В апреле 1752 г. на берегах р. Большой Ингул и в ряде урочищ Запорожья собралось более 300 конных гайдамаков с намерением прорваться на Правобережье. Царская администрация послала против повстанцев тысячный войсковой отряд. В июне того же года на помощь шляхте Правобережья она отправила конницу — 900 солдат и офицеров. Отдельные отряды царских войск действовали против гайдамаков, которые скрывались в лесах вблизи сел, принадлежавших Киево-Печерской лавре. Это вынудило гайдамацкие силы перебазироваться в непроходимые леса и болота. Количество гайдамацких отрядов в середине 50-х годов несколько сократилось и их натиск на угнетателей уменьшился.
Лишь в конце 50-х годов наблюдалась некоторая активизация гайдамацкого движения. Сравнительно небольшой гайдамацкий отряд выходцев из России во главе с атаманом Иваном Старухиным (Бургутом) в 1757–1758 гг. вел борьбу против шляхты на Правобережье, а также громил феодалов на Стародубщине, Смоленщине, Брянщине (вблизи Рославля, Брянска, Почепа, Мглина). На Киевщине в 1758 г. действовали гайдамацкие отряды во главе с Григорием Ступаком (вблизи Гостомеля), Иваном Тромским (на Чигиринщине) и др.
Усиление гайдамацкого движения встревожило местные власти на Правобережье, где выступления даже небольших отрядов могли вызвать новое восстание народных масс. «Гайдамацкий произвол должен обратить на себя большое внимание»[230], — писал в июне 1759 г. подольский воевода и польный гетман В. Жевуский придворному маршалу 10. Мнишеку. Польный гетман признавал, что малочисленное войско Речи Посполитой не может противостоять вооруженным гайдамацким отрядам и не имеет сил для подавления крестьянских восстаний. Поэтому он возлагал надежды на помощь царского правительства, которое и дальше направляло войска на подавление антифеодальных восстаний, в том числе и гайдамацкого движения.
Гайдамак. Художник В. И. Касиян (1939).
Много гайдамацких отрядов создавалось на территории Запорожья. Они предпринимали походы на Правобережье против шляхты и, возвращаясь, находили убежище у местного населения, которое снабжало гайдамаков ружьями, копьями и порохом. В 1759 г. предводитель карпатских опришков Иван Бойчук с шестью товарищами прибыл в Запорожскую Сечь, где их гостеприимно приняло рядовое казачество. Вместе с запорожцами, возглавляемыми крестьянином Иваном Марущаком, опришки создали гайдамацкий отряд из 67 человек, который сосредоточился в Стрижавском лесу. Отсюда гайдамаки выступили в поход на Правобережье, громя шляхту на Подолии и Волыни.
Особенно активную борьбу вели гайдамацкие отряды против шляхты на Уманщине, Богуславщине, а также в селах вдоль р. Синюхи. 6 декабря 1759 г. гайдамацкий отряд (свыше 200 конников) в Смиле разгромил городскую ратушу, дворы шляхты и арендаторов. Вскоре отряд из 360 гайдамаков в том же городе захватил замок.
Гайдамацкое движение, постепенно нарастая, в начале 60-х годов охватывало все новые поветы Киевского и Брацлавского воеводств. Гайдамаки громили шляхту не только в селах, но и укрепленных городах. Так, их отряд во главе с Яковом Письменным осенью 1761 г. нанес поражение шляхетскому гарнизону в г. Гайсине на Брацлавщине. Гайдамацкие отряды, которые действовали в районе городов Винпица и Дашева, вступали в стычки с регулярными польско-шляхетскими войсками. Они появлялись также на окраинах Киева — Голосеевской пуще и в лесах вблизи Межигорского монастыря. Иногда в отряды повстанцев вступали даже монастырские послушники, не желавшие терпеть тяжелое угнетение от духовных феодалов.
Киевская губернская канцелярия неоднократно приказывала кошевому атаману Запорожской Сечи снаряжать карательные отряды для розыска и уничтожения гайдамацких ватаг в лесах и оврагах на территории Запорожья.
