Вскоре лодка попыталась всплыть и атаковать судно артиллерией (она находилась слишком близко для нанесения торпедного удара). Бурун от поднимавшейся к поверхности ходовой рубки показался в нескольких десятках метров. Расчет кормового орудия под командованием [224] военного помощника капитана Н. Ф. Гончара открыл огонь, а старшина К. С. Сапига сбросил еще одну глубинную бомбу. Лодка, не успев всплыть, снова исчезла под водой.
Так команда транспортного судна в смелом поединке с фашистскими подводниками вышла победителем. Но в первые минуты и часы после боя капитан С. В. Куницкий еще не был твердо уверен в этом. В любой момент могла последовать новая атака. Надо было немедля уходить из опасной зоны, и капитан, повернув на северо-восток, уклонился от заданного маршрута - решил пройти между островами Эдж и Надежды.
Но там пароход подстерегала новая опасность. В ночь на 20 августа он, следуя в тумане, в сложных навигационных условиях островного района, с полного хода наскочил на каменистый грунт отмели у острова Надежды. Положение создалось хуже некуда. Сигнал бедствия мог привлечь внимание противника. А с рассеиванием тумана судно могли обнаружить вражеские самолеты и корабли.
В такой отчаянной ситуации экипаж более двух суток боролся за спасение парохода. Первые попытки снять его с грунта при помощи пяти якорей, заведенных на десятки метров от мели, лебедок и форсированной работы главного двигателя не увенчались успехом. Пришлось пойти на крайнюю меру - освободить судно от части груза. Однако и это пока не помогало, хотя из трюмов было выгружено в море 700 т взрывчатки, горючего, продовольствия, некоторого оборудования.
К исходу вторых суток изнурительного труда команды на помощь ей пришла морская стихия. Усилился ветер, поднялась крупная зыбь. Пароход стало раскачивать и бить о камни. Тогда прекратили разгрузку и снова принялись снимать судно с отмели тем же способом. «Беломорканал» начал медленно сползать с каменистого грунта. Вечером 22 августа он продолжил рейс, взяв курс к северной оконечности Новой Земли.
Однако и на этом тяжкие испытания мужественной команды не окончились. К мысу Желания пароход подходил рано утром 25 августа, за несколько часов до того, как немецкая подводная лодка, прикрывавшая прорыв тяжелого крейсера «Адмирал Шеер» в Карское море, обстреляла полярную станцию. Сообщение полярников о нападении противника, посланное по радио открытым текстом, принял и радист «Беломорканала» Ф. В. Дегтярев. [225] Капитан повернул судно на север. Вскоре оно вошло в полосу тумана, а затем встретило ледяные поля. Снова изменив курс и обогнув Новую Землю в 40 милях от ее северо-восточной оконечности, пароход вошел в Карское море и направился к порту Диксон. Необходимо было пополнить иссякавшие запасы пресной воды.
После полудня радист перехватил открытую радиограмму ледокольного парохода «А. Сибиряков» о встрече с фашистским рейдером, а в ночь на 27 августа услышал сообщение радиостанции острова Диксон о том, что крейсер обстреливает порт. Капитан «Беломорканала» вынужден был отказаться от захода на Диксон. Он повел пароход к островам имени Арктического института, а оттуда - к проливу Вилькицкого, чтобы пройти в море Лаптевых и доставить груз прямо в место назначения - в бухту Кожевникова.
Благополучно пройдя пролив Вилькицкого, «Беломорканал» в море Лаптевых вошел в полосу льда. Теперь он уже был гарантирован от встречи с немецким рейдером. Удалось здесь и запастись талой водой для котлов: ее обнаружили на ледяном поле.
Двое суток простояло судно во льдах, пока ледокол «Красин» не провел его на чистую воду. 3 сентября пароход вошел в бухту Кожевникова. Его груз получили арктические порты и полярные станции в море Лаптевых, вплоть до Тикси.
