Изменить стиль страницы

Все эти действия являются переосмысленными и трансформированными рудиментами ритуала проводов на «тот свет». При этом наблюдаются разные ступени трансформации ритуала. Различные формы обливания водой и сталкивания людей в воду, купания, знаков, пускаемых по воде и символизирующих посланников в божественный Космос, были рассмотрены выше; то же можно сказать и о голошении по покойнику. Ритуальное оплакивание входило как обязательный элемент в обряд проводов. Следует отдать должное Н. И. Толстому за выявление параллелей между белорусским троицким обрядом опевания куста с до дольскими действами.

Обряд этот до самого недавнего времени был не только почти не изучен, но о нем было известно очень мало, «кустовые» песни были в немногих вариантах в немногочисленных фольклорных публикациях (П. В. Шейна и др.). Это — весьма архаическая в основе обрядность, связанная, по всей видимости, с продуцирующей функцией: она направлена на предотвращение засухи, на обеспечение природы необходимой ей летней влагой. Предположение о том, что обрядность эта является одной из трансформированных форм ритуала проводов на «тот свет», а самый куст — знак человека, посланника в обожествленный Космос, уже было высказано мною в монографии о ритуале проводов на «тот свет»; ознакомление со специальной работой о кустовых песнях{397} окончательно утверждает в этой мысли, и, надо надеяться, P. M. Ковалева и другие белорусские исследователи займутся обрядностью, связанной с кустом, при полевых исследованиях и получат необходимые данные для ее детального исследования.

Что касается восприятия укрытия в земле внебрачного ребенка, то здесь мы сталкиваемся с типичным для процесса трансформации ритуала проводов на «тот свет» в фольклорной традиции явлением смешения причинности и следствия в народном мироощущении. Происходит забвение основной сущности ритуала, как это было в случае трансформации проводов посланца в «проводы Масленицы», а затем — в «похороны Смерти Матрены». Восприятие оскорбления земли погребением внебрачного ребенка (как причины засухи) аналогично восприятию погребения в земле, на общем кладбище, самоубийц или умерших внезапной, противоестественной смертью (убитых ударом молнии, утонувших, неизвестных лиц, убитых или умерших при неизвестных обстоятельствах и т. п.) как причины засухи, или, допустим, несвоевременных заморозков. Трансформацией прежних ритуалов (отправление посланника путем потопления) объясняются такие действа, как бросание в реку вырытого для этого из могилы «заложного покойника». Следующая ступень трансформации — поливание водой вырытого из могилы «заложного», могилы «нечистых покойников» и т. п. действия, распространенные у разных славянских (и не только славянских) народов.

Что же касается младенцев, то здесь мы сталкиваемся с переосмысленным синтезом разновременных рудиментов ритуала проводов на «тот свет»: с трансформацией обычая зарывания в землю животного в засуху (или во избежание затяжных дождей), с одной стороны, и с переходом на младенцев ритуальных действ, происходивших с посланцами в божественный Космос, — с другой.

С подобного рода смешениями мы сталкиваемся в рудиментарных формах ритуала проводов на «тот свет» постоянно. Еще один пример — превращение такого элемента ритуала, как снабжение отправляемого на «тот свет» провиантом (горшком каши, караваем хлеба), в одаривание отправителей трансформированного обряда ритуальным печеньем в форме животных или птиц, а затем — просто предметами продовольствия для заключающего игровые действа пиршества. То же можно сказать о таких явлениях, как троицкое символическое оплакивание пучков травы или цветов или обыкновение ставить антропоморфное чучело в церковной ограде; как убиение и похороны лягушек, или убиение и вешание на деревья ужей в засуху. Все это — явления генетически одного порядка.

У русских ритуальные действа, связанные с переходным весенне-летнимпериодом, одним из важнейших моментов в кругообороте жизнедеятельности природы, обычно приурочивались к троицко-семицкой обрядности. В структуре их ритуал проводов на «тот свет» сыграл основополагающую роль{398}. Чучело возле церкви в Троицын день — тот слабый отблеск прежнего сложного ритуала отправления вестника, в котором отразился знак человека возле святилища, замещенного церковью.

Символы славянского язычества i_031.jpg

Оплакивание травы и цветов — рудимент, вобравший в себя синтез знаковых форм: ритуального убранства, ритуального причитания. Словом, в этом обычае восточных славян сохранилось гораздо меньше подробностей, чем у южных славян, где символика отправления посланника выражена более детально. Там пеперуда — додола предстает не только в виде куклы, но и в виде живых людей разного пола и возраста (в зависимости от сохранности архаического слоя в обрядности), в ритуальном убранстве гирляндами и венками из трав и цветов; ритуальные действа включают в себя похоронные причитания.

В убиении и похоронах лягушек (как и в бросании их в реку) мы видим еще один образец переосмысления ритуального действа вследствие утраты идеологической основы его и смещения причины и следствия. Представления о связи лягушек с небесной влагой, с регуляцией ее для правильной жизнедеятельности природы восходят к древним индоевропейцам и отразились в славянской фольклорной традиции{399}. По всей видимости, представления о связи лягушек с небесной влагой имеют реальную основу в поведении лягушек перед дождем, в их предчувствии дождя. Все это нашло яркое выражение в индийском «Гимне лягушкам» (Ригведа VII, 103):

1

Пролежав (неподвижно) год,
(Как) брахманы, исполняющие обет,
Лягушки подали голос,
Пробужденный к жизни Парджаньей.

2

Когда на нее, сухую, как кожаный мешок, лежащую в пруду,
Попадают небесные воды,
То кваканье лягушек соединяется (в хор),
Как мычанье коров с телятами.

3

Как только с наступлением сезона дождей на них, мучимых жаждой,
Желающих (этого), попадает дождь,
Одна является к другой, зовущей ее
Криком «Аккхала!», как сын к отцу.

4

Из каждой пары одна приветствует другую,
Когда они поздравляют друг друга с низвержением вод,
Когда лягушка яростно прыгает под дождем
И пятнистая соединяет свой голос с зеленой.

5

Когда одна из них повторяет речь другой,
Как учение — (речь) учителя.
Все это целиком (выглядит) у них как урок, —
(То), что вы говорите, прекрасноголосые, над водами!

6

Одна мычит, как корова, другая блеет, как коза,
Одна из них пятнистая, другая зеленая.
Они носят одинаковое имя, но бывают разными по форме.
Говоря, они настраивают (свои) голоса на разные лады.

7

Подобно тому, как брахманы на ночном празднике сомы
Ведут речи вокруг полной (чаши), как вокруг полного пруда,
 Так проводите вы, лягушки, тот день в году,
Который бывает предвестником сезона дождей.

9

…Когда через год приходит сезон дождей,
Пылающие струи прекращаются.

10

Богатства дала та, что мычит, как корова,
Дала та, что блеет, как коза, дала пятнистая, дала зеленая.
Лягушки, дающие сотни коров
При тысячном выжимании сомы, продлили (за это) срок (своей) жизни.