Она высморкалась, всхлипнула несколько раз и улыбнулась Николаю.

— Так мне досталось это ожерелье, которое отец получил от царя, когда мы с ним ездили в Царское Село.

— Значит, эти камни у тебя? — воскликнул Николай. — Но где же они?

— У меня их нет. Я подарила ожерелье Идун на свадьбу… У меня остались только те вещи, которые не были проданы после ее отъезда.

— Так, может, и царские камни тоже где-то здесь? — предположил Николай. — Ты всюду искала?

— Нет, я не смотрела на чердаке. Но вещи, которые были особенно дороги Идун, стоят у меня в кабинете. Хотя… Слушай, а может, нам все-таки поискать на чердаке?

— Чего же мы ждем? Пошли! — Николай вскочил.

— Оденься потеплее, там наверху очень холодно, — предупредила его Флоринда.

Вскоре они были уже на чердаке. В чулане Флоринды стояли штабелями картонные коробки, деревянные ящики, а также три больших сундука с выпуклыми крышками.

— Это сундуки Идун, — сказала Флоринда. — Ты ищи в одном, а я буду искать в другом.

— А как я узнаю, что это и есть царские камни, даже если я их найду? — спросил Николай.

— Не бойся, узнаешь, — улыбнулась Флоринда. — Они очень красивые, и к тому же в ожерелье должно быть семь камней.

Они открыли два сундука. Флоринда сразу принялась за поиски. В ее сундуке была только одежда. Она доставала вещь за вещью, встряхивала и тщательно осматривала.

Николай же сел и долго смотрел в свой сундук. Сверху лежали игрушки. Кубики, парусный клоун, потертый плюшевый мишка, оловянные солдатики… Старые, ненужные игрушки.

— Чьи это игрушки, Флоринда? — спросил он, подняв плюшевого мишку с грустными стеклянными глазками.

Флоринда подошла к нему.

— Господи, я совсем забыла о них! — тихо сказала она. — Это игрушки Максима. Он отказался взять их с собой в новую семью. Решил оставить их у меня. Должно быть, думал, что тогда скорей вернется сюда. Мне было тяжело их видеть, и я убрала их в один из сундуков Идун. Теперь вспоминаю…

Глядя на мишку, Николай пытался представить себе, как отец играл с ним. Наверное, он любил этого мишку и в трудные минуты искал у него утешения.

Плюш был сильно потерт, видно, мишку часто ласкали и обнимали. Николай прижал его к себе, радуясь, что Флоринда больше не обращает на него внимания. Потерся щекой о плюшевый мех. «Отец тоже прижимался к нему щекой», подумал Николай и закрыл глаза. Потом он отложил мишку к другим игрушкам, но все время чувствовал на себе его грустный взгляд — мишке явно хотелось, чтобы о нем вспомнили, забрали с чердака, приласкали…

Под игрушками лежали книги, альбомы для рисования, коробка с красками, картонка с искусственными цветами без стебельков, коробка с пуговицами, но ничего даже отдаленно похожего на царские камни там не было.

Флоринда тоже ничего не нашла.

Николай бережно уложил обратно в сундук плюшевого мишку и закрыл крышку. Может, когда-нибудь он попросит у Флоринды этого медвежонка…

В третьем сундуке они искали вместе. Там тоже была одежда, а кроме нее несколько старых альбомов с фотографиями. Флоринда хотела открыть один из них, но передумала.

— Нет, не надо, — сказала она. — А не то просижу здесь весь день.

Была там и толстая связка писем, и шкатулка с украшениями. Флоринда вынула ее из сундука и открыла. В шкатулке лежало одно кольцо.

Нет, в третьем сундуке тоже не оказалось царских камней.

— Но ведь где-то они должны быть! — вздохнула Флоринда. — Давай поищем и в моих старых вещах. Может, ожерелье случайно попало туда.

Флоринда открыла одну коробку и начала вынимать из нее вещи. Вдруг она ахнула и быстро что-то достала из коробки. Но что именно, Николай разглядеть не успел.

— Что там у тебя? Покажи! — Он подполз к ней, но она отвела руку.

— Нет… Нет, ничего!

— Но я же видел, ты что-то достала и даже испугалась. Нашла ожерелье?

— Нет, не нашла. Знаешь, на сегодня хватит. Я устала и мне хочется побыть одной.

