— Я задушу их, — скрежеща зубами, заявил Кевин, ероша свои прекрасно уложенные белокурые локоны. — Я сделаю это, клянусь богом, Джаред!

Однако Джаред, возможно, потому, что был женат в течение более долгого времени и уже привык к тому, что женщины вроде его жены и Джилли способны время от времени выкидывать самые неожиданные фортели, а возможно, благодаря своеобразному чувству юмора, изо всех сил пытался сдерживать смех. Он мог только трясти головой и пытался удержать Кевина, который порывался выпрямиться.

Разбойники сбились в кучу, точно стадо овец. Джилли и Аманда — несомненно, это они, как безошибочно поняли Кевин и Джаред, изображая призраков, двигались по кругу, словно обезумевшие газели, завывая и издавая крики, призывающие к отмщению, — извлекли из сумочек, спрятанных в складках одежд, какой-то порошок и принялись посыпать им испуганных разбойников.

— Хватайте их! Хватайте их, вы, трусливые идиоты! — визжала Гленис. — Это не привидения, это всего лишь… Апчхи!

Гленис чихнула первой, но вскоре ядовитый порошок оказал свое действие на всех, и через минуту уже вся шайка — двадцать четыре обезумевших от страха разбойника — отчаянно чихала и кашляла, сопела и протирала глаза.

— За мной! — выкрикнул Кевин, обращаясь к людям Гарри, и сам бросился вперед, вслед за ним Джаред, Бо… и больше никто.

Остальные контрабандисты, испуганные представлением Джилли и Аманды не меньше разбойников, сбежали вскоре после своего товарища, оставив четверых мужчин одних.

Однако это мало что изменило, как рассказывал позже Бо своей жене, оказалось совсем несложно связать беспомощных разбойников и держать их на мушке до возвращения людей Гарри, справившихся в конце концов с испугом.

Джилли сняла белый плащ, явив удивленным зрителям свое истинное лицо, и гордо подошла к Гленис, она окинула свою разгневанную соперницу взглядом с ног до головы, широко улыбаясь.

— Ну-ну, Гленис, — задумчиво протянула она. — Мы говорили о том, как тебе идет черный цвет, не так ли? Однако странная вещь, — с дьявольской улыбкой добавила она, — мне кажется, эти брюки не совсем в твоем стиле — похоже, они тебе чуточку великоваты.

Аманда откинула капюшон белого шелкового балахона и присоединилась к своей сообщнице.

— Ну-ну, Джилли, милочка, — со смехом вмешалась она, — не стоит смущать мисс О’Кифи — она такая деликатная особа!

— Черт меня побери, ну и парочка! — со смесью страха и восторга в голосе воскликнул Гарри. — Простите, ваши светлости, и все такое. Хорошо, что моя Мария не носит такие вещи.

К этому времени разбойники были уже крепко связаны и готовы отбыть в Гастингс.

— Джентльмены, подъемный механизм замка заблокирован всего лишь тремя гвоздями, — сообщил Кевин контрабандистам, ожидавшим его приказаний. — Если после доставки пленных к месту назначения — помните, вы обнаружили их на берегу случайно, но несколько человек с грузом, к несчастью, успели скрыться, — вы собирались вернуться и вытащить эти гвоздики и если окажется, что товар, который сейчас лежит в туннеле, внезапно исчез к утру, я не увижу в этом повода для беспокойства.

Эта речь была встречена смехом и возгласами:

— Ай да парень этот граф!

Гарри, моргая, пообещал:

— Я буду держать язык за зубами — слово чести!

Разбойники, продолжавшие чихать и кашлять, в сопровождении эскорта контрабандистов двинулись по дороге в Гастингс.

Рори и Гленис остались одни — учитывая тяжесть совершенных ими преступлений, их ждало более суровое наказание.

— Вот уж не думала, что Рори — предатель, — прокомментировала Джилли, глядя на двух пленников, стоявших понурившись у храма.

— Знаю почему. Глуповат, — откликнулся Бо. — Бунтует. Потные ладони. Никогда не доверял ему.

— Можно и так рассуждать, я полагаю. Если сопоставить это с твоими предыдущими суждениями, тебе вполне можно присвоить звание знатока человеческой натуры, Бо, — заметил Кевин, после чего стал очень серьезным и обратился к своей жене. — Женушка, как ты сумела одурачить нас и явиться сюда сегодня ночью?

