- Да, - кивнула девушка, - папа много о вас рассказывал, а я видела ваши фотографии в интернете.

- А что вы там про карты говорили? – невежливо вклинилась я.

- Да, говорила, - кивнула Анселма, - у отца были ваши карты. Очень мне не нравилась эта затея, но отец был уверен, что поступает правильно. Однако, вся эта история мне казалась какой-то дикой.

- А поконкретнее, - подобралась я, а девушка уселась рядом с нами на диван.

- Я видела у папы карты, - сказала она, - они меня заинтересовали, я стала их рассматривать, а потом спросила у него, откуда это. Честно говоря, я была несколько удивлена...

По словам Ганса, некий человек просил его забрать карты из замка. Ганс Хессен вообще никогда не занимался реставрацией, никогда не работал прорабом, даже и не помышлял об этом.

Он был архитектором, занимался проектировкой зданий, у него было собственное небольшое агентство, которое он открыл после победы на тендере.

О том, что он в качестве прораба реставрирует замок Блюменшварц, Анселма узнала случайно, и очень удивилась.

Она искала у оцта на столе бумагу, наткнулась на карты, а вечером поинтересовалась у него, откуда они и для чего.

Отец сначала отнекивался, не желая говорить, но девушка насела на него, и тогда Ганс признался.

- Меня попросили поработать прорабом, - сказал он дочери, - это карты подземелий и тайных ходов из замка Блюменшварц.

- Но зачем? – изумилась девушка, - почему именно ты? И зачем ты на это вообще согласился?

- Долгая история, - отвёл глаза отец.

- Что происходит? – слегка встревожилась дочь.

- Скажем так, - замялся отец, - в моей жизни кое-что произошло, ещё до встречи с вашей матерью, и теперь мне это припомнили. Мало того, заставили плясать под их дудку. Мне всё это крайне неприятно, но, тем не менее, мне приходится обманывать герцога. Он благородный человек, но я должен был кое-что найти и утаить от него.

- Папа! – в ужасе вскричала Анселма, - что ты натворил?

- Меня взяли с партией наркотиков, - вздохнул тот, - но это было в юности, а отголоски этого меня преследуют до сих пор. Я скрыл это, когда создавал себе имя и репутацию, но появились люди, которые мне это припомнили.

- Что за люди? – в лоб спросила дочь.

- Откуда мне знать? – вздохнул отец, - просто позвонили неизвестные и вежливо попросили, чтобы я стал прорабом у этого герцога. Они знали, что имеются карты расположения тайных ходов в замке и хотели, чтобы я их достал.

- Но просто так такие вещи не делаются! – воскликнула Анселма, - наверное, они хотят нанести вред герцогу! Ты должен ему сказать!

- Знаю, - кивнул отец, - но не могу! Они же меня убьют! Я нашёл старые карты, расположение очень старого винного погреба. Сейчас им никто не пользуется, а Стефан, судя по всему, и не подозревает, что под его замком имеются ещё какие-то подземелья. Они очень обрадовались, когда я предоставил им карты. Но мне так неудобно! За спиной Стефана кто-то плетёт интриги, а я не могу и слова проронить, ведь меня могут убить.

- Но так всё равно нельзя, - вздохнула девушка, - нужно аккуратно намекнуть герцогу, что его дурят, но так, чтобы это тебя не задело.

- И как это сделать? – с грустью спросил Ганс, - если до них дойдёт, что кто-то слил информацию об этом, сразу же подумают на меня. Просто больше не на кого.

Им так больше ничего в головы и не пришло, Ганс закончил реставрацию замка, отдал карты людям, которые этого требовали, и всё. Никто ему больше не звонил, о нём забыли.

Но Ганс сделал то, в чём признался дочери только после, он сделал копии карт. Два экземпляра копий, одну он хранил в кабинете, а вторую отдал дочери, чтобы она спрятала.

А потом случился этот наезд.

Анселма тут же переворошила все бумаги в кабинете после ухода полиции, но карт так и не нашла.

- Значит, у вас есть карты? – уточнил Стефан.

- Есть, - кивнула Анселма, - сейчас я вам их принесу.

