– Да, это что-то не то. Хоть я не верю, во сны и вообще считаю это хренью, но здесь есть, над чем подумать. Может, детка, ты была права насчет значимости снов, – обратился Алекс к Алисе, когда они обсмеяли своих друзей. – Что это может обозначать? Мы ведь бились с агентами, а они наши враги. Если это предзнаменование и видение будущего, то мы должны с ними объединиться. Но мне не верится в это. Хотя я думал об этом.
– Это один из вариантов будущего, но это не обязательно наше ближайшее будущее, ведь сейчас перспектива объединения с ними меня не радует, – пояснила Алиса. – Я против этой полоумной идеи, хотя Алекс хотел, чтобы заблудшие агенты присоединились к нам и забыли о своих обидах и потерях, открыли глаза и прекратили работать на загнивающий режим. Мы должны их спасти и направить на путь истины, но это невозможно. Нам не запугать их и не воздействовать на них никак. Это ахинея.
– Это интересная идея, но неосуществимая, так что за мысль спасибо, дружище, – похвалил его Ганн, видя, что Алекс фыркнул на Алису за то, что она выдала его с потрохами и не дала ему самому сказать об этом. – У меня была такая мысль, но потом она ушла, ведь они сами загубили свой прекрасный шанс на борьбу за светлое будущее, а не вариться в собственном соку и плыть по течению, как делают это бестолковые людишки. Они настолько трусливы и ничтожны, что мы вообще тогда зря за них боролись.
– Не зря, Митек, ведь они заслуживают право на жизнь, а мы хотели дать им нормальную жизнь. Люди сами по себе слабы и жалки, ты прав, но в толпе все сильны. Толпа тупа и напориста, поэтому может любую армию раздавить. Так произошли все революции и восстания. А мы хотели толпой управлять и направлять в нужное русло, ведь толпой всегда манипулировали всякие твари, – не согласился с ним Алекс.
– Да, Алекс, верно, излагает, ведь мы отреклись от системы ради перемен и власти над толпой, а люди нас погубили и отвернулись от нас, выбрав психов. Фактически с помощью глупых людей нас изничтожили. Они всегда были неблагодарными тварями, и власти сделали нас пушечным мясом, засранцы. Люди всегда такими говнюками были, и это их призвание, – поддержала Алекса Олеся. – Наш террористический акт дал начало распада партии, ведь крайние меры были ошибочными методами воздействия на продажное правительство, и психи это знали. Народ не любит террор, хотя перемены можно получить лишь террором. Логику людей мне не понять.
– Да, люди совершают порой нелогичные поступки, не осознавая этого факта. Мы знали, что жополизы и карьеристы не заплатят нам и не снимутся со своих должностей, признавшись во всем, и мы решили стрелять. Это была ваша с Митьком идея, – обращалась к сестре Алиса.
– Да, у нас не было выбора, ведь только так можно было скомпрометировать жуликов и заставить их наложить в штаны перед всем народом, показав свою трусость и немощность. Зачем ворошить прошлое, киса, я не понимаю. Мы сразу сказали, что придется стрелять и уничтожить много людей. Вы считаете нас садистами и маньяками, но только так можно было изменить ситуацию, – возразила сестре Олеся. – Не надо сваливать на нас вину за поражение. Да и вообще это Косарь виноват, что нас подставил.
– Не кипятись, детка, никто не обвиняет тебя и Митька, но Косарь отвернулся от нас и теперь преданно служит агентам. Все-таки он сделал трудный выбор, и я его понимаю. Алиса переборщила немного и разволновалась. Здесь мы обитаем не по его наводке, а потому что мы предусмотрели бегство и сумели обезопасить себя. Даже он не знает о нашем тайнике, – успокоил ее Алекс. – Никому не трогать полковника!
– Об этом разговора даже не было, ведь никто не возьмется за его ликвидацию. Нам с Олесей это не нужно, ведь мы уважаем его и ценим за былые заслуги и большой вклад в нашу жизнь. Он дал нам все, а после смерти Блохи помог нам укрыться, ведь агенты разоблачили наше место нахождения и перевернули там все, – вспоминал далекие времена Ганн. – Косарь отправил нас подальше и больше не видел, поэтому агенты так и не узнали, что он помогал нам. Даже после ликвидации базы оппозиции никто не выдал его, а потом вообще всех убрали. Я уверен, это его работа. Он заметал следы.
