Сам Гейзенберг большую часть времени проводил в бункере, наблюдая за монтажом реактора и контрольных приборов. Основным его помощником теперь был Виртц, поскольку Вайцзеккер еще раньше получил пост директора института в Страсбурге. Вайцзеккер продолжал работать над проблемами Уранового проекта и взял с собой для этого копии всех научных отчетов о выполненных ранее работах.
Последний эксперимент 1944 г. в Берлине имел шифр B-VII. Активная зона реактора монтировалась внутри контейнера из магниевого сплава. Всего в контейнер было уложено почти 1,5 т металлических урановых слитков с расстоянием между пластинами в 18 см. Между пластинами залили 1,5 т тяжелой воды. Магниевый контейнер укутали снаружи графитовыми брикетами для отражения вылетающих из активной зоны нейтронов, на что пошло почти 10 т графита, и опустили в большой алюминиевый бак. Эксперимент прошел успешно, коэффициент размножения нейтронов заметно возрос, что немецкие ученые совершенно справедливо отнесли на счет графитового отражателя, поскольку остальные параметры реактора B-VII не отличались от параметров реактора B-VI. К этому же времени относится первый успех в реакторных экспериментах на полигоне Куммерсдорф. Группа Дибнера (всего пять человек) также применила металлический уран и существенно повысила коэффициент размножения нейтронов.
Гейзенберг обрел, наконец, уверенность, которой ему в последнее время так недоставало. Следующая сборка — реактор В-VIII — должна была стать критичной. Эксперимент назначили на январь 1945 г. и готовили в три смены, не прекращая работы ни днем ни ночью. Надежно заглубленный бункер предохранял от воздушных налетов; техники спали прямо на рабочих местах.
В один из наиболее сильных налетов произошел неприятный инцидент, заставивший Гейзенберга поволноваться. Вскоре после объявления воздушной тревоги охрана доложила, что какой-то мужчина в военной форме требует, чтобы ему позволили укрыться в бункере. Допуск посторонних был строжайше запрещен, и Гейзенберг приказал никого не впускать. Настойчивые требования незнакомца только усилили подозрительность охраны, и его буквально выгнали под угрозой ареста. В этот вечер бомбы ложились рядом с бункером, сотрясая сооружение и мешая сборочным работам. На утро Гейзенберг, выйдя из бункера, увидел вокруг свежие развалины и подумал, что вчерашний военный, наверное, погиб под обломками зданий. Его крики вспоминались Гейзенбергу несколько дней, вызывая угрызения совести. Но однажды в бункер пришел уполномоченный абвера корветтен-капитан Мейер и сообщил, что на Гейзенберга поступила жалоба. Тот самый человек, которого они не пустили в бункер, оказался крупным партийным руководителем, был жив и здоров и теперь требовал наказания виновных. Гейзенберг долго смеялся нервным смехом, в котором отразилось все напряжение последних месяцев, а Мейер обещал уладить дело.
Наконец реактор был готов, и эксперимент назначили на 29 января. Но уже за несколько дней до этого стало ясно, что оставаться в Берлине невозможно. Советские войска приблизились вплотную к городу, на горизонте не исчезало зарево пожаров, вода не подавалась, то и дело отключали свет. 31 января все оборудование спешно демонтировали, погрузили на несколько тяжеловозных грузовиков и отправили на юг Германии. Из Берлина фактически убегали, не успевая собрать и взять с собой даже секретную документацию. Имперский комиссар обороны Берлина Геббельс 1 февраля 1945 г. издал строжайший приказ уничтожать служебные документы только после его специального распоряжения, для чего во все учреждения будет передан специальный пароль «Кольберг». Но если этот пароль и передавался когда-либо в Физический институт, то принимать его там и тем более исполнять было уже некому. В Хайгерлохе, в пещере, реактор собрали вновь, однако время было потеряно. Советские войска начали бои за Берлин. На Эхинген и Хайгерлох двигались французские войска. Американское подразделение «Алсос» спешило опередить французов. Небольшая моторизованная ударная группа, которая без боя вступила в Эхинген и Хайгерлох за 18 час. до того, как туда прибыли французские войска, захватила группу немецких физиков. В подземной ядерной лаборатории американцы нашли недостроенный ядерный реактор. Через несколько дней реактор был взорван, хотя необходимости в этом уже не было.
