* *

Чтобы достичь Осознанного Сновидения, необходимо пробудить критическую способность, которая оказывается в огромной мере бездейственной в сновидениях, и также имеет свои степени проявления. Предположим, например, мне снится, что я в кафе. За соседним столом сидит дама, которая была бы очень привлекательной, если бы ... не её четыре глаза. Вот иллюстрация этих степеней проявления критической способности:

В сновидении критическая способность практически полностью спит, но когда она пробуждается, у меня появляется чувство, что с этой дамой что-то не так. Внезапно я понимаю: «Ну да, конечно, у неё четыре глаза!»

В сновидении я проявляю слабое удивление и говорю: «Как странно, у этой девушки четыре глаза! Они портят её». Таким же образом я мог бы заметить: «Как жаль, она сломала нос! Интересно, как это она сделала».

Критическая способность пробуждена больше и четыре глаза представляются чем-то ненормальным, но происходящее не осознаётся полностью. Я восклицаю: «Господи!», а затем разубеждаю себя, добавляя: «Должно быть, сейчас в городе проходит цирковое представление». Таким образом, я подобрался к порогу осознания, но не перешагнул.

Теперь моя критическая способность полностью пробуждена и отказывается удовлетвориться таким объяснением. Я продолжаю свою вереницу мыслей: «Но таких номеров никогда не было! Взрослая женщина с четырьмя глазами — это невозможно. Я сплю».

Надеюсь, я не перетрудился в этом пояснении, но я обнаружил, к своему удивлению, что некоторые люди совершенно неспособны постичь своим умом идею Осознанного Сновидения, то, что это действительно новый уровень сознания, отличающийся от состояний, переживаемых в обычных снах и в бодрствующей жизни. Они возражают: «Но, в конце концов, это ведь только сон. Как сон может быть чем-то ещё?»

* * *

Итак, подытожим. Я обнаружил, что в Осознанных Сновидениях передо мной открылись новые методы передвижения. Я мог скользить вдоль поверхности, проходя сквозь «твёрдые» стены, и т. п. на большой скорости, или я мог вздыматься на высоту около ста футов и затем скользить. Я вернусь к этим методам позже. Я мог также по своему желанию совершать кое-какие волнующие маленькие фокусы, такие как перемещение предметов без видимого контакта, придание новых форм пластичной материи; но в этих ранних экспериментах я мог находиться вне тела лишь короткий промежуток времени, и это особое состояние достигалось только с промежутками в несколько недель. Поначалу, моё продвижение было очень медленным, но вскоре я сделал ещё два открытия:

Волевое усилие продлить сновидение вызывало в голове боль — сперва тупую, но затем быстро обостряющуюся — инстинктивно я знал, что это было мне предупреждением больше не сопротивляться зову моего тела.

В последние моменты продлеваемого сновидения, испытывая эту боль, я переживал очень любопытное ощущение — ощущение раздвоения сознания[7]. Я мог чувствовать себя стоящим в сновидении и видеть происходящее, но в то же самое время я мог чувствовать себя лежащим в кровати и видеть свою спальню. Когда зов тела становился сильнее, картина сновидения угасала, но, изъявляя свою волю оставаться в сновидении, я мог заставить угаснуть вид спальни, а картине сновидения вернуть её кажущуюся материальность.

На этой стадии моих исследований возник новый вопрос: Что случиться если я не стану обращать внимание на предостерегающую боль, и буду бороться до конца? По правде сказать, я ужасно боялся провести такой эксперимент, но вера в свою судьбу подтолкнула меня на это. Спустя примерно год после сновидения с брусчаткой мостовой я, набравшись смелости, рискнул, выиграл битву и пережил незабываемое приключение.

Мне снилось, что я прогуливаюсь вдоль моря на Западном Побережье. Было утро, голубое небо, пенистые волны зеленоватого цвета блестели в лучах солнца. Я совершенно забыл что именно тогда произошло, но что-то дало мне понять что я сплю. Быть может, я прошёл сквозь телеграфный столб, или понял что моё тело невесомо. Я решил продлевать сновидение и продолжил прогулку. Теперь окружающее стало чрезвычайно ярким и ясным. Но очень скоро моё тело начало тянуть меня назад. Я испытал раздвоение сознания: мог чувствовать себя одновременно и лежащим на кровати, и прогуливающимся вдоль моря. Более того, я мог смутно видеть как предметы в моей спальне, так и картину сновидения. Я решил продолжать сновидение. Последовала борьба; теперь уже моя спальня приобретала чёткие очертания, а прибрежный пейзаж тускнел; затем моя спальня утратила чёткость, а прибрежный пейзаж стал ярче. Моя воля ликовала. Пропало чувство раздвоенного сознания. Моя спальня ушла из поля зрения, я стоял на побережье, чувствуя неописуемую свободу и ликование. Вскоре моё тело снова начало звать, в то же самое время я осознал острую, невралгическую боль у себя во лбу (не физическом) и на макушке головы. Пока я силился продолжать сновидение, эта боль усиливалась, но на этот раз раздвоения сознания, или же попеременной ясности спальни и побережья не было, спальня была не видна. Я боролся со своим телом, постоянно силясь остаться в Мире Сновидений. Боль во лбу всё возрастала, но достигнув максимума она, к моей радости, внезапно прекратилась. Как только боль исчезла, что-то как будто бы «щёлкнуло» в моей голове. Я выиграл битву. Моё тело больше меня не тянуло, и я был свободен.

