Нефертити отвела глаза. Она прекрасно помнила, что это произошло во времена, когда её муж Эхнатон стоял у власти.

– Ты же знаешь, в этом не было моей вины, – тихо произнесла она. – Эхнатон тогда был полностью во власти своей матери.

Джедхор ничего не ответил. Нефертити лукавила. Это случилось гораздо раньше, до приезда матери Эхнатона в Ахет-Атон.

– Единственно сильная держава, – продолжил Джедхор, – которая способна помочь в этом деле, – это Хатти. Ты, Великая Нефертити, сделала правильный выбор. Если Анхесенамон укроется в Хатти, ей ничто не грозит. Когда же у неё родится сын, она может предъявить права на трон своего сына и поддержкой ей будет могучая Хатти… Но как вывести её из дворца? Там повсюду люди Аи… И потом, если она исчезнет до погребения Тутанхамона, то кто будет объявлять преемника, владыку Двух Земель? Если не будет Анхесенамон, кто займёт трон? Будущему владыке нужно обязательно жениться на вдове, ведь по её линии передаётся трон, и она – потомок божественного рода.

– Это уже не наша забота. Пусть занимает трон кто угодно. Всё равно, когда родится сын у Анхесенамон, а это будет очень скоро, то самозваного правителя можно свергнуть, предъявив права на престол.

– Да, ты права, Великая Нефертити. Твои глаза видят очень далеко и, поистине, боги одарили тебя мудростью, – Джедхор всегда восхищался способностью Нефертити никогда не падать духом и не опускать руки. «И всё-таки вывести Анхесенамон из дворца – это очень трудная задача и весьма опасная», – подумал он.

Нефертити внимательно посмотрела на Джедхора и проговорила:

– Я буду молиться богам, чтобы они защитили мою дочь, дали ей силы, терпение и отвели беду. Судьбу её я вручаю тебе, мой верный Джедхор. Если ты выполнишь то, что я задумала, будешь одарён великой славой и почестями. Имя твоё будет вечно существовать на земле и будет выбито золотыми буквами на всех храмах Великой Та-Кемет. В моих словах – правда!

– Я припадаю к твоим ногам, Великая Нефертити, и благодарю тебя за доверие и почести, которыми ты собираешься одарить меня. Но вывести Анхесенамон из дворца – крайне сложная задача.

– Понимаю. Я составила для тебя грамоту с печатью владыки Двух Земель. Эта грамота делает тебя неприкосновенным. Печать с картушем Тутанхамона тайно передала мне Анхесенамон. Эту печать я тоже даю тебе. Возможно, она тебе пригодится. А с грамотой ты можешь спокойно ехать в столицу, не опасаясь нападения, и беспрепятственно попасть во дворец.., если, конечно, тебе не помешает Аи, – добавила она, тяжело вздохнув. – Ну а там ты будешь действовать, проявляя всю свою мудрость и изобретательность. Но помни: у тебя слишком мало времени. Через десять дней – церемония погребения Тутанхамона. До этого времени или сразу после погребения ты должен вывести Анхесенамон из дворца.

Нефертити вручила грамоту Джедхору и продолжила:

– Сегодня на закате солнца ты должен отправиться в столицу. Я отдала распоряжение подготовить свой корабль к отплытию. Торопись! У тебя слишком мало времени. Если что-нибудь понадобится, ты знаешь, как найти моих людей в столице. Они помогут. Я буду днем и ночью молиться за дочь и за тебя. Боги знают, что помыслы мои чисты, и помогут осуществить задуманное.

– Я сделаю всё, что ты приказываешь, Великая Нефертити.

– Да будут боги милостивы к тебе! – сказала на прощанье Нефертити. – Во славу богам я поднесу богатые дары в храме и воскурю благовония! Пусть боги благословят тебя и даруют защиту!

Джедхор низко поклонился и вышел.

Глава 11

РАЗГОВОР У ФОНТАНА

Они пришли первыми и по эффектному серебристо-серому плащу и практически такого же цвета седой шевелюре издалека узнали худощавого энергичного мужчину.

– Это вы хотели меня видеть? – подойдя к их скамейке, спросил он.

– Да, – почти хором ответили друзья и так синхронно поднялись, что Зорин невольно улыбнулся.

– Я вас слушаю.