Триумфальное наступление советских войск и последовавшая капитуляция фашистской Германии положили конец Урановому проекту.
4. Уран
Алхимики средневековья верили в возможность с помощью «философского камня» превратить неблагородные металлы в благородные. Время обратило в прах эти верования. И если бы кто-нибудь, скажем, в конце прошлого века вздумал утверждать, что превращение одного элемента в другой возможно, к этому отнеслись бы по меньшей мере скептически.
В Технической энциклопедии 1934 г. написано: «Элементарный уран практического применения не имеет».
У этого элемента было затянувшееся беспризорное детство. Он мог завидовать судьбе «баловней» менделеевской таблицы — железа, меди, серебра.
Уран был открыт М. Г. Клапротом в 1783 г. в урановой смолке и назван так в честь открытой в 1781 г. планеты Уран. Но, описывая уран как полуметалл, Клапрот и не подозревал, что имеет дело с одним из окислов урана. Чистый же уран был впервые получен и описан Э. Пелиго в 1842 г. Атомная масса его первоначально была определена равной 120, а в 1870 г. Д. И. Менделеев, руководствуясь открытым им периодическим законом, писал, что атомная масса этого элемента должна быть равна около 240 и что это самый тяжелый элемент из всех известных. В настоящее время атомная масса урана принимается равной 238,07.
Уран — элемент жизни. Еще не выяснена до конца его роль в физиологических процессах, но уже известно, что он неотъемлемая часть живого. Существуют растения, способные интенсивно поглощать уран из почвы и накапливать его в себе. Мы потребляем уран с пищей в среднем по 0,000002 г в день. Он входит в состав тканей человеческого тела. Правда, его ничтожно мало: все население нашей страны, например, содержит всего 4 кг урана.
До конца XIX в. уран не привлекал к себе особого внимания исследователей. Но в 1896 г. французский физик Л. Беккерель, изучая фосфоресценцию, обнаружил новое явление: соединения урана непрерывно испускают невидимые для глаз лучи, которые засвечивают фотопластинку, завернутую в светонепроницаемую бумагу. Это открытие пробудило интерес к урану как к источнику таинственного излучения. Впоследствии были найдены элементы с большей интенсивностью излучения, например радий, а само это явление получило название радиоактивности.
В 1903 г. Д. И. Менделеев сделал следующее вещее замечание: «Убежденный в том, что исследования урана, начиная с его природных источников, поведут еще ко многим новым открытиям, смело рекомендую тем, кто ищет предметов для новых исследований, особо тщательно заниматься урановыми соединениями…».
И вновь полувековое забвение… «Юность» урана — конец прошлого и начало этого века…
Вновь уран приковывает внимание ученых всех стран с тех пор, как в 1939 г. было обнаружено деление его атомов под воздействием нейтронов, сопровождающееся высвобождением огромного количества энергии. С этого времени и по сей день уже не ослабевает интерес к урану как к источнику энергии, таящейся в ядрах его атомов.
Специалисты спорят о том, сколько урана содержится в земной коре. Большинство согласно с тем, что содержание урана в земной коре составляет от 0,0002 до 0,0004 %. Об уране часто говорят, как о редком элементе, а это совсем не так. Вряд ли кто-нибудь возводил в ранг редких металлов серебро. Действительно, серебряная ложка — не музейная редкость. А между тем серебра в земной коре меньше, чем урана. Почему же вы никогда не видели урановую ложку? Право же, не потому, что радиоактивный элемент — не совсем подходящий материал для ложек. Дело не в редкости урана, а в его рассеянности в земной коре. Мощные месторождения урановых руд, подобные месторождениям железа или меди, неизвестны. Но уран есть везде, его добывают на всех континентах.