Я продолжил прогулку, наслаждаясь утренней красотой и чувством свободы. Я никого не встречал, что было не удивительно, так как ранним утром здесь ходило мало людей. Сколько прошло времени — сказать не могу, время в Мире Сновидений является одной из самых непостижимых вещей, но в тот момент мне надо было возвращаться назад в моё тело. Я должен был быть в колледже к девяти часам, а у меня не было ни малейшего понятия, какое было реальное земное время, не считая того, что, вероятно, было утро. Поэтому, я решил закончить сновидение и проснуться. К моему великому удивлению, ничего не произошло. Это как если бы человек совершенно проснувшийся решил проснуться. Мне казалось, что я не могу быть пробуждённым больше, чем я уже был. Здравый смысл говорил мне, что воспринимаемое побережье и освещённые солнцем волны не были физическими сушей и морем, что моё тело лежало в кровати в полмили отсюда в доме на Forest View, но я не мог почувствовать этого. Мне казалось, что я был полностью оторван от своего физического тела. В этот момент, я увидел приближающихся мужчину и мальчика. Когда они проходили мимо меня я услышал их разговор, кажется, они не видели меня, но я не был вполне уверен в этом. Немного погодя, когда я повстречал другого человека и спросил у него время, он не обратил никакого внимания и, очевидно, не осознавал моего присутствия. Затем, я засомневался, а что если я «умер». Ещё хуже — если мне грозят преждевременные похороны! Каково реальное время, настоящее время, на земле? Как долго длиться сновидение?

Мне стало слишком одиноко. Это переживание было для меня совершенно ново; раньше я всегда был способен проснуться, когда бы ни пожелал, на самом деле проблема состояла в том, что я слишком легко просыпался. Теперь же я был напуган, было трудно сохранять самообладание и не поддаться панике. Отчаянно я силился проснуться — снова и снова, пока не настала кульминация. Кажется, что-то треснуло. Снова это странное ощущение «щелчка» у меня в голове. Наконец-то я проснулся — да, но полностью парализованным! Я не мог открыть глаза. Я не мог говорить. Я не мог пошевелить ни одним мускулом. Было слабое ощущение дневного света, пробивающегося сквозь мои веки, и я мог отчётливо слышать тиканье часов и движения моего деда в соседней комнате.

Итак, хотя моё положение и было весьма неприятным, я не был так напуган как мгновеньем раньше, когда находился вне тела. Мне представлялось ясным, что я должен оставаться спокойным насколько это в моих силах. С этой целью я мысленно стал повторять теорему бинома и несколько других математических формул. Затем я сосредоточился на желании пошевелить своим телом целиком. В результате — полная неудача. Теперь я был более напуган, но мне удавалось оставаться достаточно спокойным. Затем меня осенило: я должен собрать всю свою силу воли для того чтобы приподнять всего лишь мизинец. Мне удалось. За ним последовали безымянный и средний пальцы. Далее я был способен двигать рукой, правой. Затем мне удалось приподнять руку над моей головой и ухватиться за поручень кровати. Я всё ещё был слеп, и остальная часть моего тела казался сделанной из железа. Не переставая желать подняться, я всё тянулся и тянулся за поручень. Сперва безуспешно, но затем, совершенно неожиданно, состояние транса прервалось. В одно мгновенье мои глаза открылись свету, а моё тело поднялось. Преисполненный радостью, я выпрыгнул из кровати, но, шатаясь, был вынужден опереться. Несколько мгновений я чувствовал себя смертельно уставшим и боялся обморока, но быстро восстановился. Было восемь часов, так что мне надо было поспешить, чтобы не опоздать в колледж. Весь остальной день я чувствовал себя дурно и очень угнетённо, хотя это и не причиняло серьезного неудобства. Потребовалось целых три дня, прежде чем восстановилось моё нормальное телесное и душевное состояния.