– Может быть не здесь? – предложил Ваня.

– А вы знаете место лучше? Говорите скорее, молодой человек! В нашем с вами деле время значит гораздо больше, чем место.

– Это точно, – согласился Ваня и все-таки внимательно огляделся.

Возле знаменитого опекушинского памятника даже в этот ранний час народу было уже много. Подножие бронзового Пушкина является у москвичей, наверно, самым популярным местом встречи. Тут проходят митинги и демонстрации, устраиваются пикеты и голодовки, журналисты любят проводить опросы и съемки скрытой камерой, здесь назначаются деловые встречи, бандитские «стрелки» и, конечно, свидания влюбленных – особенно в теплое время года, когда работает красивейший старый фонтан. Но сейчас фонтан уснул, был уже конец осени. Желтые листья плавали на поверхности темно-зеленой от ила воды, и по колена в ней ходили два чудака в поисках последних в сезоне монеток. Они были мало похожи на секретных агентов, как, впрочем, и все остальные вокруг.

– Ладно, – сказал Ваня. – Просто не хотелось по телефону. А дело в том, что в наши руки совершенно случайно попали «Фаэтон» и дневник Сергея.

– Это я понял, – сказал Александр Петрович. – А дальше?

Они уже все обсудили заранее и решили, что этому человеку нужно рассказывать правду, кроме, быть может, одного: не стоило говорить, что «Фаэтон» при них, в Сашиной сумке. И Ваня начал без лишних предисловий:

– Мы тогда сразу воспользовались прибором и побывали в моем прошлом.

– Вот как, – только и сказал Зорин, вроде бы и не слишком удивившись. Потом помолчал немного и предложил:

– Давайте присядем. Вы мне расскажете все подробно, а я, с вашего позволения, покурю.

Вновь усевшись на лавочку, ребята выложили Александру Петровичу не только факты, постаравшись не упустить ни одной существенной детали, но и свои соображения по поводу навалившейся на них проблемы. Профессор Зорин все это время – а прошло не меньше полутора часов – сидел преимущественно молча, глядя вдаль или себе под ноги, и лишь иногда поворачивал голову и задавал короткие наводящие вопросы. По подсчетам Вани, он выкурил пять сигарет, причем промежутки между ними все время сокращались.

– Наша последняя надежда на вас, – несколько пафосно произнёс Саша в заключение.

Александр Петрович пристально посмотрел на него и закурил шестую сигарету прямо от пятой.

– Но вы хоть знаете, где могут храниться эти злосчастные документы? – не вытерпела Аня.

Зорин даже головы не повернул, будто и не услышал. Потом внезапно спросил:

– Если б Сергей остался жив, вы бы вернули ему «Фаэтон»?

Ребята удивлённо переглянулись.

– Конечно, – уверенно произнес Саша. – А почему вы спрашиваете?

Но задавать Александру Петровичу вопросы было абсолютно бессмысленно – он не отвечал на них. И это молчание становилось невыносимым.

– Понимаете, – не выдержал Ваня, – документы для нас – вопрос жизни и смерти. Люди, которые ищут «Фаэтон», конечно, найдут нас и отнимут прибор, но они не поверят, что мы ничего не знаем о документах.

– Вы оказались в неприятной ситуации, – признал Зорин. – Но в данный момент вы совершенно не о том думаете. Ну, допустим, документы у вас. Что это меняет по сути?

– Всё! – выпалил Ваня. – Мы им всё вернём и нас оставят в покое.

– Вас уже никогда не оставят в покое, – спокойно возразил Александр Петрович. – Где гарантия, что вы не сняли копию с документов? Вот самый первый вопрос. А сколько их будет ещё! Поймите, наконец: чрезмерное любопытство и самонадеянность – не лучшие спутники в жизни… Но, с другой стороны, ваше желание заглянуть за грань возможного – весьма похвально, а некоторую безоглядность можно списать на молодость… Проанализировав ваше путешествие в прошлое, я вижу, что побывали вы там не зря. Разумное невмешательство в историю… Да нет, чёткое выполнение исторической миссии – вот что вам удалось! И это значит, что «Фаэтон» оказался скорее в хороших руках. Но смогут ли ваши руки удержать его? Вы хоть представляете кто они – эти охотники за «Фаэтоном», проникшие в прошлое по вашим следам?