– Мадам Виар, после всего случившегося появились ли у вас намерения касательно компании ваших родственников, имеются в виду вы, ваши дети и мадемуазель Ферра? Собираетесь ли вы претендовать на наследство семьи Старлингтон?

– Я и мои дети – нет. Что же касается мадемуазель Кристель… очевидно, она свое мнение выскажет, – ответила женщина. – Думаю, нам с вами нужно обсудить немало вопросов. Как вы считаете?

– Я с вами согласна, мадам Виар, но, надеюсь, что это можно будет сделать не сегодня, – она вздохнула и добавила: – Я все уже подготовила для этого.

Воцарилась тишина, но она не была напряженной, а точнее, – «недоуменной». Спустя короткую паузу Минерва спросила чуть насмешливо:

– Неужели вы, мадам Виар, и вы, мистер Лоутон, считали меня такой недалекой? Конечно же, я знала, что родная сестра моего мужа пребывает среди нас, живых. Честно сказать, это обстоятельство мне стало известно спустя некоторое время после смерти Генри. Меня чрезвычайно заинтересовал тот фонд, которому он после своей смерти оставил небольшой пакет акций. Я провела небольшое расследование, хотя оно мне не дало полной информации о произошедшем, но логические умозаключения позволили мне сделать определенные выводы. – Она прервалась, расправив плечи и приподняв подбородок. – Конечно, я не стала афишировать свое открытие. Зачем? Вы, мадам Виар, молчали, ни на что не претендовали, а желание познакомится с вами у меня не возникало… до некоторой поры. Но… когда я узнала о своем заболевании, поняла, что мне придется сделать этот шаг… не ради себя, и уж точно не ради вас или ваших детей… только по той причине, что меня волнует будущее моей компании. Так что, мистер Лоутон, – она посмотрела на меня, чуть улыбаясь, – собственно говоря, все идет по моему сценарию, хотя и с небольшими отклонениями… Слишком поздно я узнала о мадемуазель Ферра, да и Линда отплатила мне за мою опеку. – Женщина бросила уничижительный взгляд на свою племянницу. – Просто мисс Кэмпион опередила меня. И достаточно быстро я поняла, что мне будет необходима ваша помощь, мадам Виар, все-таки в вас течет кровь Старлингтонов, к тому же руководите вы своим бизнесом неплохо, а у меня, собственно, нет достойных преемников. И потом… мне совсем не чуждо такое понятие, как справедливость. Справедливость, а не раскаяние! – Мистер Дэвид, не надо возмущаться, – приказала Минерва вскочившему с места мужчине. – Вы неплохой руководитель, но вам пока не хватает мудрости для более высокого поста, может, со временем у вас будет такая возможность. Мистер Эдвард Крайтон, – она взглянула на Красавчика, – мог бы стать президентом, но я не хочу нарушать завещание сэра Уильяма… Президентом холдинга может быть только член нашей семьи. И еще один момент, скажите, мадам Виар, мой муж говорил вам, что ваш отец, сэр Уильям Старлингтон, перед своей смертью простил вас?

– Да.

– Замечательно. Значит, думаю, с этой стороны преград нет.

– А почему вы, миссис Старлингтон, не спрашиваете о моем желании оказывать вам помощь? – поинтересовалась Оливия, чуть улыбнувшись?

– Я сейчас у вас ни о чем не спрашиваю. Мы поговорим с вами в другой день, время еще есть. – Минерва посмотрела в нашу сторону и почти уверенно спросила: – Вижу, вы совсем не удивлены таким поворотом, Марк, как, впрочем, и ваши друзья. Могу я узнать, почему вы нам не поведали об этом в своем, достаточно подробном рассказе?

– Я решил, что в этом вопросе инициатива должна исходить от вас, миссис Старлингтон.

– Понятно, – печально ответила она. – Я-то могу предполагать, каким образом вы вычислили мои планы, но, наверно, будет несправедливо не просветить об этом всех остальных… хотя, пожалуй, время уже позднее, и все, безусловно, устали…

Вновь все протестующе зашумели: никто не хотел уходить, надеясь на очередное разоблачение. Шоу должно продолжаться! Что ж, придется их разочаровать…

– Несколько моментов нас насторожили, – начал я. – Первый – анонимка с подсказкой для меня пришла из Кальви, подарок для Лоры, силиконовый крокодил, был заказан из Корте. Вы, миссис Старлингтон, прямо-таки толкали нас на Корсику, в объятья мадам Виар. А когда мадам Оливия сказала, что не отсылала нам никакой подсказки, я стал думать, кто мог это сделать? Собственно говоря, указав нам на консьержа, вы вывели нас, по сути дела, на себя… Хотя теперь я не удивлен. Очевидно, вы с самого начала допускали для себя вариант, что вам, возможно, придется признаться в том преступлении. И вы это сделали, несмотря на мое честное признание об отсутствии каких-либо фактов, уличающих вас в убийстве мадемуазель Байю. Ради своей компании вы даже рискнули собственной репутацией. – Умолкнув, я на миг задумался. Минерва воспользовалась паузой:

– Разумеется, мне нужно было поговорить обо всем с семьей мадам Виар без участия средств массовой информации…

– Но вы же могли сделать это напрямую? – удивился Серж.