Джилли, не обращая внимания на его суровый тон, нежно отвечала:

— Знал ли ты, муженек, о том, что Хэрроу помогал Аманде в первый раз сесть на пони? Он знает ее с самого раннего детства и готов для нее на что угодно.

Джаред обернулся к жене, принявшей позу святой невинности, и поинтересовался:

— Вы не ездили в Алфристон, не так ли? Скажи мне, докуда же вы доехали?

— Мы отъехали на полмили от Холла, — покаянно призналась Аманда, — устроили пикник на холме, вон там, и наблюдали за вами. Там к нам и пришла эта идея — на самом деле это Джилли придумала — надо отдать ей должное, великолепный план.

— Не только я, — перебила ее Джилли, стараясь быть справедливой. — Мы не знали, чем лучше воспользоваться — черным перцем или нюхательной солью, но, посоветовавшись с миссис Уайтбред, выбрали черный перец. Так что у нас был консультант.

В то время как Бо и Джаред оказались способны увидеть смешную сторону ситуации, Кевин счел нужным заметить, что дамы могли попасть в беду со своим авантюрным планом.

— В беду? — с издевкой переспросила Джилли, все еще опьяненная успехом. — Чепуха, Кевин. Это было так забавно, не правда ли, Аманда?

— О да! — поддержала ее соучастница. — В конце концов, почему мы должны были стоять в стороне и смотреть, как вы подвергаете себя опасности, если могли помочь вам?

— Хорошо сказано, — весело подхватил Джаред. — Твоя забота о моей безопасности заставляет меня усомниться в том, что ты считаешь меня мужчиной.

В продолжение этой добродушной перепалки Рори преисполнялся жалости к себе. Он был безработным актером, которого подобрала Гленис. Для нее, опытной интриганки, не составило никакого труда уговорить его сыграть джентльмена, в качестве зрителей были избраны жители Сассекса.

Это было здорово — играть учителя, каждый вечер ложиться спать в чистую постель, высокомерно держаться с деревенскими жителями, приятельствовать с дворянами, которых он так хорошо научился изображать. Почему Гленис оказалась такой жадной и все испортила?! Если бы она умерила свои аппетиты и удовольствовалась данью, которую получала с контрабандистов, и деньгами, которые получала от «лягушатника» Дюваля! Но нет, ей захотелось получить все! И вот теперь их (не то чтобы он сильно сожалел об участи, ожидавшей Гленис, с которой в течение месяцев делил кров, но не более того) отправят в Лондон и будут судить как предателей.

— Проклятие, — вслух сетовал Рори. — Это несправедливо! Все, что я делал, — играл роль, это не преступление. В конце концов, я актер. А меня привязали к этому проклятому греческому храму, хотя я просто играл свою роль.

Гленис, привязанная к той же самой колонне, прошипела ему на ухо:

— Заткнись. Эти веревки ослабли. Освободи руки, и мы убежим!

Рори быстро схватывал суть дела.

— Как Бонни, принц Чарльз — мы убежим, они и глазом не моргнут.

— Что? Ну да, — раздраженно откликнулась Гленис. — А теперь пододвинься ко мне поближе и жди моего сигнала.

«Дурак, — подумала Гленис, потирая затекшие руки за спиной Рори, наполовину спрятавшись за него. — Как будто он мне нужен!» Набрав в легкие побольше воздуха, она положила руки на спину Рори и сильно толкнула его.

Рори врезался в маленькую кучку людей, поздравлявших друг друга с удачной операцией. И в суматохе Гленис, почти невидимая в темной одежде, быстро скользнула к одному из выходов из лабиринта.

Возможно, ей и удалось бы сбежать, если бы не ржавая железная палка, валявшаяся в траве. Гленис зацепилась за нее изящной туфелькой, и на этом закончилась ее бесславная попытка побега.

— Кевин, — попросил Бо друга, который, с легкостью взяв леди под мышку, нес ее на место, причем она извивалась, пинала его ногами и грязно ругалась. — Пусть замолчит. Стыдно слушать. Стыдно!

Попытка побега Гленис, казалось, вернула Джилли и остальным способность здраво рассуждать, и вскоре все разошлись по своим комнатам. Гленис и Рори были надежно связаны и помещены в запертую кладовую за конюшней — утром им предстояло отправиться в Лондон.