Немногие чапаевцы смогли приехать на наш слет ветеранов, и мало о ком удалось мне узнать.

Солдат есть солдат. Война не бывает без жертв. А все-таки хочется верить: кого-то задержали в те дни [144] неотложные дела, кто-то не получил приглашения на встречу...

Мне удалось связаться с двадцатью чапаевцами-ветеранами.

По-прежнему полон энергии наш боевой комдив генерал-лейтенант Т. К. Коломиец. Оправившись после контузии, полученной 30 июня 1942 года в Севастополе, Трофим Калинович был назначен заместителем командующего 51-й армией. В дальнейшем командовал 54-м стрелковым корпусом, части которого участвовали в освобождении Севастополя. Закончил войну в должности заместителя командующего 2-й гвардейской армией. Два тяжелых ранения и три тяжелые контузии перенес наш генерал. И хотя он давно находится в отставке, много времени и сил отдает общественной деятельности. Трофим Калинович неутомимый пропагандист, лектор, докладчик, занимающийся военно-патриотическим воспитанием молодежи Волгограда.

Начальник штаба легендарной чапаевской дивизии полковник в отставке Парфентий Григорьевич Неустроев после госпиталя командовал Орловским пехотным училищем, затем был облвоенкомом в Омске да так и остался в этом городе после ухода на пенсию.

Бывший командир батальона А. М. Рыбальченко вернулся после войны в родное село и уже много лет отлично трудится в государственном племзаводе «Жовтень», что на Полтавщине.

Жив и майор запаса Владимир Адамович Одынец, чьи герои-артиллеристы проявили себя замечательными мастерами прямой наводки и вместе с пехотинцами-чапаевцами преграждали путь к Севастополю гитлеровским танкам. Обосновался В. А. Одынец в Одессе, там и работает в одном из учреждений.

Бывший оперуполномоченный особого отдела дивизии Михаил Гордеевич Пушкарь, которого все мы знали как замечательного человека, готового не пожалеть жизни ради спасения товарища, стал москвичом и работает ныне в Министерстве автодорожной промышленности. Однажды во время второго штурма Севастополя старший лейтенант Пушкарь оказался в горячий момент в роте Лазарева (о самом А. С. Лазареве я расскажу дальше). По приказу комдива рота [145] разведывала боем одну из занятых гитлеровцами высот. Действовали наши довольно успешно. Но неожиданно ожила одна из огневых точек врага. М. Г. Пушкарь и появился как раз в тот момент, когда Лазарев приказывал связному Шувалову уничтожить вражеский пулемет. С согласия командира роты Пушкарь отправился на задание вместе с Шуваловым. Через несколько минут раздались взрывы гранат, немецкий пулемет замолчал. Старший лейтенант благополучно приполз к своим и притащил на себе тяжелораненого Шувалова. Вскоре подоспело подкрепление. Высота была взята.

Одним из тех, кто не дал врагу с ходу занять Севастополь, был младший лейтенант Вениамин Никитович Герасин. Когда рота Лазарева выбивала фашистов с одной из высот, он со своим взводом зашел в тыл противнику и полностью уничтожил минометную батарею. Завязался неравный бой. Взвод Герасина отвлек на себя гитлеровцев и дал возможность роте Лазарева занять высоту при минимальных потерях. Будучи раненным, командир взвода покинул поле боя только, когда узнал, что рота прочно закрепилась на высоте. Сейчас майор запаса В. Н. Герасин живет и работает в Севастополе.

С болью услышала подробности о гибели майора Бориса Анисимовича Шестопалова. В один из последних дней героической обороны Севастополя он был тяжело ранен и подорвал себя гранатой...

Лишь кое с кем из тех, кого увидела на встрече, была я знакома в то далекое и трагическое время. С большинством товарищей встретилась впервые. Но узнала от них многое. И прежде всего о делах, совершенных в славные дни обороны черноморской твердыни.

Встретила на слете ветеранов однополчанина — офицера флота Аркадия Степановича Лазарева.

