Жалкий крик о пощаде.

Натаниэль отреагировал так быстро, что его движения были незаметны: он взял ее ладонь, перевернул и подул на нее. Морозный воздух, будто осколки льда, прошелся по кончикам ее пальцев, немедленно заживляя ожоги, прежде чем успели образоваться пузырьки.

Мгновенно заглушая боль.

— Мне очень жаль, Джослин, — успокоил он ее. — Я не собирался делать тебе больно.

Несмотря на очевидную попытку говорить нежно, его слова прозвучали как рычание.

Джослин, задыхаясь, посмотрела на свою руку, поняв, что ожоги полностью исчезли. Чудовище внутри него, может быть, и управляло им сейчас, но он по-прежнему не хотел причинять ей вред. Медленно пятясь назад, она пыталась говорить спокойно:

— В чем дело, Натаниэль? Что с тобой происходит? — Джослин протянула левую руку, ладонью вверх. — Что это за отметины на моем запястье? И почему они здесь сейчас, их никогда не было  раньше?

Снова посмотрев на странные знаки на своем запястье, а затем на ослепительное произведение искусства, сияющее в небесах, она признала связь и, глядя на него, прошептала:

— Луна имеет к этому какое-то отношение? Или то созвездие? Скажи, почему ты ведешь себя так. Ты пугаешь меня. Я имею в виду, действительно пугаешь.

Натаниэль не ответил.

Казалось, будто он не мог говорить.

Только посмотрел в ее испуганные глаза так, словно хотел успокоить, а потом окинул взглядом окрестности, устремляя взор туда, откуда она пришла.

— Мы слишком близко к Красным Каньонам, любовь моя, к теневым землям наших темных братьев. У меня нет времени объяснять прямо сейчас. Не здесь. Просто знай, что есть те, кто навредит тебе, если сможет.

И тогда он посмотрел на нее, действительно посмотрел, словно никогда не видел раньше, с выражением абсолютного обладания. Полного, безвозвратного права собственности. Он решительно сжал челюсть.

— Ты понятия не имеешь, кем являешься на самом деле, — объяснял он, — об опасности, в которой мы оба сейчас находимся. Есть те, кто не могли даже мечтать о том, чтобы навредить такому, как я, но теперь смогут этого достичь, просто забрав тебя у меня.

Джослин задрожала.

Любовь моя? Наши темные братья? Забрать ее у него?

Она начала протестовать, но он уже двинулся вперед, протянув к ней сильные руки, чтобы... заявить на нее права.

Натаниэль поймал ее за талию и вместе с ней оторвался от земли, словно она весила не больше перышка.

А затем он поднялся в небо, как вампир — сверхъестественное существо из мифов и легенд — летя с огромной скоростью... крепко удерживая Джослин в своих требовательных руках.

И когда глубокое первобытное рычание вырвалось из его горла, он еще сильнее прижал ее тело к своему и направился обратно к Лунной Долине.

К тому месту, где, по его словам, он жил.

******

Огромный широкоплечий мужчина в черном пальто до колен уже ждал их на верхнем балконе большого бревенчатого дома, когда они прибыли.

— Она у тебя? — спросил он. Его голос звучал как резкий приказ.

Натаниэль выпустил Джослин, как только их ноги коснулись площадки. Он тщательно осмотрел территорию, словно искал намек на опасность, и было очевидно, что другой человек делал то же самое.

— Да, она у меня! — прорычал он нетерпеливо.

Джослин выпрямилась, пытаясь обрести равновесие после головокружительного полета на огромной скорости в руках Натаниэля. Ее ноги дрожали, живот скрутило от накатывающей тошноты. И затем она, наконец, впервые рассмотрела пугающего человека, стоящего так близко к ним на террасе.

Огромный мужчина с мощными, рельефными мышцами. Другой вампир. Как и у Натаниэля, у него были длинные черные волосы и пронзительные глаза цвета самого глубокого моря — настолько темные, что казались бездонными, призрачно синими.

Страшась обоих существ, она пробормотала что-то бессвязное и попыталась отступить.

— Как ее зовут? — потребовал ответа внушающий страх мужчина, только коротко взглянув в ее сторону, как если бы не было никакой необходимости обращаться к ней напрямую.

