Переговоры Тропа с редактором либеральной газеты были удовлетворительными. Редактор, молодой человек в очках с приятным волевым лицом, заинтересовался рассказом Тропа, и внимательно прослушал пленку совещания у Макса.

— Знаете, мистер Троп, я сначала думал, что вы пришли с какой-то провокацией: нам не привыкать к этому. Теперь я верю вам. Без полиции в этом деле, конечно, не обойтись, иначе правая пресса потом непременно припишет вмешательство красных агентов. Вы знаете, как только мы разоблачаем влиятельных лиц, замешанных в правительственных сферах, или же пишем о возрождении фашизма, в этих разоблачениях сразу находят «руку Москвы». Это удобно: на этом фоне разжигается антисоветская истерия, а заодно и миф о советской угрозе, соответственно — увеличение военного бюджета. Я вас не утомил политикой? А то вы потом скажете, что Дуглас Бернард сразу же пытался обратить вас в коммунистическую веру, — и он рассмеялся. — Впрочем, я сам не коммунист, я далеко не во всем с ними согласен.

— Нет, мистер Бернард, меня трудно сделать коммунистом, но я трезво смотрю на вещи и понимаю, что в борьбе с фашизмом только вы, левая пресса, представляете для меня конкретную силу.

— Спасибо, мистер Троп. Я прикажу снять копию с этой пленки, на всякий случай. Трудно сказать, что потом с ней случится в полиции. Тем более, если они будут знать, что есть копия, это отрезвит некоторые горячие головы.

Заручившись поддержкой Бернарда, Троп отправился к прокурору. Беседа с прокурором Джилом длилась несколько часов, и в конце концов он принял план Тропа.

— Я договорюсь с полицией и, не посвящая их в подробности, попрошу, чтоб они были наготове, и буду ждать вашего сигнала. Как только вы захватите этого Йорка, а потом и Макса, немедленно мне звоните. Ваш Фердинанд, конечно, отличный парень, но я на всякий случай обеспечу прикрытие на ферме. Итак, завтра — решающий день. С испанской полицией я также свяжусь. Как это вы сказали, вилла «Храм двенадцати апостолов» в Сан-Мартинесе?

Операцию начнем в один и тот же час, одновременно. А вы хитрец, Троп, я имею ввиду связь с газетой. Впрочем, правильно. В нашем обществе по-другому, пожалуй, нельзя. Прощайте, Троп, до завтра!

16. Последний выстрел Ландера

Роуз или Йорк отсутствовал несколько дней, все это время его замещал Ричард Хоуп. Он стремительно вошел в правление концерна и не прошло и месяца, как всем стало казаться, будто Хоуп всегда был здесь с его пронизывающими глазами и безжизненным лицом. Он внушал страх и отвращение. Но компаньонов в концерне не выбирают. Он целыми днями пропадал в различных учреждениях, проверял работу филиалов, завязывал нужные знакомства. Губернатор принял его у себя на вечернем рауте. В общем, Хоуп становился второй фигурой после Роуза. Секретаря для Роуза он нашел сам, но этот секретарь больше напоминал телохранителя, а не секретаря по экономическим вопросам.

К концу недели у Роуза появился хитро улыбающийся Троп.

— Ну, насмешник, — обратился он к Роузу, — берегись. Знаешь, зачем я к тебе пришел?

— Нет, старина, но ты сам скажешь, — без улыбки ответил Роуз. Он выглядел неважно.

— Тебе нужен свежий воздух, я приехал пригласить тебя к себе в гости на денек. Но это не главное, а главное, что я нашел у одного маклера несколько рисунков Ван Гога, специально для тебя!

— Правда? — удивился Роуз, — где же ты их раскопал? Я считал, что весь Ван Гог давно найден и находится в коллекциях и музеях. Но если я ошибся, то мы едем. Тем более провести день на лоне природы среди коров! — Он улыбнулся. Троп рассчитал верно. Йорк не мог отказаться от взятой на себя роли фанатичного собирателя, каким был Роуз, и обязан был поехать, чтоб не вызвать подозрений Тропа, побаиваясь его проницательности.

Он предупредил Хоупа, что едет к Тропу (старик откопал какие-то редкие рисунки, по предположению Роуза это просто подделка, но отказать Тропу нельзя, не вызывая подозрений).

Хоуп согласился с этим решением.

— Вечером я жду тебя, Грэг. Нам нужно поговорить.