– Он выполнил свою утонченную работу гениально, ведь всегда был темпераментным человеком, который не привык отступать и сдаваться. Но для нас он потерян, хоть будет всегда в наших сердцах, – восхитилась Алиса, а после такого увлекательного разговора патриоты пошли развлекаться и отдыхать на природе.
Они часто вспоминали знаменитого полковника Косарева Геннадия, их великого наставника и учителя, который вывел их в жизнь фактически, вытащив из помойки, в которой они обитали. Он не только обучил патриотам военному искусству, дал им специальную работу в оппозиционной организации, а еще предоставил им тайное убежище. Полковник избрал их и даже поселил их на закрытой военной базе, усадьбе, как он ее называл, поэтому патриоты всегда с трепетом и любовью относились к нему.
Все это происходило практически до апокалипсиса, за два дня до прихода к ним ангелов с ошеломляющим известием, а те старались их подготовить к этому шоку, послам им сновидения в виде предзнаменования и ближайшего будущего. Но они не восприняли этот дар, как агенты, а теперь борются на Священном турнире «Арена Страданий или Вечная Арена». Они прошли все круги, остались еще два круга впереди.
Глава 21. Космос
А теперь вернемся к нашим земным воинам, которые находятся в открытом космосе. Оставив Ганна на Живой Карте, его друзья по одному запрыгнули на летающую приступку и вошли в сверкающий портал в свои интересные комнаты, чтобы там сразиться со своими бойцами.
Ганн прыгнул на одну сторону и схватил базуку, а потом перепрыгнул на другую сторону, когда запрыгнул на еще один платформенный этаж. На другой стороне он нашел сверкающий портал и заметил прыгающего и ухмыляющегося соперника, который поливал его из плазмы. Ганн из базуки выдал крутую очередь и сбил его с навесной линии, соединяющей два пролета.
«Как же здорово находиться в открытом космосе! Прямо мурашки по всему телу от эстетического удовольствия», заметил Ганн.
Весельчак упал на жесткий пол и устремился к крутому трамплину, совершив головокружительный прыжок, оказавшись на маленьком постаменте с оружием и двумя обратными трамплинами, ведущими на два удлиненных пролета. Ганн видел, что тот приземлился на другой стороне и начал прицельно стрелять лазером, но Патриот легко уклонялся и сам решил пролететь, чтобы ощутить еще душевный адреналин. Ганн пустил беспорядочную очередь в соперника из базуки и практически не глядя, пульнул немного из плазменного орудия. На той стороне послышись громкие стоны и жалобные крики, значит, он точно попал.
Он совершил стремительный прыжок на висящий постамент, и от этого захватывающего прыжка у него захватило спортивный дух. Соперник не успел его достать и пока находился на закругленных пролетах, но скоро он подобрался к убойному трамплину, потеряв из вида соперника. Он начал нервничать и скрипеть зубами. Потом Патриот увидел прыгающего весельчака с горящими глазами, бешеным лицом и угостил его метким зарядом сверкающего луча прямо в голову. Именно этого глупого поступка он так ждал от нетерпеливого соперника.
С пронзительным криком и оглушительным воплем боец устремился в бездонную пропасть, где скоро он бесследно скрылся. Ганн спокойно перепрыгнул на противоположную сторону, ощутив душевный экстрим, осмотрел это потрясающее место для любителей острых ощущений, запрыгнул с помощью экстремальной пружины на висящую приступку и вошел в портал. Тут можно смело совершать головокружительные прыжки, экстремальные трюки, ощущать дикий прилив кипящего в груди адреналина.
– Счастливого полета, приятель! – насмешливо сказал Ганн, проделав боевую процедуру. – Бесподобное местечко!
А Алекс тоже оказался на космической арене Бесконечный Двор. Он находился перед адской бездной и пошел по суженному кругу, который отделял первый и второй этажи. В центре находилась базука, а с обеих сторон находилась винтовая лестница, которая вела на далекую верхушку. Он заметил шустрое появление снизу могучего соперника Османа и начал прицельно стрелять в него из базуки, заставив того укрыться за стеной. Потом Алекс забрался по крутой лестнице наверх и встал на захватывающую верхушку, чтобы ловить ловкого врага. Тут было так прекрасно, но достаточно высоко.