Эх, мало, мало цинизма в молодом поколении, выросшем при советской власти.
– Понял что от тебя надо?
– Да, я должен проверить, не является ли это происками немцев, а если является – то с меня взятки гладки. Состоял, но не участвовал.
Молодец, сообразил.
– Не радуйся особо, захотят повесить – повесят. Хотя, двум смертям не бывать, а одной не миновать. А теперь давай, беги.
– А Аня согласится?
– А вот это уже твоя работа, сделать так чтобы согласилась. Скажи, что выполняешь задание командования, да и её из отряда никто не отпускал, потому она тоже выполняет задание.
– А разве мы в отряде?
– Ну, ты спросил – если не спишь в лесу и с винтовкой не бегаешь, это не значит, что ты свободен, как голубь сизокрылый. Её это тоже касается.
Ой, какой довольный, чуть рот в улыбке не порвал. Блин, детский сад – штаны на лямках. Как они могут вести себя как дети, а умирать как солдаты? Ведь эти пацаны и девчонки должны были строить коммунизм, создавать прекрасные семьи, растить счастливых детей… За одно только то, что их планы разрушены, а мечты отодвинуты на неопределённое будущее стоит закопать весь Рейх с его проклятыми жителями, а чем уплатить за отнятые жизни, даже представить себе не могу.
Говоров ещё не вернулся, видно разговор оказался не из простых. За него и мужиков я не опасался, таких на мякине не проведёшь и так просто не возьмёшь. Время коротал беседой с Фёдором, который постоянно пытался перевести разговор на немецких продажных девок. Когда мне это надоело, поинтересовался не девственник ли он, после чего отдыхал в тишине. Борис только посмеивался, косясь на обиженного товарища.
А вот и наш переговорщик, по виду не скажешь, доволен или нет.
– Не замёрз? – Говоров остался стоять, намекая, что и мне надо слезать.
Ну вот, опять греться. Сегодня уже столько раз изображал дефиле за ворота рынка, что на меня скоро коситься будут.
– Пошли, попрыгаем.
– Поговорили, – Кузьма закурил, как только отошли подальше. – Как ты и предполагал, хотели наладить через себя торговлю продуктами, по их словам многие с ними уже работают. На предложение немецкого дефицита, отозвались положительно, но цены надо утрясать. Цены по продуктам… ну, скажем, приемлемые, повыше тех, что предлагают сейчас за скупку на месте. Но, есть у них одно предложение, на которое я им ничего не ответил.
– Оружие?
– Как догадался?
– Перья они носят не из страха, что заметут, думаю эти мало чего боятся, а с того что серьёзнее ничего нет.
– Говорят, есть, но мало.
– Чего хотят?
– Пистолеты. На предложение обрезов, а их я всё же предложил, поморщились. И автоматы.
– Губа не дура, автоматов я и сам прикупил бы, да вот только беда – где такого продавца найти.
– Вот они и ищут. Деньги обещают хорошие. Рыжьём.
– А это мысль. Может им немцы и продадут?
– Не поверят.
– Неужто нет на свете немца, который за хороший кусман золота автомат не продаст?
– Как-то это всё… стрёмно.
– Вот что значит с урками побазарил: рыжьё, стрёмно… Всё одно закинь удочку, что за хорошую цену немчура может и стволы организовать, но цена должна быть очень хорошей. То есть вообще запредельной! Вот тогда поверят и будут торговаться, а дальше посмотрим.
– А с пистолетами? Говорят, раз у нас так много, то может поделимся?
– Нет, у нас мало.
– Я тоже самое сказал.
– За оружие они нам хорошей цены не дадут, а немцам дадут, никуда не денутся.
– Могут у других купить.
– Чего же не купили? На дворе война, оружия кругом полно, но им нужно специфическое, которое спрятать удобно, и самозарядное, а лучше автоматическое. А где его взять? Пистолеты и револьверы в Красной армии только у комсостава, автоматов мало, зато много автоматических и самозарядных винтовок, но бандитам они по понятным причинам не подходят. Из них даже обреза толкового не сделаешь из-за специфического способа работы автоматики – там не пистолетный патрон, со свободного затвора не постреляешь. Так что считай всё, что найдут, им не годится. Думаю, дегтярёвские пулемёты и максимы им тоже не в жилу. С немецким оружием и проще и сложнее – пистолетов у них больше, а про автоматы вообще не говорю, но на поле боя их не подберёшь, враг своё оружие не разбрасывает, его только с боем брать. Что-то у урок, конечно, есть, но видно не так много, как хотелось бы, а все другие варианты, или большинство из них, уже опробованы.
