— Как эддисийцы смогли незаметно пробраться до Сеперхи? — спросил Телеус.

— С помощью предательства, — ответила царица, пожав плечами. — Я не думаю, что это кто-то из офицеров на мосту у старого русла Арактуса, но если на них напали и перебили всех до единого, то эддисийцы, возможно, могли пройти незаметно. — она снова выругалась. — В письме сообщают о пушках, — сказала она.

— Мы не продержимся против пушек, — возразил Телеус. — Мы должны послать за армией.

— Попытайся, Телеус, — сказала царица. — Но я боюсь, что уже слишком поздно.

Она подошла к окну над воротами замка, чтобы посмотреть через поле на лесистый гребень, закрывавший берег Сеперхи. Холмы, заросшие лесом, тянулись до дальних полей. Сами поля были больше похожи на лоскутное одеяло, раскинутое вокруг Мегарона и соседней деревни. Эддисийцы смогут, оставаясь под прикрытием деревьев, направить всю огневую мощь своих пушек на ветхие стены Мегарона. Капитан указал на тело гонца, все еще лежащее в сумерках на дороге.

— Вы не можете забрать тело? — спросила она.

Капитан покачал головой.

— Эддисийские арбалетчики держат ворота под прицелом. Мы попытались отправить людей в деревню, но они не смогли пройти из-за арбалетного огня и вернулись.

Царица кивнула. Ей стало страшно.

— Если бы мы смогли достать лодку, мы послали бы кого-нибудь на побережье в Рею, но, думаю, что барон уже успел ее захватить, — сказала она.

Они с Телеусом помолчали, наблюдая за передвижением людей в лесу.

— Пилоксидис услышит, если они начнут обстреливать замок, — резко сказала царица. — Тогда он придет.

— Да, — сказал гвардеец.

Ему эта мысль в голову не приходила.

— Значит, нам просто нужно продержаться до прихода Пилоксидиса.

Пока не стемнело, они смотрели как эддисийцы размещают свои пушки вдоль кромки леса. Они даже могли слышать ругань работающий солдат. Одна из пушек сорвалась со строп и скатилась в оросительную канаву на краю поля. Эддисийцы, рискуя попасть под арбалетный огонь со стен Эфраты, поспешили вниз, чтобы закрепить веревки и втянуть пушку обратно на склон.

— Одиннадцать пушек, — сосчитал капитан. — Они смогут начать стрелять уже утром.

Прогремел отдаленный гром, и оба они поглядели на облака.

— Летняя гроза, — сказала Аттолия.

— Это странно, — заметил Телеус.

Гром прогремел еще раз, они замолчали, прислушиваясь.

— Это пушки Пилоксидиса, — наконец сказала царица. — Должно быть, эддисийцы атаковали со стороны перевала. Он ничего не услышит.

Она снова посмотрела в сторону темных деревьев.

— Черт побери, — сказала она.

— Ваше Величество? — Телеус был застигнут врасплох.

— Они могут захватить Мегарон, — с горечью признала Аттолия, — и всех моих баронов тоже. В конце концов, Пилоксидис отвоюет его обратно. Передай им, что мы сдадимся до полудня. — она с мрачной улыбкой повернулась к своему капитану гвардии. — Я сожалею, что оставляю тебя, Телеус. Ты понимаешь, что меня здесь не будет, когда эддисийцы возьмут Мегарон?

— Я понимаю, Ваше Величество.

Телеус поклонился.

— Вызывай переговорщиков, — сказала царица и вышла из комнаты.

Пока Телеус подавал знаки эддисийцам, она вернулась в свою спальню и отпустила служанок. В спешке она собрала кое-что из вещей и теплый плащ, а потом села, чтобы написать несколько писем. Закончив, она вызвала из-за двери охранника и послала его за капитаном.

После того, как он ушел, и коридор опустел, она вышла из спальни и поспешила к маленькой запертой двери, нащупывая в кармане ключ. За дверью начиналась узкая винтовая лестница, ведущая вниз. Дождавшись, когда залы Мегарона опустеют, царица осторожно передвигалась от одной двери к другой, к новым лестницам, ведущим к более глубоким коридорам, прорезанным в скале под Мегароном.

Она захватила лампу, но та не понадобилась. Лампы по всему коридору уже горели на стенах, зажженные гвардейцем, которого Телеус выслал впереди нее. Они никого не видела, пока не дошла до последней двери. Рядом с ней ожидал охранник Телеуса. Он услышал ее шаги и встал по стойке «смирно», когда она повернула из-за угла. Если он и считал ситуацию неординарной, то ничем этого не выказывал. Глядя на противоположную стену, он с готовностью повернулся ухом к царице и ждал ее приказа.

