– Чего вы там копаетесь? – воскликнул Князев, выглядывая из-за сапога. – Он крепко сидит?
– Крепко!
– Подройте снизу!
Глина оказалась податливой, но очень вязкой. Заблоцкий провозился минут пять. Князев переступал с ноги на ногу, поводил плечами. Наконец глыба качнулась и рухнула.
Князев подошел к ней как-то боком, крадучись, резко и почти без размаха ударил молотком и нагнулся над сколом. Потом опустился на колени, поворочал глыбу, поднял растерянное лицо:
– Елки зеленые, да здесь пять процентов никеля!
– А кондиции?
– Кондиции – ноль три – ноль четыре процента…
– Так это же…
– Погодите, – перебил Князев и все ерзал на коленях возле глыбы, поворачивая ее, ощупывал. – Вы видите, какая она свежая? Какая неокатанная, видите?
16 УП Туранск тчк Седых тчк левом берегу Тымеры моренных отложениях найден свал сливной руды тчк содержание полезного компонента визуально до шести процентов тчк желателен ваш приезд тчк Князев 28
В тот душный вечер в палатках долго не спали.
Домовитые горняки даже на кратковременном лагере установили свою шестиместку искусно и надежно – на трехвенцовом срубе и жердевом каркасе. Крепчайшим махорочным дымом изгнав комаров, они уселись в ногах нар и чифирили. Из рук в руки ходила литровая кружка. Напиток был горек и черен. Пили его не торопясь, делали пару мелких глотков и передавали соседу. Говорил Шляхов:
– Видать, я фартовый. По мелочам считать не буду, но по моим шурфам в трех местах комиссии из Москвы ходили. А опосля рубили к тем шурфам дороги, гнали технику, строили поселки… На Водопадном раз вышла заминка со взрывчаткой, два дня нам сактировали, на третий послали дрова для конторы пилить, чтобы без дела не сидели. Гляжу – на листвяжном бревне затес, и под смолой номер шурфа виднеется, моей рукой написанный. Ша – сто седьмой.
– Ты глянь, упомнил! – воскликнул Федька-взрывник.
– Я их, почитай, все помню. Вроде бы и мерзлота везде одинаковая, и суглинок, а нет похожих выработок. Особливо те помню, с которыми горя хватил: там валун в стенке торчит, всю картину портит, там чуть вывалом не придавило, там водоотлив плешь переел, там крепь покорежило… И чем труднее, тем дольше память держит.
– По мне, так они все одинаковые, сказал Федька, – четыре стенки и забой.
– Тебе заботы – спустился, шпуры зарядил и наверх. А я этот закон, Федя, давно приметил, ты еще, должно, мамкину титьку сосал.
– Где уж нам уж, – пробормотал Федька.
– Значит, ты, Сергеич, надеешься, что и нынче подфартит? – спросили из темноты.
– Кто его знает. На бога, говорят, надейся, да сам не плошай. Зацепка у Князева вроде есть, а мужик он настырный, клубок этот по ниточке должон размотать.
Палатка геологов была поставлена прямо на мох и растянута вширь. Снаружи она напоминала туловище стельной коровы с продавленной спиной. Раздутые бока не позволяли застегнуть створки, впрочем, застежки давно оборвались. В палатке хозяйничали комары, однако под пологами оживления хватало. Собеседники не видели друг друга и говорили все разом. Высотин и Матусевич через головы Заблоцкого и Лобанова жарко спорили, как лучше проводить валунные поиски. Лобанов и Тапочкин через головы Высотина и Заблоцкого распределяли будущие награды. Прошло не меньше часа, прежде чем спор наконец исчерпался. Несколько минут все молчали, потом Матусевич негромко сказал:
– У меня сейчас ощущение охотничьей собаки, которая взяла след.
– А он старый, этот след, запутанный, и потерять его дважды два, – так же тихо сказал Высотин.
Лобанов добавил:
– Да, зверь хитрый попался, по воде шел…
– Мальчики, как мы его назовем? – спросил Матусевич.
На него накинулись со всех сторон: «Ты сначала найди!» – но Матусевич, переждав крик, с несвойственной ему твердостью сказал:
– Найдем, есть у меня такая железная уверенность! Раньше никогда не было, а сейчас есть!
