Вскоре арестовали Герлаха и Дибнера. Последним был схвачен Хартек. Два сотрудника миссии «Алсос» без разрешения проникли в английскую оккупационную зону, в Гамбург, и вывезли оттуда Хартека на автомашине в Париж, куда к тому времени привезли всех немецких ученых, взятых в плен. Их было 10 человек. Из Парижа всех вывезли в Бельгию и после кратковременного пребывания там поселили в Англии, в имении Фарм-Холл, в 40 км от Кембриджа.

Первое время бывшие участники Уранового проекта находились в состоянии сильного возбуждения: они надеялись, что англичане и американцы по достоинству оценят их знания в области ядерной физики и пригласят сотрудничать с ними. Однако проходили дни, недели, но никто не только не обращался к ним за помощью, но и не спрашивал о том, что за исследования они вели в своих секретных лабораториях, каких результатов достигли, почему не смогли создать ядерное оружие. Долгие месяцы вынужденного ничегонеделания давали немецким ученым возможность детально проанализировать свои успехи и неудачи. А в Урановом проекте, являвшемся, пожалуй, одним из самых противоречивых предприятий в истории науки и техники, в избытке было и то, и другое.

Идеи немецких разработок в области ядерных исследований были весьма схожи с американскими. В Германии ученые осуществили многие теоретические и экспериментальные исследования атомных реакторов. Промышленность освоила технологию производства металлического урана необходимой чистоты. Исследовались различные методы получения урана-235, были созданы опытные образцы ультрацентрифуг:

«Остается лишь удивляться, — писали американские исследователи Уранового проекта А. Вейнберг и Л. Нордхейм, — что столь небольшая и изолированная от всех группа ученых достигла столь многого в таких неблагоприятных условиях». Немецкие ученые самостоятельно открыли плутоний и теоретически обосновали, что по своим свойствам он будет таким же делящимся веществом, как и уран-235.

При осуществлении Уранового проекта его участники встретились с рядом трудностей. К важнейшим из трудностей, имевшим внутренний характер, нужно отнести отсутствие единого руководства ядерными исследованиями, необеспеченность ученых оборудованием и основными материалами — литым металлическим ураном и тяжелой водой, небольшое число ученых, привлеченных к работам по проекту, недостаточное финансирование и т. д.

Бесспорно, все эти факты, вместе взятые, усложнили достижение поставленной цели. Но они не могут восприниматься как основные причины краха Уранового проекта. Каждый из них вызывает новые вопросы: по какой причине не было единого руководства, отчего было такое скудное финансирование и т. п.

В гитлеровской Германии все было построено на безоговорочном подчинении низших звеньев высшим. Так было и в науке, в частности в Урановом проекте.

Гитлеровское руководство знало об Урановом проекте и санкционировало его. Оно с самого начала выразило свое положительное отношение к ядерным исследованиям.

Гитлер был знаком с проектом создания атомного оружия и нуждался в нем. Однако Гитлер не смог оценить его перспектив и не принял в свое время надлежащих мер к тому, чтобы создать необходимую научную базу для реализации Уранового проекта и ускорить производство атомного оружия.

Геринг имел достаточно полное представление об Урановом проекте и считал, что осуществление проекта нуждается в еще большей секретности. Но и он проявил инертность. Это «бездействие власти» стало одной из причин, затормозивших работы по Урановому проекту.

Имперское министерство вооружения и боеприпасов и верховное командование армии проявляли иное отношение к ядерным исследованиям: они были прямыми заказчиками и руководителями Уранового проекта, финансировали и контролировали работу.

Шпеер систематически получал отчеты по проекту и лично переписывался с научным руководителем работ Гейзенбергом. Вермахт держал под наблюдением работу научных лабораторий. Урановый проект был причислен к разработкам, имеющим важнейшее военное значение. Его исполнители были освобождены от призыва на военную службу.

В начальный период осуществления Уранового проекта не были известны ни условия реализации ядерной цепной реакции, ни какие материалы для этого нужны, ни сложности, связанные с их получением. Сегодня мы знаем, что разработка ядерного оружия требует длительных, дорогостоящих, обстоятельных теоретических и экспериментальных исследований, большого количества дефицитных материалов, уникального оборудования, специальных технологических процессов.

Но немецким ученым-атомникам вначале казалось, что задача создания атомного оружия легко разрешима. Они считали, что необходимый уран-235 можно быстро получить с помощью имеющихся простейших технологических процессов, а для атомного реактора не потребуется сколько-нибудь значительных количеств урана и тяжелой воды. Ученые думали, что даже их первые опыты с окисью урана и парафином приведут в 1940 г. к самоподдерживающейся реакции. Именно так возникло искушение «сотворить» атомное оружие без особого труда и как следствие этого — весьма умеренные материально-технические и организационные возможности Уранового проекта на первом этапе. Никто не собирался налаживать массовое производство урана и тяжелой воды, не было даже планов такого производства. Не нужно было централизованное руководство научными исследованиями, не требовалось большого коллектива ученых. Даже в подразделениях СС была создана группа по разработке атомной бомбы!

Все это позволяет сделать вывод, что военно-хозяйственное руководство Германии и ученые-атомники не смогли оценить чрезмерную трудность поставленной задачи. Они пытались создать атомное оружие без прочной научной и инженерной базы, малыми силами и в нереально короткие сроки. Это был авантюризм, который иногда помогает искателям приключений, но в науке никогда не приводит к успеху. И это был далеко не единственный случай авантюризма в деятельности руководства фашистской Германии.

Авантюристической была вся концепция мирового господства. В духе авантюризма велись воины, рассчитанные на внезапное нападение и использование временных и случайных преимуществ. Авантюризм поддерживался теорией «расового превосходства» великогерманцев над остальными народами.

Руководители фашистской Германии сознавали определенную авантюристичность своих политических целей. Но, развязывая агрессивную войну, они рассчитывали преодолеть несоответствие возможностей и желаний не только путем вероломного, неожиданного нападения, но и путем использования в войне самых преступных методов ее ведения.

Во второй мировой войне германский империализм преследовал цель завоевания мирового господства. Это с неизбежностью привело к созданию авантюристических военно-стратегических планов. Директива № 21 («план Барбаросса») гласила: «Германские вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии».

Гальдер в своем дневнике записал следующие слова Гитлера, обращенные к германскому генералитету: «Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция только тогда будет иметь смысл, если мы одним ударом разгромим государство».

Фашистское руководство и сам Гитлер не смогли и не хотели предвидеть изменение соотношения сил, последствия развязанных ими войн, быстрое развитие науки и техники.

Результатом неверного замысла, положенного в основу Уранового проекта, было то, что исследования велись стихийно. Долгое время ученые не могли опытным путем доказать правильность теоретических положений о возможности ядерной цепной реакции. Было упущено время (1940–1941 гг.), когда Германия могла организовать свою атомную промышленность на основе еще не разрушенных войной металлургических и химических предприятий: в ту пору она имела в своем распоряжении нужное количество сырья, материалов, финансов и рабочей силы.

Несостоятельность попытки создать атомное оружие малыми силами первыми поняли ученые. Они стали настойчиво доказывать, что для изготовления ядерного взрывчатого вещества «необходимы большие подготовительные работы». При этом они указывали, что имеют в виду большие средства, новых сотрудников в лабораториях и новых работников в промышленности, значительное увеличение производства основных материалов.