– Значит семьдесят, – капитан потёр подбородок. – Немало.

– В связи с тем, что ночью на аэродроме могут быть самолёты, то ещё и экипажи, – я тоже задумался. – Лейтенант сколько их там бывает?

– Самое большое, за три ночи наблюдения – четыре. За день дозаправляется до полутора десятков. Половина транспортники – те как на запад, так и на восток летят. Остальные боевые – те на восток. Ну, ещё маленький самолётик есть, он там всегда стоит.

– Тащ командир, пилоты, по-моему, это фуфло, – Байстрюк как всегда в своём репертуаре. Нефёдову не нравится, что он присутствует на наших совещаниях, но по мне толк от него есть. Иногда предлагает неординарные решения, не все подходят, но от некоторых толк бывает. Он как бы олицетворяет собой этакую молодёжную прослойку, не обременённую высоким образованием, но имеющую приличный житейский опыт. У старшины свой опыт, у капитана и меня свой, даже лейтенант, хоть по возрасту с Жоркой и схож, но на вещи смотрит по другому.

– В смысле? – Нефёдов, как всегда недоволен, что Георгий влез без спросу, но терпит. Привычка.

– Да чего они со своими пестиками могут? Только бегать будут как ошпаренные, какие из них вояки.

– Не думаю. Если в казарме засядут, то могут и дел наделать. Пистолеты в тесных помещениях получше карабинов будут, а вот то, что у них нет опыта наземной войны, это, наверно, правда. Элита.

Не любит капитан элиту, причём любую, что военную, что хозяйственную, да и, вроде бы, партийную недолюбливает.

– Откуда может подойти подкрепление к противнику? – летчики не так важны сейчас, потому перевожу внимание на более актуальные темы.

– К аэродрому можно подъехать по двум дорогам, – лейтенант обращается уже к карте. – Но с трёх направлений, потому как к северной дороге примыкает ещё одна, с северо-запада. Наиболее вероятное направление это юг, здесь в деревне Азино, довольно большой гарнизон стоит, до трёх десятков немцев. С севера Владычино, немцев нет, но есть полицейский опорный пункт – это они его так называют. Полицаев там шестеро, но не думаю, что они задницу оторвут, особенно если поймут, что им её мы можем оторвать. С северо-запада Борки, но там чисто.

– Это, я так понимаю, те кто могут отреагировать в течение часа, а в течение трёх-четырёх?

– Здесь сказать сложнее. За четыре часа, хоть и по ночи, могут и из Полоцка нагрянуть, а уж днём подавно. У них же рация – если сигнал подадут…

– Ладно, пока отложим, – капитан опять пододвинул схему. – Что по постройкам?

– Вот эта, большая, казарма. К ней примыкает пристройка, над ней антенна – здесь, скорее всего, рация. Здесь, с противоположной стороны полосы склад, но в него почти никогда не заходят, может и пустой. А тут, чуть в стороне цистерны, из них самолёты заправляют, точнее сначала в бочки заливают топливо, а потом на грузовике, он здесь же рядом всегда стоит, везут к самолётам. Те ставят сюда, около западной зенитки.

Строений на большой площадке аэродрома было негусто. Хорошо это или плохо? А вот хрен его знает. С одной стороны хорошо – мало будущих очагов сопротивления, с другой – вокруг них много свободного пространства, причём хорошо простреливаемого. Поправил полушубок. Да, ещё неприятность – сегодня снег выпал. Старшина говорит, что он стает – не держится никогда первый снег, но всё равно неприятно. Что ночь, что день, а красоваться на белом, изображая из себя мишени… Есть, правда, уже белый камуфляж, но мало.

– Старшина, что из техники можем выделить для рейда?

Кошка даже не задумался.

– На ходу считай всё, но бензина мало. Три машины и мотоциклы заправим и всё. Думаешь, удастся топливо у немцев взять?

– Если сами не спалим случайно. А гужевой транспорт как?

– Тут от времени зависит. Если дня два дашь, то от двадцати до тридцати телег наберём.

– Капитан, сколько людей можно привлечь для операции?

– Да хоть всех, почти. Только зачем нам там пять сотен бойцов, да и не проведёшь их без проблем. Надо брать первую и вторую роты и всё усиление что есть.

