Пока остальные били Гозанти, я направил свою машину в сторону мародёров, сквозь ту область, которая ещё сохранила подобие строя. «Мародёры» противника в бою участвовали слабо, что-то мне подсказывало – берегут. Первый корвет получил длинную очередь, после чего мне пришлось сомкнуть щиты. Сзади прилетел целый вихрь зарядов от основного строя, но, так как я ушёл, всё досталось мародёру – ему снесло рубку.

Последним на поле боя вышел… дредноут. Эта громадина появилась чуть в стороне от основных сил противника и, пока не решалась ударить по нашему строю. Однако, судя по всему, командир с дредноута дал приказ очистить место  – корветы расползлись в стороны, будучи избиваемы нами.

– Хатт, да он хочет разменять нас на корветы, – процедила Сабина, – всем готовиться к уклонению!

Первый залп с такого корабля слизнул сразу два своих корвета, однако, истребитель, на который был направлен удар, ушёл. С трудом, но ушёл. Это только разозлило команду дредноута, и второй удар был направлен в меня. Глупо, я уклонился от вихря зарядов, но не так удачно, как удалось первому пилоту – предназначенные мне заряды ушли в чистый космос, не нанеся врагу никакого урона. Видя это, Сабина атаковала мародёр, сразу ракетой  – вместе с очередью из турболазеров. Щиты ослабли, а взрыв оставил на корвете жирную точку. Всё-таки мы влепили на истребитель особо мощные ракеты, способные потрепать целый крейсер. Вот только надо было решаться – ударить по Дредноуту, подставив хвост огню корветов и ослабить его щиты, либо отступить, ведь формально мы нашу задачу выполнили – учитывая потери, противник вряд ли решится продолжать атаку до того, как соберёт подранков и отремонтируется.

Процесс боя быстро сменился – дредноут вычислил командира и ударил по машине Сабины всеми доступными пушками. Машина Сабины не успела сомкнуть бронеплиты, которые, к тому же, уже были потрёпаны – удар прошёл вскользь, но и этого хватило машине и Сабине за глаза – истребитель отлетел, кувыркаясь и оставляя за собой капли расплавленного фрика.

– Всем отходить за пределы атаки крейсера! – закричал я, – быстро! По корветам ракетами!

Я рванулся вслед за командиром, чувствуя, что Сабину задело. Её машину пришлось взять на таран, что бы остановить. Выглядел истребитель не то что потрёпанным – измочаленным в ноль.

– Эрдва, можешь посадить Сабину на Чоммел?

– Попробую, – неуверенно ответил дроид, – лучше, если ты гравилучом отбуксируешь её машину.

Сабина была ранена. Серьёзно, ей требовалась срочная помощь. Мне пришлось лететь к командиру. За последнее время мы не то что бы стали друзьями, скорее коллегами – она несколько раз мило беседовала со мной, после чего мы стали видеться всё реже и реже.

Я оттащил её силой, на буксире, на поверхность планеты. Мы садились в лес – пришлось выпустить единственную оставшуюся ракету, что бы на месте густого леса образовалась поляна.

– Эрдва, запроси помощь, срочно, сообщи наши координаты.

Если «флот» и после этого не подойдёт, то я даже не знаю, что делать. Два наряда Сину, чистить сортиры. Два истребителя плюхнулись на выжженную поляну – маневровые двигатели моего были подпорчены вражескими пулями. Вытаскивать Сабину из кабины пришлось силой – я не доставал, да и заклинило все открывающиеся части. Выглядела девушка… скажем так, краше в гроб кладут – левая рука её была окончательно выведена из строя. Я даже не уверен, что медицина или сила способна тут помочь – по большей части до локтя руки почти не было. Видимо, успела уйти от прорвавшейся плазмы, но руку не успела убрать, вот и…

Мне пришлось вспомнить, чему учился на Мортисе – оказывать первую помощь командиру. Восстановить всю руку не в моих силах, поэтому я сделал что мог – примерно чуть ниже кисти была граница, по которую пришлось обрезать световым мечом. Дальше-больше, сколько мелких повреждений – не счесть. Начиная от трещин в костях и ушибов, заканчивая ожогом дыхательных путей. Круто ей досталось – хоть не обгорела сама, и то хорошо. Возился я с ней долго – примерно через десять минут работы она пришла в себя.