– Да, возможно, ты и прав.
– Чего думаешь с продуктами и дровами делать?
– Фунту отдавать смысла нет. Своей хочешь подогнать?
– Была такая мысль, терраса у неё не закрывается, думаю не утащат.
– И мне есть куда скинуть.
– Фефер будет какое-то время занят. Пока развезём, он и освободится.
Глава 10
Доставка гостинцев заняла чуть больше часа, и то, потому что от дома Ольги, до улицы Труда, где проживала зазноба Кузьмы, пилить было прилично. Дама сердца Говорова оказалась приятной на внешность брюнеткой лет тридцати пяти, ухоженная и хорошо одетая. Звала попить чаю, но время было уже за полдень, поэтому мы ограничились сухим пайком, состоящим из горячих ещё и обалденно вкусных пирожков с капустой и яйцом.
Герман, когда вернулись, уже был на месте. Ничего говорить не стал, только утвердительно кивнул, в ответ на немой вопрос. Ну вот, вроде, и здесь всё идёт неплохо. Залесьенские своё добро перекупщикам сдавать не стали, а под их злыми взглядами устроили тотальную распродажу. Кстати, интересное выражение – надо запомнить. Теперь все вместе двинули к комендатуре – вооружаться, где получили по винтовке и три десятка патронов. Попробовали покачать права, с целью увеличения боекомплекта, но были посланы. Пришлось идти, в смысле ехать, иначе до ночи рисковали до дома не добраться.
Проверки на выезде не было, что крайне порадовало. Лошадки за ночь отдохнули, да и за день застоялись, потому шли резво. У города дорога была накатана, так что первый пяток километров сделали чуть больше чем за полчаса. Чем дальше, тем дорога становилась хуже, так что темп упал. Танки и бронеавтомобили, что ездили тут последнее время, набили себе колею, но для саней она была неподходящая, и скорее мешала, чем помогала, тем более что опять пошёл снег. Уже почти подъезжали к памятному мосту под Захарничами, тому, с уничтожения которого, и началась, по сути, история отряда, когда заметили странность. Впереди дорогу перекрывало что-то большое и чёрное, да и сама дорога потеряла свою белизну.
Лошадь заволновалась, и тут же пахнуло в лицо запахом горелого железа, бензина и ещё чего-то крайне неприятного. Пришлось Кузьме хорошенько хлестнуть кобылу, чтобы та пошла дальше, остальные сани, что следовали за нами, тоже сбились с ритма. Послышалось хрипение лошадей и мат возниц. Проехав ещё немного, понял, что это: наполовину перекрыв дорогу, полуразвернувшись, путь нам запирала обгоревшая туша танка. Сама машина была небольшой, но стоя в середине огромной чёрной проплешины и смердя смертью и гарью, она могла и напугать неискушённого путника. По виду это была, скорее всего, немецкая "двойка", но отсутствующий в башне пушечный ствол и общая обгорелость, не давали возможности заявить это со стопроцентной уверенностью. Сильный запах, а также то, что редкий снег, ложась на броню и чёрную проплешину обгорелой земли вокруг, тут же таял, говорили о том, огонь затих совсем недавно. К тому же вокруг танка и на его броне лежали кучи сажи и почти полностью прогоревшие остатки древесных углей – видно прежде чем поджечь машину обильно забросали дровами. Скорее крупными ветками, чем брёвнами, иначе те ещё бы тлели, а снег вокруг не таял бы. Блин, какая ерунда в голову лезет.
Объехать эту баррикаду было несложно, хотя пришлось выпрыгивать из саней и помогать лошадке тянуть транспортное средство по раскисшей земле. Как только обогнули препятствие, заметили в канаве три трупа уже изрядно припорошённых снегом – судя по всему, экипаж танка. Метрах в семидесяти далее обнаружился ещё один обгорелый остов. Бронеавтомобиль не мешал проезду, потому как наполовину съехал в канаву. Судя по горбатому профилю, это была двести двадцать первая модель. Рядом валялось ещё два трупа. Вооружение, что естественно тоже отсутствовало. С броником понятно, но как мои архаровцы, а сомнения что это их работа не было, умудрились с танка пушку снять? Народ оживился – они ещё горелую немецкую бронетехнику не видели. Я, правда, тоже только второй раз. Так в приподнятом настроении, быстро перебросав коробки с медикаментами, расстались с Говоровым и его людьми и двинули в Залесье. Только-только успевали к закату.