– Смотрите, какая интуиция, – сказал Высотин, но его на этот раз никто не поддержал.
– И будет на том месте поселок…
– Да, сперва поселок, а потом город.
– Город не город, а поселок будет. Нормальный горняцкий поселок.
– А место, где стояли наши палатки, обнесут заборчиком. Первая достопримечательность!
– Да, а наши молотки будут первыми экспонатами местного музея!
– И накомарники! И портянки!
– Братцы, ничего не выбрасывать, не сжигать, не списывать. Хранить все для истории!
– Надо и герб придумать!
– Не, сперва название! Это наше законное право!
– Ого, Тапочкин уже права качает!
– Мы его мэром выберем…
– Не, законно! Предлагайте названия!
– Шутки шутками, а поселок наверняка будет. Не горняков, так геологов. Детальную разведку в любом случае проводить надо. Штук пятьсот скважин бурить. Это лет на пять. И народу человек триста.
– А Князев эту партию возглавит.
– Мы там все будем!
– Да, Александрович это дело до конца доведет.
– Только, наверно, не начальником, а старшим геологом.
– Ничего, он и за начальника потянет.
– Я не говорю, что не потянет – не согласится.
– А я думаю, что и согласится, и потянет. Такой партией должен руководить только геолог.
И Князеву не спалось в его крошечной палатке. Вот она, рудишка долгожданная, – думал он, поглаживая образец, с которым не захотел расставаться даже в постели. – Теперь-то мы тебя схватим за хвост! В речных отложениях рудные валуны встречаются часто, но это еще ни о чем не говорит. Реки тянутся на сотни километров, имеют десятки притоков, перемывают свои собственные наносы, ледниковые отложения, которые также принесены из других районов, и откуда руда, где ее коренное залегание – неизвестно. Иголка в стогу сена. Тем более что валуны хорошо окатаны, сильно окислены, то есть принесены издалека. А сегодняшний свал – другое дело! Он из ледниковой морены. Рудная залежь где-то выходила на поверхность, древний ледник разрушил ее и перенес обломки в долину Тымеры. Сульфидные руды при транспортировке на большие расстояния разрушаются, а наш свал угловатый, свежий. Значит, коренное залегание руды поблизости, километрах в ста, не дальше. По расположению морен нетрудно узнать, откуда двигался ледник. Поставим валунные поиски, определим ареал рассеяния – и дело в шляпе. Главное – хвостик поймать!
Восьмой год ты сезон за сезоном прочесываешь тайгу. Удач было меньше, чем неудач, гораздо меньше, но ведь «нет» тоже надо сказать обоснованно. Сколько раз ты шел ложным путем, сколько раз пробирался впотьмах, на ощупь, и вера твоя висела на волоске. И грош тебе цена в базарный день, Князев, если и в этот раз ты собьешься, с пути, ухватишься не за ту ниточку. Смотри же, не оплошай!
17 VII Туранск тчк Арсентьеву тчк ледниковых отложениях найден свал богатой руды тчк считаю необходимым перестроить методику поисков зпт случае крайней необходимости готов вылететь докладом Туранск тчк Князев 29
Елки зеленые, да что они там, повымерли все?!
19 VII Туранск тчк начальнику экспедиции тчк рапорт тчк связи находкой моренных отложениях бассейне Тымеры рудного свала высоким содержанием металла необходимо пересмотреть проект работ зпт поставить валунные поиски тчк для выяснения этого вопроса прошу разрешить мне срочно выехать Туранск тчк Князев 30
20 VII Тымера тчк Князеву тчк ваши рд 28 29 30 Седых Москве зпт Арсентьев выехал на объект тчк решать вопросы изменения методики не уполномочен тчк Коркин 7 дробь 84
Приняв радиограмму, Князев несколько секунд глядел в дырчатый зев трубки, но там лишь потрескивало. Федотыч переключился на прием. Теперь все понятно. Начальство в отъезде, у кормила Дема Коркин, плановик и дежурный «врио», полномочия его дальше завхоза и конюховки, конечно, не распространяются.