Троп гнал машину, а Роуз все время подтрунивал над ним, говоря, что эти рисунки наверняка сделал сам Троп, привязав уголь к концу коровьего хвоста.

Троп парировал, но у него это выходило неуклюже, и совсем не смешно. Роуз все равно от души смеялся. Ему вдруг стало необычайно легко, он давно не чувствовал такой легкости. Это был прежний Йорк, остроумный и непринужденный. Машина въехала в просторный двор усадьбы Тропа и остановилась перед двухэтажным коттеджем из красного кирпича, увитым плющом.

Троп загнал машину и провел Роуза в дом. Они зашли в холл, где навстречу им поднялся высокий молодой человек.

— Знакомьтесь, Грэг, это Фердинанд.

— Так это у вас есть Ван Гог? — спросил Роуз, насмешливо смотря на Фердинанда.

— Да, Йорк, у меня! — и Фердинанд захлопнул наручники на руках ошеломленного Роуза. В голове у него разорвалась бомба.

«Конец, это конец! — билась тревожная мысль, — но откуда узнал об этом Троп? Боже, как я глупо влип».

— Садитесь, Йорк, и расскажите, как вы убили Грэга Роуза, — властно сказал Троп, — Фердинанд, включите магнитофон.

— Я не понимаю тебя, Эдвард, — вдруг возмущенно закричал Йорк, — ты что, с ума сошел? Что за дикие шутки, ты совсем взбесился на этой ферме. Немедленно сними наручники.

— Карта бита, Йорк. Отпечатки пальцев. Против этого не пойдешь. Будьте благоразумны. — Йорк снова обмяк и тяжело опустился в кресло.

— Я проиграл, но ничего говорить не буду. Мне нечего сказать. А может все к лучшему. Я порядком устал от жизни в шкуре этого проклятого Роуза.

Тем временем Фердинанд обыскивал Йорка и выложил на стол пистолет, найденный на ремешке подмышкой.

— Хорошо, Йорк, можете не говорить, но с Максом или Ричардом Хоупом вам придется связаться. Я жду от вас помощи.

Йорк молчал, безучастно уставясь в одну точку, потом произнес:

— Знаете, Троп, а я ведь, пожалуй, соглашусь это сделать. Он мне более отвратителен, чем вам. Этот человек — исчадие ада. Он сломал меня, сделал меня убийцей. Я перестал уважать себя, я презираю себя. Троп, верите? Мне хотелось умереть, — бормотал Йорк. Лицо его побледнело, он как-то неловко дернулся и сполз с кресла на пол. Троп и Фердинанд бросились к нему. Йорк был недвижим, и тело его быстро холодело.

— Сердце, — беспристрастно констатировал Фердинанд, расстегивая рубаху Йорка и приложив к груди ухо, — повезло, он избежал электрического стула.

Троп смотрел на Йорка с сожалением: игрушка в руках Ландера. Он срочно позвонил Джилсу.

— Йорк умер у меня дома, — сообщил он прокурору. — Мы выезжаем с Фердинандом в город и заберем тело. Предупредите полицию. Оцепите дом Ландера. Мы выезжаем.

— Хорошо, — ответил Джилс. — Я дам команду. Дом Ландера и Крока окружен. Осаду вашей фермы я снимаю.

Через час Троп привез в полицию тело Йорка и, оставив там Фердинанда, бросился к месту основного сражения. Там уже все было кончено. Полиция захватила несколько человек из окружения Ландера, сам Ландер застрелился. Он лежал у окна и лицо его не изменило выражения, оставаясь таким же мертвым и брезгливым, каким было при жизни. Кроку удалось скрыться.

В полиции Троп узнал, что в Сан-Мартинесе на вилле ничего подозрительного не нашли. Хозяин объяснил, что сдавал виллу на три года респектабельному джентельмену, и все.

Троп тепло попрощался с Фердинандом, который собирался вернуться к своим обязанностям, выслушал поздравления Джилса и пошел к своей машине. «Это сенсация! — слышал он за спиной, — событие года. Старый черт обскакал всех!»

— Ландер убит, часть его группы обезврежена. Остальные крысы разбежались, — рассуждал Троп, ведя машину по ночному шоссе, — и каждый из тех, кто исчез, возродится где-нибудь в новом обличий и будет вновь проповедовать свои идеи. Хорошо, что я связался с Дугласом Бернардом. Тот постарается дать глубокий анализ. Для других газет это будет просто сенсацией. Читатели будут смаковать это событие в разделе полицейской хроники, не особенно вдаваясь в политику.