– Хэнья?

– Тсс… ты ранена, –  я удержал её на земле, так как Сабина пыталась встать, – молчи.

Почему-то Сабина чувствовала себя жутко неловко. Не иначе, как боялась, что её командирский авторитет будет попран мною в очередной раз.

– Зачем? Где мы?

– Чоммел. Я приказал группе отходить и ударить оставшимися ракетами. Если флот до сих пор не подошёл, то я тут бессилен.

– Надо было держаться, – Сабина начала заводиться, но я её успокоил с помощью силы и слов:

– Тс… не геройствуй. Наша задача выполнена, противник остановлен. Наступление сорвалось – они не пойдут дальше. Сначала соберут раненые корабли и только потом, может быть, атакуют.

Сабина отвернулась, но, как назло, ей попалась на глаза её же рука.

– А…

– Пришлось ампутировать. Медицина тут бессильна, прости.

Мы некоторое время молчали. Я – вливая силу в командира, что бы держалась, Сабина была смущена, но как обычно, этого не показывала.

– Хэния, вот мне интересно, почему ты меня не оставил? – вдруг заговорила она, – ты же не должен покидать строй. Приказа не было.

– В жопу такие приказы, – я улыбнулся.

Мы некоторое время помолчали. Сабине было тяжело говорить, да и я устал как собака – бой длился около тридцати минут, а это очень много. По меркам маневренного космического боя – вечность.

Сабина вдруг спросила:

– Слушай, Хэнья, а у тебя кто-то есть?

– Ты имеешь в виду… – удивился я.

– Ну, девушка.

– Ну… – я задумался, – я знаю одну девушку на Набу. Правда, мы неделю как познакомились.

– Красивая?

– Очень.

Снова повисла пауза. Драматическая – я думал, с какого это чёрта Сабине вдруг стало интересна моя личная жизнь. Уж не… не, этого быть не может. Вернее может, но точно не со мной.

Подождав ещё пять минут, Сабина сказала:

– Знаешь, когда ты тогда в первый день летал… ну, я была на тебя очень зла. Никто до сих пор меня не мог прибить, тем более так легко.

– Я заметил, – усмехнулся я.

– А потом… ты не такой, как остальные, кого я встречала. Серьёзно.

– Наверное, тебе показалось, – я постарался свети разговор на другую тему, нежели моя личность.

И тут Сабина выдала.

Наверное, судьба у меня такая грустная, злой или добрый рок. Или это эффект оттянутой пружины. В общем, стоило мне отвлечься от дел, как я обнаружил, что в мире полно девушек, красивых и разных.

– Хэнья, я думаю, что влюбилась в тебя. Серьёзно, – она сказала это, тут же засмущавшись внутри, что вызвало рост внешнего недовольства, – и вообще, я не думаю, я уверена.

– Ну… – я не знал, что сказать на такое заявление. Обычно я признавался девушкам в любви, а не мне!

– У меня есть девушка, там, в Тиде.

– Да наплевать, – она привстала на здоровой руке, – ты думаешь я одна из тех куриц, что будет стоять и ждать когда счастье само приплывёт ей в руки? – она опустилась обратно, притянула меня и впилась поцелуем в губы. Страстная женщина, смелая и прямолинейная. Полная противоположность Падме, мягкой, предпочитающей завуалировать свои чувства и обходиться полунамёками. Я думал недолго – под таким напором сдался. Капитулирен, и на несколько минут мы погрузились в поцелуй. Сабина, к слову, была на редкость красивой и очаровательной девушкой, но язык не повернётся назвать её милой. Когда мы разорвали поцелуй, я спросил, отдышавшись:

– А… как же…

– Та девушка? – Сабина хитро улыбнулась, – да как хочешь. Я ей в любви не признавалась, так что мне похер, что у тебя с ней.

Вот так раз, вот так два. Оригинальная девушка.

– Я думаю, на ближайшие несколько дней лучше тебе воздержаться от подобных сцен. Всё же ты ранена серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд.

Понятное дело, накачанная моей силой, она была бодрее и не чувствовала боли, однако стоит мне отойти… большую часть повреждений я исправил, остались только синяки да мелкие царапины. Сабина закатила глаза: