Начинался переломный период — как раз в рассматриваемый нами промежуток времени, когда глядя на парализованного Ленина все всё понимали и давали ответ на естественный вопрос — конечно, место Ленина по праву займет Бронштейн, да и никто более не замахнется на трон красно-черного вождя, нет идиотов, — в крайнем случае у него в руках многомиллионная армия. Хотя, как потом оказалось, два амбициозных кровавых брата-акробата, владеющих обеими российскими столицами — Розенфельд-Каменев и Апфельбаум-Зиновьев при поддержке одного из них Н. Крупской ревниво относились к этой перспективе и размечтались, и даже собирались с Бронштейном за трон бороться. Все же остальные, кроме приближенных к Бронштейну, с ужасом даже боялись думать о такой перспективе, все были страшно измотаны, устали от террора, крови, расправ, войны, многих миллионов убитых, замученных и валявшихся вдоль дорог трупов голодных соотечественников, да и многие уже прозрели окончательно, но выхода не видели из истории, в которой сами поучаствовали, а намечалась скоро вторая полноценная серия этого затянувшегося в России кошмара.

3 апреля 1922 после 11 съезда партии Пленум избрал новый секретариат, который возглавил И.В. Сталин. Руководитель секретариата среди прочих занимался кадровыми вопросами. И жесткий, всегда очень надежный Сталин, самая надежная опора захватчиков, стал назначать своих секретарей губкомов — русских и представителей других коренных национальностей России, а подчинявшийся ему управленческий штат составлял более 800 человек. В глубинах победившего Центрожида стали происходить пока незаметные процессы, сдвиги, турбулентности, невысказанное мнение одного человека — «не согласен» — стало получать тихое массовое созвучие и приобретать глобальные масштабы, стала неожиданно и незаметно накопляться некая сила, неожиданное появление которой приведет к неожиданному расколу лагеря захватчиков и к жесткой внутренней борьбе. Чудеса, вернее абсолютные закономерности, удивительные выверты судьбы России и всего человечества, сложная «шахматная» партия Бога со своими загадочными целями и понятиями справедливости. Но это мы подробно рассмотрим в следующей книге этой серии.

Заканчивая эту главу, хочу обратить внимание на одну бесспорную истину, в день смерти Ленина-Бланка в январе 1924 года ленинизм не закончился и не сменился сразу сталинизмом. Близкий помощник Ленина и затем Сталина Вячеслав Молотов (1890-1986 г.) знал прекрасно обоих, и когда в интервью в 1970-х журналист Ф. Чуев спросил В. Молотова — кого больше боялись, кто был жестче и деспотичнее: Ленин или Сталин? То Молотов тут же ответил — конечно, Ленин. Как отмечали А. Солженицын и академик Д. Лихачев, репрессии после смерти Ленина не прекращались все 20-е годы. Сталин, как верный ленинец и его единомышленник, продолжал ленинскую внутреннюю политику репрессий — ленинизм, сталинизм начался только сугубо хронологически.

В так называемом негативном «сталинизме» есть 95% наследственного ленинизма, а кровавое противоборство в 1930-х заслуживает отдельной оценки, это уже в следующей книге. Только по какому-то загадочному «почему-то» — мы о зверствах фашиста Ленина слышим в тысячи раз меньше, чем о репрессиях Сталина.

А те несколько лет борьбы между Сталиным и Бронштейном во время болезни Ленина и после его смерти, ленинский кровавый каток, ленинская кровавая человекокосилка «по инерции», вернее под прежним руководством Центрожида продолжала косить и укатывать одно цветастое поле, оставляя рядышком другое пышно расцветать однообразными «гегемоническими» цветами.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Расцвет «других» интеллигентов. Борьба с русским шовинизмом. Отсроченное убийство С. Есенина

В то время, когда Ленин уничтожал православных священников и грабил христианские храмы, он закрыл даже некоторые религиозные еврейские школы — хедеры и иешивы, и даже на время несколько синагог. Но это было только формальное обозначение борьбы — власть синагоги не грабила, и раввинов не расстреливала. Солженицын указывает в своём исследовании, что в 1923 году в России было 495 школ на идише, а к 1930 г. их число увеличилось до 900; а как утверждает Краткая Еврейская Энциклопедия: «число синагог к концу 1920-х увеличилось по сравнению с 1917 г.»

