Вскоре мы вышли из сада и по черному входу прошли во дворец. Я успела заметить краем глаза изящность этого огромного строения. В несколько этажей, с открытыми балконами, с высокими колонами, поддерживающими свод, этот дворец показался бы мне произведением искусства, если бы моя голова сейчас не была так занята другими, более важными вещами. Но я замечала также и то, что почти на каждом углу здесь стояла стража — могучие воины в широких шароварах с кривыми саблями на поясах. Они провожали нас с наложницей Касима взглядами. Здесь следили за всеми и всегда. Я старалась вести себя как можно естественнее и не обращала внимания на охрану, изображая веселый разговор с девушкой рабыней, причем говорила только она, мне, за незнанием языка, приходилось только кивать головой и глупо улыбаться во весь рот, изображая радость.

Миновав широкий зал, заставленный цветами, с бассейном посередине, в котором плавали какие-то огромные алые цветы, мы поднялись по узкой лесенке, словно прикрепленной к стене, со ступенями, покрытыми яркой ковровой дорожкой. Оказавшись наверху, девушка-рабыня провела меня через чреду комнат, я даже не успела толком рассмотреть обстановку, и вот мы остановились перед двойными деревянными дверями, ведущими в покои Правителя. У входа стояли четверо телохранителей с обнаженными саблями. На нас не обратили ни малейшего внимания. Воины стояли навытяжку, глядя прямо перед собой.

Рабыня кивком головы показала мне на двери, и мы прошли дальше, к небольшой нише, где скрывалась еще одна дверь, очевидно, предназначенная для прихода тех, кто старался, как и я попасть в покои правителя незамеченными, а возможно, через нее проходили рабыни, для любовных утех. Возле нее стражи не оказалось. Я прошла в дверь, а девушка осталась снаружи. Оглядевшись, я заметила, что очутилась в маленькой комнатке без окон, с ведущей к Правителю одинокой дверью. Я села на пол и сосредоточилась на призыве теней. Несколько минут они не отзывались, а потом я почувствовала странный холодок, коснувшийся моего тела, и увидела их. Несколько огромных, бесформенных теней поднялись с пола и подлетели ко мне, но прежде чем я успела что-то им сказать, как услышала тихий голос, звавший меня по имени. Кайл, поняла я, только он и Дерек могли прервать мое погружение в мир теней.

— Не сейчас, отец, — сказала я, но голос нарастал. Тени заволновались и стали отступать, возвращаясь на прежнее место. Я сдалась.

— Хорошо, — сказала я, — Говори!

И Кайл возник передо мной.

— Дерек отправился за тобой, — сказал отец. Его образ был непривычно размытым, но я узнала его без особого труда.

— Что? — удивилась я, — Дерек в Шаккаране?

— Да. И он знает Измаила. Сделай соответствующие выводы, — Кайл стал медленно таять.

— Стой! — позвала я, — Скажи мне, что происходит?

— Торопись, — сказал отец и растворился в тени. Я мгновенно открыла глаза. Мой мозг лихорадочно работал. Внезапно я поняла, то, что пытался донести до моего сознания Верховный Отец.

— Ивар, — вскрикнула я.

За дверью послышались шаги. Я поняла, что была услышана. Еще немного, и я предстану перед лицом стражников Касима. Я резко встала и шагнула к двери, ведущей в покои Правителя. Мне было, что сказать ему.

Великий Правитель Шаккарана — Касим оказался миловидным мужчиной невысокого роста с большими миндалевидными глазами на смуглом лице. Увидев меня, входящую в двери своих покоев через потайную дверь, скрытую за расшитым ковром, висящим на стене, он сперва удивился, а затем встал из-за стола и впился взглядом в мое лицо. Я застыла, глядя ему в глаза и почему-то не могла сделать ни единого шага ему навстречу. Когда в покои правителя ворвалась стража, я продолжала стоять как вкопанная, не отводя глаз от Касима, понимая при этом, что он что-то сделал со мной, причем провернул это так молниеносно, что я не успела даже должным образом отреагировать. Я, конечно, могла уйти в тень и освободится, но решила немного помедлить и узнать, что будет дальше. Мне было интересно, что сделает Касим, наивно думая, что ограничил мое движение и таким способом обезопасил себя.