– Пушки взять хочешь?

– Нет, пушки пусть лежат, там где их старшина припрятал. ДШК тоже оставим, патронов к нему считай нет. Миномёты возьму и ампуломёт. Лейтенант, есть там где миномёты расположить?

– Да, специально разведчикам дал указания и под миномёты позиции разведать и под сорокапятки.

– Тогда так, старшина, пятидесятимиллиметровые я забираю все, а под восемьдесят второй пятьдесят, нет, хватит сорока штук. Это всё равно больше чем пятидесяток осталось.

– С артиллерией и зажигалками надо бы поосторожнее, – заволновался Кошка. – Особенно с огнём.

– Не боись, старшина, будет тебе бензин, весь не сожжём.

– Что у нас по подрывным группам? И по зарядам тоже.

В этот раз старшина думал секунд десять

– Групп готовых четыре, с зарядами хуже. Научились делать самодельные взрыватели из гильз, но срабатывают они не всегда, а если срабатывают, то не всегда детонация проходит. Где-то один раз из двух. Решили просто ставить по три взрывателя на заряд. Если принять этот вариант, то десятка три есть. Можно конечно немецкие в дело пустить, но хотелось бы придержать – поездов фашисты с каждым днём всё больше пускают, а на морозе наши самоделки могут и вообще сдохнуть без толку.

– Ясно, тогда три группы отправляем в Псковскую область. Мы там уже раз были, так что местность хоть как, но знакома. Пусть минируют железку на участке Идрица-Пустошка, ну и можно ещё восточнее. Надо от нашего месторасположения немцам глаза отвести. Подрывники уходят прямо сегодня. Одна группа готовится с отрядом на аэродром. Всё?

– Товарищ командир, – вот и Матвеев проклюнулся, а то молчал всё время. – Кроме бензина неплохо бы и рацию захватить.

– Неплохо. А толку?

– Так мы, когда свежих опрашивали, про раненых забыли…

– И?

– Есть там один мужичок, Кондратьев, он оказывается радиолюбитель. Добровольцем пошёл, попал просто в стрелки, а оказался мужик с мозгами. Я ему немецкие рации, что от эсэсовцев достались, показал, так он говорит толку от них чуть. Нужно что помощней и с другим диапазоном частот. Я в этих делах никак, но тот утверждает, что может связь с Большой землёй наладить.

– Здорово бы конечно, но даже если он до Москвы достучится, то кто нам там поверит?

– Вот и он так сказал. Но это если людей нужных не знать.

– А он знает?

– Важных не знает, но московских радиолюбителей говорит знакомых немало. У них там какие-то свои заморочки с паролями и прочими хитростями. В общем если он со своими свяжется, то уже полдела сделано будет. Это с его слов.

Попробовать конечно стоит, но что-то мне говорит, что толку будет чуть.

– А ещё, – снова влез Байстрюк. – Крупнокалиберный пулемёт тоже можно взять – к нему патронов добавилось.

– Откуда, – оживился Кошка. – Почему я не знаю?

– От пацанвы местной. Я же говорил, что если место хорошо прикормить, то клёв будет.

– Сколько?

– Пока сорок три, но обещали ещё поискать, и мины пятидесятки есть – шесть ящиков, а ещё они БТ подбитый нашли, без пулемёта правда, но снарядов, говорят, завались. Только они патефон хотят.

– Что танцы будут устраивать? – старшина хмыкнул.

– Именно, пацаны же, перед девчонками хвосты распускают.

– Хорошо, будет им патефон и пластинок десяток, есть у меня парные. Только ты уж поторгуйся там.

– Чай мы с Привоза. Не боись, папаша, Жора своего не упустит.

– Отставить базар, – я хлопнул по столу. – Если кто давно сортир не копал, могу поспособствовать.

Часовой у ворот чесал задницу. Вот час смотрю, а он всё стоит и чешет – не постоянно, но периодически. Жорка уже минут через пять начал хихикать и предложил выписать ему пилюлю от чесотки. Естественно свинцовую. Это он так творчески обыгрывает мою шутку о лучшем средстве от перхоти. Что меня в свою очередь удивило, это то, что он не слышал о гильотине. На что этот обормот, совершенно не стесняясь, заявил, что учебник истории шёл в школе на самокрутки первым.