Чтобы не дать врагу с ходу прорваться в Севастополь в ноябре 1941 года, командование флота срочно сформировало несколько морских батальонов. В одном из них и был командиром роты лейтенант Лазарев. Моряки грудью отстаивали город на дальних подступах. Они обеспечивали возможность перебросить к Севастополю сухопутные войска. [146]

В тяжелых, непрерывных боях силы моряков быстро таяли. Из роты Лазарева немногие остались в живых. Среди них были Андреев, Весна, Решетняк, Пушкарев, Попов. Роту отвели в Севастополь, заново пополнили и в составе 19-го морского батальона бросили в бой под Дуванкой.

После этих боев рота Лазарева была фактически сформирована заново, хотя теперь ее численность не превышала численности полного взвода. И все же моряки на своем участке сдерживали врага в ноябре 1941 года. Тогда морской батальон вошел в состав чапаевской дивизии...

Еще в дни обороны Севастополя немало слышала я о краснофлотце Алексееве, который захватил одного из первых «языков».

Об Алексееве мне рассказывали на слете и Лазарев, и Решетняк, который в то время выполнял обязанности начальника связи 3-го батальона. А я хочу сказать несколько слов о самом Решетняке.

В одном из оборонительных боев рота Лазарева попала в окружение. Связисты подразделения погибли при попытке установить контакт со штабом батальона. Тогда в роту отправился Решетняк, чтобы передать приказ любой ценой прорваться к своим. Пользуясь темнотой, он проскользнул сквозь вражеское кольцо.

Остатки роты пошли на прорыв. В этой схватке Решетняк трех гитлеровцев заколол штыком, а четвертого пленил и заставил его нести на себе раненого красноармейца.

Впрочем, Решетняк прославился не только отвагой, но и смекалкой. Чтобы обеспечить бесперебойную связь штаба батальона с полком, он использовал провода обесточенной высоковольтной линии, находившейся как раз на участке между батальоном и штабом полка. Пленные рассказывали, что немецкие разведчики сбились с ног, отыскивая эту «ниточку», а она спокойно висела у них над головой.

После эвакуации из Севастополя Иван Николаевич Решетняк воевал под Сталинградом и был там тяжело ранен.

Все послевоенные годы бывший защитник Севастополя живет и трудится в Одессе. Недавно он проводил в армию сына. [147]

Узнала и о том, как сложилась судьба другого защитника Севастополя, тоже связиста, Николая Митрофановича Весны.

Никогда с первого взгляда не подумаешь, что в этом спокойном, даже медлительном человеке таится столько смелости и отваги.

В одном из боев во время второго штурма Севастополя Весна был окружен и вступил в неравную схватку. Когда гитлеровцы обнаружили, что против них бьется всего-навсего один солдат, ему предложили сдаться.

— Моряки-чапаевцы не сдаются! — крикнул Весна, не прекращая стрелять из винтовки. На случай, если его попытаются захватить живым, он держал рядом связку гранат.

Боевые друзья выручили храбреца. Они пробились к Весне, вместе с ним пошли в контратаку, отбросили гитлеровцев.

После Севастополя Весна служил в авиационных частях. Участвовал в освобождении Украины, Румынии, Венгрии, Австрии, а в мирные годы заочно окончил сельскохозяйственную академию. Сейчас — старший научный сотрудник Украинского научно-исследовательского института механизации и электрификации сельского хозяйства. Готовит кандидатскую диссертацию.

Знатным комбайнером Николаевщины стал снайпер Михаил Ананьевич Пушкарев. А в те далекие славные дни он был грозой гитлеровских пулеметных расчетов. Пушкарев до последних часов севастопольской обороны не расставался со своей снайперской винтовкой, но был тяжело контужен, оказался в плену, бежал и до конца войны стойко сражался за Родину.

Встретила я среди чапаевцев-ветеранов и таких, кто не только оборонял Севастополь в 1941–1942 годах, но и участвовал в освобождении города-героя. К их числу относится Яков Демидович Попов, штурмовавший Сапун-гору.

Попов был корректировщиком у артиллеристов. Выполняя приказ, он скрытно пробрался под самым носом у гитлеровцев. Те долго не могли обнаружить разведчика. Наконец все-таки выследили. И такой [148] страх испытывали фашисты перед одним-единственным советским офицером, что пустили против него танк. С полчаса утюжила высотку тяжелая бронированная махина.