Иными словами, к правящему режиму и к лидерам оппозиции в России разные требования меры допустимого: то, что многие россияне терпимо воспринимают со стороны правящего режима, олицетворяемого Б.Н.Ельциным, непреклонно отвергается ими же, если проистекает со стороны тех, кто претендует олицетворять собой оппозицию нынешнему режиму.

Но никто из лидеров, претендующих быть в оппозиции, не смог концептуально и терминологически размежеваться с правящим режимом, чтобы победить Б.Н.Ельцина в первом туре. Ближе всех к этому рубежу терминологического размежевания [2] в политике подошел А.И.Лебедь, за что и получил почетное юридически третье, а фактически - первое, внеюридическое место в первом туре, благодаря голосам тех, кто поверил ему: что он - на самом деле, а не корчит из себя нечто, будучи пустышкой или подсадной уткой. Соответственно, Г.А.Явлинский уступил предназначавшееся ему многими демократами третье место А.И.Лебедю.

С точки зрения нормального человека откровенно обнаженное зло - предпочтительнее, чем благообразное зло, порицающее зло откровенное (как Зюганов и К^О) или называющее обнаженное зло благом (как Явлинский и К^О). Это и объясняет причину, по которой никто, из называющих себя оппозицией к правящему режиму, или в чем-то не согласный с ним, не смог реализовать в пользу своей партии голоса 47 %, одинаково неприемлющих как марксистско-ленинское прошлое, так и многопартийно демократическое настоящее.

Но и в этих 47 % - независимо от участия или не-участия их в выборах, независимо от итогов выборов - реализуется коллективное бессознательное и индивидуальное сознательное, определяющее будущее России - региональной цивилизации. Оно реализуется вне зависимости и от устремлений партийных лидеров, чья деятельность может только отчасти затормозить или отчасти упростить реализацию своеобразного российского коллективного бессознательного. Коллективное сознательное и бессознательное России отличается от евро-американского. Обратимся только к примерам последнего десятилетия.

Россия в повседневности: ободранные электрички, испохабленные стены домов, лифтов, матерщина - норма языковой культуры большинства.

Россия в чрезвычайности: ликвидаторы аварии на ЧАЭС - честно исполнили принятую ими на себя миссию, в большинстве своем добровольно искупив своею смертью жизни множества людей, многие из которых так и останутся неблагодарными; август 1991 г. - ГКЧП, несколько сожженных автомобилей, трое погибших; сентябрь - октябрь 1993 г. - выгоревшие этажи “Белого дома”, стрельба из танковых орудий в Москве, полторы сотни погибших по официальным данным (несколько тысяч - по разговорам). Причина и того, и другого ЧП в столице - расхождения во взглядах по вопросу о том, какой быть и как жить нашей стране, возможно на столетия вперед.

Запад в повседневности: все витринно красиво и на улицах городов и в магазинах и дополняется стенаниями “зеленых” по поводу утонувшей русской АПЛ “Комсомолец”, захороненных в море советских контейнеров с радиоактивными отходами и полная недееспособность в отношении извлечения со дна моря своих собственных контейнеров с отходами, реакторов и оружия, утопленных НАТО (АПЛ США “Си дрэгон”, “Трешер” в частности) и нездоровый интерес к подъему экзотики с экологически безопасного “Титаника”.

Запад в чрезвычайности. Норма боевых вылетов бомбардировщиков во второй мировой войне - 20, после чего экипаж самолета, наконец-таки набравшийся боевого опыта и профессионализма, имеет полное право безвозвратно отправиться в тыл поставив под бой необстрелянных новичков. В 1960-е гг. война между двумя государствами Южной Америки, поводом к которой послужило поражение сборной по футболу одного из них в матче со сборной другой. Пусть то были “дикие латиноамериканцы”. В 1996 г., в ходе чемпионата Европы по футболу, и чопорные англичане и педантичные немцы распустили эмоции так, что профессиональная вымуштрованная полиция не смогла противостоять толпе ни в районе Трафальгарской площади в Лондоне, ни в некоторых городах Германии.