— Повелитель! — воскликнул один из стражников и, шагнул было в мою сторону, занеся над головой кривую саблю, но Касим поднял тонкую руку, словно призывая охранника отступить.

— Не надо, — сказал Великий и страж с поклоном опустил оружие. Затем Касим обратился ко мне.

— Кто ты такая? — спросил он, — Кто подослал тебя? Ты ведь здесь для того, чтобы убить меня?

Я открыла рот, с удивлением сообразив, что, не смотря на то, что не могу пошевелить даже пальцем, говорить все-таки могу. А возможно, это он позволил мне говорить.

— Великий Касим — великий колдун? — ехидно спросила я, не отвечая на его вопросы.

— А у тебя длинный язычок, — сказал Правитель, уже спокойно разглядывая мое лицо. Его заинтересованный взгляд соскользнул в вырез моего платья, почти не скрывавший моих прелестей, а скорее даже наоборот, выставлявший их на всеобщее обозрение.

— Ты одета, как одна из моих наложниц, но ты не из их числа. Я бы запомнил тебя, если ты оказалась в моем гареме, — произнес Касим и знаком велел своей охране отойти к дверям, но все же не рискнул остаться со мной, даже скованной заклятием, наедине.

— Кто помог тебе пробраться во дворец? — спросил он, — И с какой целью ты сделала это.

Я вздохнула.

— Неужели ты думаешь, я буду отвечать на твои вопросы? — я натянуто улыбнулась.

— Наемница, не так ли?

Я промолчала.

— Зря не отвечаешь, — он покачал головой и осуждающе прищелкнул языком, — Но у меня есть способ развязать твой язычок! Хотя я и так догадываюсь, кто подослал тебя. Это ведь дело рук Измаила?

Я мысленно похвалила Правителя за догадливость. Интересно, чем Касим так прогневил теневого повелителя Шаккарана, если он захотел избавиться от него?

— Прежде, чем мои люди отрубят тебе голову, я хочу, чтобы ты знала, что Измаил не собирается выполнять то, что пообещал тебе. Он лжив и если ты наивно полагала, что убив меня, смогла бы обогатиться, то должен тебя растроить. Измаил нашел бы способ, чтобы вскоре разделаться с тобой, — Касим сделал вокруг меня круг, — Хотя, что я объясняю тебе. Есть ли смысл говорить подобное человеку, который сейчас умрет, — закончил он и остановился прямо передо мной, храбро глядя мне в лицо своими раскосыми черными глазами.

Правитель поднял руку, подзывая к себе одного из стражников, и кивнул на меня.

— Только сделай все так, чтобы не пролилось много крови, — сказал он, — Мне жаль мои прекрасные ковры, — и вздохнул.

Я напряглась, понимая, что сейчас стоит воспользоваться своими силами и поскорее, если я не планирую, в ближайшее время отправится на небеса. Касим отошел на несколько шагов в сторону, при этом наблюдая за тем, как свершится казнь. Я взглянула на его заинтригованное лицо. Правитель явно предвкушал, что зрелище будет коротким, но определенно захватывающим. Я же в оставшиеся секунды раздумывала над тем, убить ли мне Касима, или затащить за собой в тень, где я смогу понять, почему Измаил так жаждет смерти этого человека.

В тот момент, когда над моей головой сверкнуло острое лезвие, я вырвалась из-под власти заклятия. Мгновение и выхваченный нож из складок пышных шаровар скользнул по шее охранника. Пока тот оседал на ковер, схватившись за горло, истекая кровью, я успела разделаться со вторым и схватив за ворот Касима, нырнула с ним в разверзшуюся перед нами тень.

Я надеялась, что моих сил хватит на то, чтобы продержать в ней Правителя столько времени, сколько мне понадобится, чтобы расспросить Касима. И все же стоило торопиться. Я и сама не доверяла Измаилу. Чувство, что он попытается обмануть меня, не оставляло меня. Я беспокоилась за Ивара, который должен был сегодня в последний раз выступить на арене этого проклятого города, и что-то подсказывало мне, что если я не поспешу, то этот бой может стать для него тоже последним.