Модернизированный европейский идиш как язык еврейских масс получил у ленинцев право на жизнь. Как утверждает КЕЭ — в 20-е и в 30-е годы в еврейской столице России — Одессе идиш был «основным языком во многих государственных учреждениях». Еврейское общество бурно развивалось на всех «исторических» территориях проживания. Например, в этот период — в 1922 году состоялся первый Всеукраинский съезд работников еврейской культуры. Уверен — в это время съездов работников украинской или русской культуры не было.

А самое большое торжество было в захваченной ещё при монархии Белоруссии, в которой в начале 20-х годов идиш был объявлен государственным языком, — об этом «почему-то» никогда не писали коммунисты, советские идеологи. По данным американского исследователя Норы Левин, городские советы в некоторых городках Украины и Белоруссии (как, например — Бердичев и Бобруйск) даже вели делопроизводство на идише, и этот национальный еврейский процесс прогрессировал, например, — в 1927 году это было в 130 городах СССР, а в 1932 — уже 168 городах СССР.

Фактически Белоруссия была Еврейской Советской республикой. Этим гордятся евреи и сейчас, например, — в 2004 году главный редактор российского журнала «Корни» Семён Августевич в статье памяти еврейского писателя из Белоруссии Моисея Тейфа пишет: «Первые революционные годы окрыляют мальчишку. Он пишет стихи о Ленине, о красных конниках, о романтике пролетарского труда. Рядом с ним его друзья-ровесники — белорусские еврейские поэты и писатели. В те годы Белоруссия была страной развитого идиша. Идиш гордо красовался на республиканском гербе, на идише выходили молодежные и взрослые газеты и журналы».

Если идиш «гордо красовался на республиканском гербе» Белоруссии — это значит многое. Естественно, расцвет еврейского общества, его культуры был и в захваченной России. С 1918 г. в России начал функционировать ЕНУ — Еврейский народный университет, в Питере — ИВЕЗ — Институт высших еврейских знаний (ого!), и ещё около 40 еврейских педагогических техникумов по подготовке национальных кадров. Будущих деятелей еврейской культуры готовили институты в Москве, Киеве и Житомире. Работали разнообразные клубы и тысячи библиотек с разнообразной программой на еврейском языке. В общем, даже непонятно было — зачем им нужен был ещё Израиль в Крыму? Разве только что эти «космополиты» — вернее исторические, традиционные ксенофобы любят обособляться, и жить отдельно в своих национальных гетто, — это традиция ещё с раннего средневековья. Например, для общего ликбеза на эту тему, британский гражданин, живущий последние годы в Вене, А.К. Крыленко, в своей книге «Денежная Держава» (М. 2002 г.) отметил:

«Гетто было единственной особенной формой сегрегации, которая нужна была раввинам-талмудистам. Оно часто декретировалось по их просьбе. В древней Александрии и средневековом Каире и Кордове еврейские кварталы были учреждены по настоянию раввинов, желавших держать своих людей в изоляции. В 1084 году евреи Спейры обратились с петицией к правящему германскому князю устроить гетто; в 1412 году по просьбе евреев по всей Португалии был введен закон о гетто. Возведение стен гетто в Вероне и Мантуе в течение веков ежегодно праздновалось местными евреями в качестве элемента праздника победы». И теперь после победы, — идея Израиля в прекрасном очищенном Крыму на берегу теплого моря, откуда в случае чего можно было сразу уплыть от местных варваров, понятна...

Еврейская литература в захваченной России бурно развивалась, настолько бурно, что даже большевистские идеологи позднего периода не могли об этом не сказать. В то время как русскую интеллигенцию расстреливали и выгоняли кораблями, и среди русских процветали два предателя — Д. Бедный и несчастный дебил В. Маяковский, то среди еврейской интеллигенции расцвела целая плеяда поэтов, прозаиков, писателей: Ицик Фефер, Ноях Лурье, Ицик Кипнис, Д. Бергельсон, Д. Гофштейн, Квитко, П. Маркиш, Мендель Мойхер-Сфорин, И.Л. Перец, А. Веледницкий, С. Галкин, Л. Резник, Э. Фининберг, Бескин, Безыменский, Розенфельд, Авербах, Бухштаб, Беккер, Горнфельд, Гроссман, Дрейден, Моисей Кульбак, Дер Нистор, Г.Б. Шмерельсон, О.Д. Форш, С. Полоцкий, Н. Бернштейн, Евсей Иоффе, И. Ионов, И. Гурвич, М. Фроман, А. Штейн, М. Ройзман, Е.Г. Полонская (она же Мовшензон) и т.п.