Повод к общественным беспорядкам - радость и печаль по вопросу о том, кто больше закатил мячей в ворота соперников. Это - мелочность по сравнению с причинами беспорядков в Москве в 1991 г. и в 1993 г.

В области экономики тоже подобное: пятипроцентный рост цен способен вызвать массовые забастовки на Западе и демократически привести оппозицию к власти с уверенным отрывом в числе поданных за неё голосов; тысячекратный рост цен в России в течение пяти лет протекает в атмосфере, воспринимаемой наблюдателями как социальная апатия, а оппозиционные режиму политики - теряют голоса от выборов к выборам.

То есть Запад - в отличие от России - цивилизация с очень большой внутренней психологической напряженностью. Если сдерживающие внешние ограничения (законности, традиций и т.п.) снимаются или утрачивают свою сдерживающую способность в эмоциональном накале, то вся благообразность с западного обывателя слетает в мгновение ока, а профессиональная вымуштрованная полиция бежит от буйного стада человекоподобных обывателей, за день до этого внешне выглядевших вполне по-людски.

И одна из проблем “западного образа жизни” - психологическая разрядка - снятие внутренних напряженностей; канализация буйства одних и ответных эмоций страха других в какой-нибудь специально отведенной для этого зоне материального мира (стадион, пещера ужасов “диснейленда” и т.п.) или в “виртуальной реальности” информационного мира технической системы типа “Интернет” в пределе мечтаний.

Внутренняя напряженность социальных систем стран Запада при всей их внешне видимой благообразности, находит свое выражение в тяге западного обывателя к достижениям психологической культуры Индии, Китая, Японии (обилие фильмов про всевозможные восточные единоборства, основанные на иной культуре организации психики), где внутренняя напряженность либо ниже, либо носит иной характер; а также в отношении обывателя к проблемам психиатрии и психологии.

На Западе - факт обращения человека к психологу или психотерапевту нормально рассматривается как явление такого же порядка, что и обращение к стоматологу или травматологу. В России - обыватель достаточно часто не отличает психолога от психиатра, а обращение к их помощи рассматривается, как нечто, столь же постыдное, как обращение в кожновенерический диспансер по известным проблемам, возникшим вследствие половой распущенности.

З.Фрейд, будучи жителем Запада, раскрыл эту, реально имевшую весьма ограниченное место в жизни общества, животную структуру психики при внешне видимом человекоподобном поведении, запрограммированном культурой; но когда фрейдизм стал популяризироваться не как описание патологических типов психики, а как общее свойство психики человека в норме, то он стал средством программирования психической патологии общества: “эдипов комплекс”, “латентную гомосексуальность” и прочее обрели даже те, у кого этой патологии изначально и не было, пока они внимали популяризаторам фрейдизма, развесив свои большие и не очень большие уши.

Российская “интеллигенция” достаточно часто обладает поверхностным видением исторического - глобального - процесса, по какой причине воспринимает западную социальную патологию в качестве общечеловеческой нормы, к которой следует стремиться. Но ей следует знать, что если где-то в большом количестве «крыши поехали» из-за такого пустяка, как счет в футбольном матче, то эти «крыши» просто неправильно установлены.

И если такие события, как авария на ЧАЭС, ГКЧП, московские события сентября - октября 1993 г., омерзительные по их результатам экономические реформы протекают на фоне того, что воспринимается ими как “социальная апатия”, отсутствие “политической культуры” (в западном понимании этого слова), то просто потому, что «крыши» в российской цивилизации изначально ставят более правильно и надежно, чем в западной. А в социальной структуре самой России «крыши» у простонародья в подавляющем большинстве поставлены более крепко, чем у “интеллигентной” и разного рода номенклатурной “элиты”, по какой причине достаточно много россиян не входят в те дела, в которых не могут брать на себя ответственность за последствия.