— Ее имя — Джослин, — ответил Натаниэль.

Он говорил, как подчиненный, обращающийся к генералу. Несомненно, чувствуя, что нет надобности вовлекать ее в разговор.

Второй мужчина был олицетворением власти, проявляющейся даже в малейшем движении.

 — Джослин...?

Натаниэль посмотрел на Джослин, легко проникая в разум, чтобы узнать полное имя.

— Джослин Леви.

Внушающий страх человек фыркнул и снова взглянул на небо.

Джослин, отчаянно пытаясь сбежать, упала на пол балкона. Длинное округлое патио на верхнем этаже усадьбы было полностью огорожено перилами. По бокам с каждой стороны возвышались осины и сосны. Дугообразный край едва выступал над крутым обрывом, поддерживаясь только несколькими деревянными балками, прикрепленными железными болтами прямо к горе.

Джослин знала, что вынуждена бежать. Она должна была противостоять своей судьбе.

Даже если Натаниэль все еще обладал несколькими благородными качествами, то этот новый мужчина явно не знал жалости: в нем отсутствовало всякое милосердие или раскаяние. Его темно-синие глаза обещали быстрое возмездие для тех, кто встанет на его пути.

Джослин вскочила на ноги и кинулась к краю балкона. Как олимпийский барьерист, бегущий гонку всей своей жизни, она перепрыгнула через перила.

Натаниэль оказался там в мгновение ока.

Он легко поймал ее одной рукой и снова вернул на балкон.

— И у нее, кажется, есть пунктик насчет самоубийства, — сказал он другому мужчине.

Тот быстро двинулся к ним, словно преследующая свою жертву пантера. Взгляд его горящих глаз, напоминающих два раскалённых угля, прожигал ее насквозь.

— Ты никогда не будешь даже думать о том, чтобы навредить себе  снова. Я ясно выражаюсь?

Джослин моргнула и кивнула.

Его приказ проникал прямо в душу, не оставляя даже возможности сопротивляться грубой силе.

— Простите, — прошептала она, почувствовав себя съежившимся ребенком под строгим взглядом родителя, это напоминало ей о днях, проведенных в детских домах.

Ее первым побуждением было разозлиться, но потом она заметила красные угольки, горящие в том месте, где у людей должны быть зрачки. Крик ужаса возник у нее в горле, и она отпрянула назад так быстро, что упала... снова. На этот раз, сильно ударившись головой об пол. Острая боль пронзила ее череп, голова начала пульсировать.

Вампир нагнулся над дрожащим телом и протянул руку. У нее не было никакого намерения ее принимать.

— Натаниэль! Помоги мне! — крик был бешеной мольбой о помощи.

Не доверяя ни одному из них, Джослин стремилась сбежать от нависшего над ней вампира... сейчас же.

Она со всей силы попыталась ударить его в единственное место, в надежде, что в этом он не отличался от обычного мужчины. Но, как и Натаниэль, он был слишком быстр.

Движение его руки было похоже на смазанное пятно, когда он поймал ее ноги, удерживая железной хваткой с удивительной силой. Угрожающий рык вырвался из его горла, и идеально очерченные губы вдруг превратились в оскал. Клыки удлинились, выделяясь вдоль ряда блестящих белых зубов.

— Вставай!

Дрожа, Джослин взяла протянутую руку и послушно начала вставать. Но вскрикнула от страха, когда вдруг оказалась в воздухе и полетела на другой конец балкона, приземлившись с глухим стуком почти в пятнадцати футах от него.

Натаниэль выглядел как разъяренный лев.

Он зарычал, и небеса ответили на его ярость тяжелым раскатом грома, за которым последовало несколько громких разрядов голубых молний. Он встал между Джослин и другим мужчиной, его клыки полностью удлинились, становясь острыми как бритва. Его мышцы напряглись, будто перед ударом, дыхание стало прерывистым, а тело наполнилось адреналином.

Он был готов сражаться ради нее.

Вампир в черном пальто отступил и посмотрел на Натаниэля настороженно. Его мощные плечи откинулись назад, когда он встретил горящий взгляд Натаниэля.