Из Арктики «Беломорканал» доставил в Архангельск рыбу и уголь, а в конце года ушел через Исландию в США на ремонт. Когда пароход поставили в док, американские рабочие удивились, как он мог дойти до Америки. Днище под первым и вторым трюмами оказалось сорванным. Это было последствием посадки «Беломорканала» на каменный риф у острова Надежды. Выходило, что весь путь от этого острова до порта Тикси и последующее многодневное плавание в Архангельск, а затем в Нью-Йорк «Беломорканал» совершил на деке междудонной цистерны для жидких грузов.
Удачный опыт одиночного плавания двух советских торговых судов в августе 1942 г., в период полярного дня, в известной мере повлиял на принятие по инициативе Советского Союза решения начать регулярные самостоятельные переходы транспортов союзных стран северо-западным маршрутом с военными поставками по ленд-лизу после прекращения в сентябре движения конвоев. [226]
На отдельных участках трассы осуществлялось патрулирование английских и советских надводных и подводных кораблей. На подходах к Архангельску суда сопровождались силами Беломорской флотилии. Обычно переходы совершались в безлунное время. Осенью 1942 г. первый такой период длился с 28 октября по 8 ноября. В эти дни одновременно предпринимались одиночные рейсы в обоих направлениях.
К тому времени закончилась неудачей попытка направить Северным морским путем на восток группу крупнотоннажных судов для дальнейшего следования в США за военными грузами. 13 транспортов, вышедших в начале августа из Архангельска, смогли с проводкой ледоколов дойти только до Амбарчика. Они уже были близки к цели, когда в районе устья реки Колымы перед ними открылся тяжелый паковый лед. Пришлось каравану возвращаться, чтобы затем пройти через Северную Атлантику. В тех сложных условиях он потерял два парохода: «Куйбышев», который в районе Диксона был потоплен немецкой подводной лодкой, и «Щорс», подорвавшийся на вражеской мине при выходе из пролива Югорский Шар. Остальные пришли на Новую Землю в губу Белушья. Они-то и начали, отправляясь в Исландию, одиночные переходы.
Первым в самостоятельное плавание отправился 29 октября из губы Белушья пароход «Моссовет». Через два дня за ним последовал танкер «Азербайджан». В период с 2 по 26 ноября в Исландию поодиночке ушли еще семь транспортов.
В обратном направлении из Рейкьявика в течение 29 октября - 2 ноября вышли в Архангельск десять союзных судов (ежедневно по два транспорта с интервалом между парами в 200 миль). Кроме того, 30 октября из Исландии на восток направился советский пароход «Декабрист». Из этой группы 7-18 ноября прибыли в Архангельск только пять судов: два союзных транспорта погибли, два вернулись в Рейкьявик, один потерпел аварию у Шпицбергена {181}. Несчастье постигло и «Декабриста».
Около полудня 4 ноября примерно в 60 милях южнее острова Надежды, в роковом коридоре, пароход обнаружили немецкие торпедоносцы. Транспорт водоизмещением [227] 16 тыс. т, следовавший без охранения, был для них очень заманчивой целью, и они немедленно пошли в атаку. Ее удалось плотным артиллерийско-пулеметным огнем отбить. Но тут же в коридоре появились уже девять торпедоносцев и два бомбардировщика. Их атаки следовали одна за другой. Капитан парохода С. П. Беляев, проявляя хладнокровие, искусно маневрировал ходами и направлением движения. Временами казалось, что судно разворачивается на месте как волчок. Расчеты орудий и скорострельных зенитных установок ставили плотные заградительные завесы. Прицельное бомбометание затрудняли и взлетавшие с парохода ракеты с парашютами на тросиках.
Так «Декабристу» поначалу удавалось уклоняться от торпедных и бомбовых ударов врага. Но последние бомбы упали рядом с бортом. От их разрывов вышла из строя носовая пушка, заклинило крупнокалиберные пулеметы на спардеке. Заметное ослабление зенитного огня позволило замыкающему звену торпедоносцев нанести решающий удар. Все три самолета атаковали пароход с одного борта на бреющем полете с близкого расстояния. Получился прицельный торпедный залп. Беляев сумел уклониться от двух торпед, но третья попала в корпус у форштевня. Вода хлынула в форпик, а затем стала затапливать носовые трюмы.