26 июля: «в конце мая была получена директива о выходе 2-й ударной армии с рубежа Новая Деревня, Ручьи, Коровий Ручей, Красная Горка, платформа Еглино, Веретье, Остров, Пашнино, Финев Луг, Глухая Кересть за реку Волхов. Был составлен полковником Виноградовым оперативный план по рубежам выхода 2-й ударной армии, который и стал по утверждении фронтом основой действий 2-й ударной армии… Несмотря на все тяжелые условия оценки местности, истощение людского состава, отсутствия пополнения, но благодаря хорошему политико-моральному состоянию личного состава армии вся техника из болотистой местности была заблаговременно вывезена за Новую Кересть. Этим самым все соединения стали свободными и оперативно выполнять возложенные на них задачи»[398].

Армия еще была боеспособна и готовилась выполнять поставленную перед ней задачу. «Управление по всем рубежам было построено при наличии двух-трех запасных командных пунктов. При хорошо развитой постоянной сети телефонно-телеграфной линии последняя была двухпроводной системой, при наличии обходных линий, по фронту между стрелковыми дивизиями и бригадами. Это давало возможность командованию бесперебойно управлять войсками весь период выхода до реки Полисть. За это было награждено 52 связиста правительственными наградами»[399], — писал в донесении А. В. Афанасьев. Армия, по его словам, имела хорошую связь и устойчивое управление. «После тщательной подготовки соединений и проверки на местах для выполнения директивы о выходе на указанные в плане рубежи времени вполне было достаточно, чтобы из любого положения можно было уничтожить вражеские силы, откуда они бы не появились»[400], — считал генерал. В донесении А. В. Афанасьева много противоречий, несоответствий реалиям той обстановки, которая складывалась на фронте 2-й ударной армии. Это видно потому, что еще 24 мая за подписями командующего фронтом генерала М. С. Хозина, члена Военного совета А. И. Запорожца и начальника штаба Г. Д. Стельмаха был подписан приказ командующему 2-й ударной армией А. А. Власову об улучшении управления соединениями армии. В нем давались жесткие оценки действиям командарма: «Ваше поведение непонятно. Уже третий раз вами своевременно не доносится об оставлении населенных пунктов. Вы оставили КП без разрешения и потеряли управление войсками на железнодорожном направлении, где обстановка осложняется. Приказываю принять меры к планомерному выводу частей в соответствии с планом. Противника, пробравшегося в район Дубовик, ликвидировать, не допуская перехвата противником путей отвода войск армии»[401].

Массовый отход войск начался 24 мая. Части последовательно снимались с позиций и двигались к Новой Керести, далее к деревням Кречно и Мясной Бор. «Личный состав был измотан, выталкивая на себе материальную часть из болот к узкоколейке и лежневой дороге. До этого в продолжении полутора месяцев армия находилась на голодном пайке. Никаких запасов боеприпасов и продовольствия в армии не имелось, так как подвоза не было из-за отсутствия горючего… На 30 мая на территории, занимаемой армией, находилось на платформах и в вагонах 1500 раненых, а 4500 человек гражданского населения в лесу в ожидании эвакуации»[402], — докладывал на Военном совете Волховского фронта 5 июля начальник тыла 2-й ударной армии полковник С. Н. Кресик. Большинство из них погибли от бомбовых ударов и огневых налетов вражеской артиллерии. С занятием противником Новой Керести армия лишилась единственной площадки, где принимались доставленные самолетами продовольствие и боеприпасы.