Польско-шляхетская администрация требовала от своих войск уничтожения на Брацлавщине хуторов, которые служили убежищем для гайдамацких отрядов, пытаясь тем самым воспрепятствовать общению повстанцев с крестьянами, которые оказывали помощь своим отважным и бескорыстным защитникам.
Накануне большого народного восстания. Классовые требования крестьянства. В 60-е годы XVIII в. на Правобережной Украине значительно усилился социальный гнет: магнаты и шляхта увеличивали барщину и различные повинности крестьянства, безжалостно эксплуатировали городскую бедноту. На Поднепровье происходила замена чинша отработочной рентой, уменьшилось число слобод, ограничивался их срок. Народные массы испытывали национально-религиозные притеснения от польских светских и духовных феодалов, которые стремились постепенно полонизировать украинское население, не допустить воссоединения захваченных ими украинских земель с Россией.
Население Правобережья искало защиты у Русского государства. Ярким примером этого было обращение «мещан белоцерковских и всех христиан украинских» от 14 июня 1766 г. к правительству России: жители Белой Церкви просили причислить их «к малороссийским полкам… и весь народ православный украинский пожаловати, ущедрити, защитити и под крепкою и высокою рукою свею царскою всеконечно приняти…»[231]. В 1767 г. жители Белой Церкви и Жаботина эту просьбу повторили.
Гайдамацкое движение стало прологом большого народного восстания на значительной территории Правобережной Украины.
Опираясь на поддержку угнетенного народа и накопив опыт освободительной борьбы, гайдамаки ждали удобного момента, чтобы нанести решительный удар и освободить Правобережье от господства магнатов и шляхты.
В середине 60-х годов сложились благоприятные условия для освободительного восстания народных масс на Правобережье. После избрания королем Польши С. Понятовского (1764), которого поддерживала Россия, могилевский православный епископ Георгий Конисский и игумен Мотронинского монастыря Мелхиседек Значко-Яворский обратились к польскому правительству с жалобой на униатское духовенство, которое преследовало население Украины и Белоруссии, силой навязывало ему униатское вероисповедание. Значко-Яворский, как правитель православных церквей и монастырей, распространял «давние трактаты», направленные на защиту православной веры, в городах и селах Черкасского, Каневского и других староств, а также в Смелянском, Жаботинском, Звенигородском, Ольшанском, Городищенском и Жорсунском ключах. Населению объявлялось, что можно свободно возвращаться из унии к православию. Большинство крестьян, которых паны силой заставили принять униатство, изъявили желание вернуться в православную веру. Приходские священники (150 человек) присягнули игумену на верность православной церкви, а сами приняли присягу от своих прихожан.
Узнав об этих событиях, униатский митрополит Ф. Володкович 15 июля 1766 г. послал в упомянутые староства и ключи своего чиновника с вооруженным отрядом, который жестоко наказывал крестьян и священников, отказывавшихся от униатства. 23 июля 1766 г. в с. Секирня на Киевщине карательный отряд арестовал Мелхиседека Значко-Яворского. Униатов поддерживал региментарь польско-шляхетских войск.
Насильственные действия униатов на Правобережье вызывали сопротивление населения, которое решительно отказывалось возвращаться в униатство. Польско-шляхетское правительство осенью 1766 г. снарядило против непокорных войско, которое расположилось лагерем под Вильшаной на Киевщине. Отсюда высылались карательные отряды на кровавые расправы в города и села.
Узнав о наступлении карателей, население многих городов и сел восставало и избирало предводителями казаков. Среди предводителей оказался и жаботинский сотник Захар Харко. Последний убедил крестьян, что лучше поднять восстание, как когда-то сделал Богдан Хмельницкий, чем терпеть тяжелую неволю. Униатам удалось коварно схватить и казнить Харко, а восстание подавить. Жестоко расправились униаты и с другим предводителем восставших — жителем г. Млиева на Смелянщине Данилом Кушниром: сожгли руки, обезглавили и четвертовали. Этот эпизод описан Т. Г. Шевченко в поэме «Гайдамаки». Спасаясь от расправы, население Правобережья переходило в пределы России и Молдавии.