Николай понимал, что она чего-то не договаривает.

— После я тебе все покажу. Это не царские камни, поверь мне. Это касается только меня, и мне нужно подумать.

— Обещай, что потом расскажешь мне об этом.

— Обещаю.

Они спустились с чердака. Вдруг Николай остановился.

— Флоринда, я боюсь за тебя! Во-первых, ты знаешь про царские камни. Во-вторых, они находятся где-то здесь. Это опасно.

Флоринда с ним согласилась, но испуга в ней Николай не заметил.

— Интересно, кто-нибудь когда-нибудь это заметил или нет? — задумчиво проговорила она.

Горячая ванна не принесла Лидии облегчения. Нервы по-прежнему были напряжены, в висках стучало. Не избавилась ома и от тоски, сжимавшей Сердце. Мысли лихорадочно сменяли Одна другую.

Лидия вышла из ванны, крепко растерлась и оделась. Она забыла про чемоданы, оставленные ею на кровати, и с испугом остановилась в дверях. Потом всхлипнула и заставила себя войти в комнату.

«Не могу уехать и не могу остаться, крутилось без конца у нее в голове. — Но и в этом доме мне тоже не место. Надо уйти отсюда. Вот только куда?»

Ей стало страшно, она покрылась испариной. Почему-то вспомнилось, как в детстве она часто думала с ужасом: вдруг завтра нам придется уехать из нашего дома? Куда же мы тогда денемся? Этот страх преследовал ее, когда дома скапливались неоплаченные счета или когда ссорились родители.

«Уеду, уеду!» — думала она.

— Вот возьму и уеду! — сказала она вслух. Но ехать ей было некуда.

Если она останется в Осло, ее рано или поздно разоблачат. Преступления, которые она совершила за последние пять лет, непременно откроются. Ее ждет тюрьма, одиночная камера, она больше не будет располагать ни своим временем, ни своей жизнью.

«Я там не выдержу, — думала Лидия. — В тюрьме нечем дышать. Я умру там раньше времени». Лидия всегда боялась смерти.

Ей была нужна помощь, дружеская поддержка, кто-то должен был принять, за нее решение. Сама она была в полной растерянности.

Лидия закрыла чемоданы и убрала их в гардероб. Она еще не придумала, как объяснит Максиму их появление. Ей не понравилось, что Максим волновался за нее. Или, наоборот, понравилось?

Может, посоветоваться с Харри Лимом? Он должен…

В дверь позвонили, Лидия почувствовала себя в ловушке — поздно, за ней уже пришли!

Она стояла на верхней ступеньке лестницы и ждала неизбежного.

Позвонили еще раз, она не двигалась с места.

Лидия! Я знаю, что ты дома! Открой! — Это был Патрик.

Лидия сбежала с лестницы и открыла дверь.

— Патрик! Как хорошо, что это ты!

Она обняла брата, не обращая внимания на его холодное, мокрое пальто, и, казалось, уже никогда не отпустит его.

— Вот как надо встречать братьев! Патрик отстранил ее от себя. — Что-нибудь случилось?

— Нет, все в порядке.

— Но я же вижу!

Лидия отошла от него.

— Почему ты приехал среди бела дня?

— Случайно оказался в ваших краях и решил спросить, не пообедаешь ли ты завтра со мной? У меня важные новости, хотелось бы их обсудить.

— Такие же важные, как семейный совет Максима?

— Этого я пока не знаю, — не сразу ответил он. — Давай встретимся завтра в «Риголетто» в час дня. Придешь?

Она кивнула.

— А Максим дома? — Патрик направился к кабинету…

— Нет, он, наверное, в магазине.

— Эллен говорила, что там кто-то учинил форменный разгром.

— Не может быть! Максим не звонил мне.

— Значит, ты не знаешь, украли у него что-нибудь или нет? И вообще, что там искали?

— Вряд ли там что-нибудь искали. Скорей всего, хотели просто напакостить. — Лидия старалась, чтобы ее голос звучал безразлично.

— Может, ты и права, — согласился Патрик.

Он пошел к двери, потом оглянулся:

— Так ты уверена, что у тебя все в порядке?

— Конечно. Просто я неважно себя чувствую, плохо спала.

— Значит, ты ничего не хочешь мне сообщить?

— Сообщить? Тебе? Ты сегодня говоришь загадками.

— Спрос — не грех. Значит, до завтра!