– Уже не могла. Если бы не моя болезнь, расследование Лоры, смерть профессора… Все случилось слишком быстро, а у меня уже не оставалось времени. Кроме того, надо было предусмотреть конфиденциальность.

– Неужели вы, миссис Старлингтон, серьезно считаете, что вся эта история не просочиться в СМИ? – скептически ухмыльнулся Фрэнк. – Вряд ли подписанные нами договоры смогут надежно упрятать ваши тайны.

Чуть помолчав, с легкой улыбкой на бледных губах, Элизабет произнесла:

– Нет, конечно, мистер Тодескини. Наоборот, это обстоятельство может стать даже неплохой рекламой, но позже, когда я ее уже не смогу увидеть. А пока, надеюсь, присутствующие здесь гости в ближайшем будущем вряд ли рискнут своим благополучием. А если кто-то все же осмелится… – Она замолчала на миг. – Что ж, в моей компании работают отличные юристы. – Вновь умолкнув, женщина ненадолго задумалась. – Есть ли что-то еще… тайное, чему мы не уделили внимание?

Все устало молчали.

– Тогда спасибо, что вы уделили мне столько времени, – усмехнувшись, она посмотрела на меня и спросила: – Марк, а у нас с вами есть еще одно дело.

– Я помню, миссис Старлингтон.

– Тогда жду вас завтра. Я позвоню.

В тот же вечер в пабе «Веселый вдовец» для серьезного разговора я встретился с Дэвидом Старлингтоном, а вскоре к нам присоединился и Кристиан Стюарт. Беседа наша получилась отнюдь не легкой, но мне нужно было ее организовать, а дело было в анонимке, которую получил Старлингтон несколько недель назад.

Это анонимное письмо написала Мирел в компании с Эммой, так и не простившей своего брата. После смерти своих благодетелей, дяди сэра Уильяма и кузена мистера Генри, в девяностых годах прошлого века, финансовое положение брата и сестры Старлингтон было вполне сносным для нормальной жизни, однако оно не могло, безусловно, обеспечить им тот уровень благосостояния, который жаждали Дэвид и Эмма; но в мире существуют занятия, которые помогли брату и сестре справиться с этими проблемами, причем у молодого человека, в силу его нетрадиционной сексуальной ориентации, были очень респектабельные клиенты, а вот его сестра не могла похвалиться особыми успехами. Разумеется, Дэвид как мог скрывал свою деятельность, однако Эмме удалось сохранить кое-какие компрометирующие материалы на него. Спустя некоторое время после удара, который ей нанес Джеймс Локхарт, девушка поделилась этой информацией с Мирел, своей единственной подругой. Мисс Таунсенд в свою очередь не преминула этим воспользоваться, и вскоре компромат на Дэвида уже был у Стюарта. Конечно же, Кристиан приказал подружкам держать язык за зубами… Они его и держали, но не смогли устоять перед соблазном хотя бы отправить Дэвиду анонимку, неконкретную, а так – общие фразы, дабы испугать подлого гомосексуалиста, уведшего у своей сестры любимого мужчину. Похожее письмо Мирел отправила и миссис Старлингтон (это именно то «дело», о котором Минерва упомянула в конце «суда»). Мисс Таунсенд рассуждала просто: у такой женщины, как миссис Старлингтон, не может быть абсолютно «чистого белья». К тому же Мирел хотела таким образом помочь обожаемому ею Кристиану… может, он хоть когда-нибудь оценит ее старания? (Кроме того, именно мисс Таунсенд подбросила мертвую ворону в сад бедной Лоры.) Экстрасенс ничего не знал о «творчестве» этих – как он впоследствии выразился – «двух глупых кур», чуть не испортивших ему большую игру… Поначалу для своих целей Стюарт хотел использовать Лору, но журналистка погибла. Кстати, как раз в тот, последний для журналистки, вечер экстрасенс и собирался поговорить с женщиной об этом, но прийти к ней ему помешала Джулия. А Лоре всего лишь нужно было намекнуть Минерве об имеющемся у экстрасенса компромате на Дэвида, дабы миссис Старлингтон отказалась от участия в тендере на реконструкцию старого рынка и прилегающего к нему огромному заброшенному участку поля (тогда еще Стюарт не хотел действовать напрямую). Однако все получилось не так уж и плохо для Кристиана. Теперь он сможет построить на той, совсем немалой, территории парк экстремальных развлечений для привлечения большого количества туристов. Так что мечта экстрасенса о туристическом круглогодичном буме в нашем городе, по-видимому, в недалеком будущем может осуществиться… Правда, не уверен, что ему не придется заплатить за этот проект; сомнительно, что городской совет выделит бюджетные деньги на такую цель… хотя денег у Кристиана немало, тем более что у него были другие, как он выразился, «благородные», задачи и цели… Вот что значит быть магом! Может, я не ту профессию выбрал?