— Лодка готова?

— Да, Ваше Величество.

Лодка всегда была готова. Она сама открыла дверь, и охранник последовал за ней. За дверью было темно, холодно и сыро. Они находились в пещере под Мегароном, в секретной гавани. Было слышно, как вода плещет о причал, а через устье пещеры царица могла разглядеть белые гребешки волн. Свет из коридора озарял док, и царица не стала тратить время на лампу. Лодка с парусом, обернутым вокруг мачты, ждала ее. Это была небольшая лодка, но вполне достаточная для двух человек, и Аттолия была уверена, что она сможет послужить своей цели. Ей не нужно было плыть далеко. Она направится к мидийским кораблям, а позже придумает, как избавиться от их предложений о военной помощи и объяснит Нахусереху, что для него места в лодке не нашлось.

В тусклом свете она прошла по доскам причала и остановилась около лодки. Причальные канаты позволили суденышку отплыть на несколько футов в сторону. Она приказала стражнику подтащить лодку ближе. Краем глаза она заметила, как он покорно вошел по колено в воду и двинулся к лодке. Он спокойно зацепил деревянный борт крюком вместо отсутствующей правой руки.

Телеус стоял на стене над воротами и смотрел вниз на эддисийца. Он ожидал, что переговорщик прибудет на лошади, и удивился, когда солдат пешком вышел из-под прикрытия деревьев и пошел через поле к Мегарону.

— Хотите сдаться? — крикнул человек в стеганой куртке.

— Утром, — ответил Телеус.

— Ладно. Мертвого так и оставите лежать до утра?

Царский курьер лежал на дороге в сгущающихся сумерках.

— Мы заберем его сегодня вечером, если не возражаете, — сказал Телеус.

— Я передам своим, — ответил солдат и махнул рукой Телеусу, прежде чем вернуться в лес.

— Позвольте мне, капитан, — сказал голос за спиной Телеуса.

Он повернулся и узнал лейтенанта, привезшего почтовую сумку.

— Он был моим другом, — сказал солдат. — Я заберу его.

— Хорошо, — согласился Телеус.

Чуть позже капитан остановился около одного из столбов, поддерживающего широкое крыльцо Мегарона, и заметил лейтенанта, верхом на лошади ожидающего, когда откроют ворота. Его сопровождали четверо остальных прибывших с ним солдат. Телеус раздраженно пробормотал, ни к кому конкретно не обращаясь, что для того, чтобы забрать одно тело, пятерых человек не требуется. Он начал спускаться по ступеням, но ворота распахнулись, и всадники исчезли. Он ждал во дворе, чтобы поговорить с лейтенантом, когда тот вернется. Вдруг со стены раздался крик, он бросился вверх по лестнице к стражнику над воротами. Вглядываясь в сгущающуюся темноту, он не мог разглядеть на дороге никого. Ни всадников ни трупа не было видно.

— Курьер? — спросил он.

— Вскочил на ноги, как только они подъехали, — ответил охранник. — Оказался не мертвее нас с вами. Один из посыльных поднял его в седло, и они умчались в лес.

Телеус уставился на гвардейца. Пять человек. Шесть новых солдат минус один.

— Следуйте за мной, — приказал он ближайшим охранникам и побежал вниз по лестнице еще быстрее, чем поднялся.

Глава 15

Когда он опустился на колени, Аттолия повернулась, чтобы рассмотреть его лицо. Он вырос, поняла она. Мальчики часто словно выстреливают вверх, становясь мужчинами, но ее шпионы то ли не заметили, то ли не догадались сообщить ей. Он был чуть ниже ее и с коротко остриженными волосами под шлемом; она не обратила на него внимания, когда увидела во дворе среди грязных солдат. Тогда у него вместо крюка была прицеплена фальшивая рука. Она догадалась, что он скрыл ее под перчаткой для верховой езды. Но больше всего перемену в нем выдавал не рост, не длина волос, а выражение лица. Он смотрел на нее так же бесстрастно, как, Аттолия знала, смотрит она сама. Она чувствовала неподвижную маску на лице. Ей пришло в голову, что если поискать гвардейца, посланного Телеусом, она найдет его где-то рядом, но не связанного и оглушенного, а мертвого.