Она развернулась и резко вышла из гостиной, а между нами повисло тягостное молчание. Ирмхилд тоже молчала, видимо, она поняла, что дочь что-то знает, чем-то помогла нам.

Анселма вернулась через пять минут, в руках она держала синюю папку, которую протянула Стефану.

Он папку из её протянутой руки, отстегнул кнопку и вынул бумаги. Он развернул довольно большой лист, сложенный вчетверо, и стал его разглядывать. Я тоже склонилась над непонятной картой.

Вообщем-то, карта была вполне понятной, но она была на немецком. Мало того, на старом немецком.

В виду этого я мало что понимала, но, тем не менее, обозначения разобрала.

- А что тут такое? – спросила я, ткнув алой миндалиной в обозначение, - это в стороне от замка, но я не припомню, чтобы там что-то было.

- Да, там действительно ничего нет, - кивнул Стефан, - только лес. Любопытно.

- Может, туда проходит некий ход? – предположила я, - тоннель?

- Под землёй? – удивился Стефан.

- А почему нет? Такое может быть! Даже вероятнее всего, что там что-то есть. Поехали! Пророемся в эту часть замка!

- Как кроты? – усмехнулся Стефан.

- Почти, - хмыкнула я, - давай, давай.

Стефан сложил карты в папку, мы распрощались с милыми хозяевами дома, и уселись в его «Мерседес», и герцог стартовал на быстрой скорости.

- Знаешь, я не уверен, - протянул Стефан, мча в сторону своего замка, минуя красивые, зелёные улочки, - хотя, проверить не мешает.

- Проверить никогда не мешает! – улыбнулась я, - вдруг вытянем козырную карту.

- Какие интересные ассоциации, - засмеялся он, - ты что, в карты играешь?

- Бывает, - кивнула я, - но я никогда не была азартным человеком. Впрочем, иногда бываю в казино в Ницце или в Монте-Карло, в Москве я даже и не рискую с этим связываться. Наши казино оставляют желать лучшего, а сейчас их и вовсе запретили. Сплошной беспредел творится, можно так проиграться, что потом не расплатишься. Поэтому я езжу за границу на бега, посещаю казино, либо играю с подружками в Москве. Мы играем на интерес, в основном в бридж, но, бывает, и в покер. Но в покер я играю только с мужчинами, мои подруги этого не любят.

- Ясное дело, - рассмеялся Стефан, - покер предпочитают мужчины. Ты во всём любишь отличиться.

- Есть такое качество, - усмехнулась я.

Остаток пути мы проехали в непринуждённой беседе, но я всё равно была несколько напряжена.

Мне не терпелось забраться под землю, чтобы выяснить, что там происходит. Что скрывают от нас подземелья Стефана.

И, когда мы приехали, заглянув в гостиную, и убедившись, что девицы в полном здравии, мы пошли в кабинет.

Стефан тут же разложил на столе карты, и, после их изучения и совещания, мы отправились в подвал, точнее, на кухню.

Стефан предусмотрительно позвонил инспектору, сказав, что мы лезем в подземелье, напоролся на ругань, но слушаться не стал.

Взял меня под руку, и велел охранникам открывать лаз.

Слез он первым, подал мне руку, и, когда мы оказались внизу, включил фонарь.

- А запасной взял? – предусмотрительно спросила я.

- Целых три, - улыбнулся он, откинув со лба золотистую прядку, и мы двинулись вперёд.

Сложными оказались эти подземелья, целый лабиринт, и я искренне недоумевала.

- Для чего такие витиеватые подземелья для винного погреба? – только и спросила я, - это больше смахивает на катакомбы.

- Сам не знаю, - вздохнул герцог, - действительно, такие подземелья делают только не для вина.

- А для чего же? – с любопытством спросила я.

- Для заключённых, - спокойно ответил он, а у меня мороз по коже пробежал.

И зачем я спросила? Неужто сама догадаться не могла?

Конечно же, для заключённых! Для чего же ещё? Раньше все

аристократы вершили судьбы простого народа, могли запросто

убить человека, и им за это ничего не было.

Законы существовали только для бедных, а богатые правили миром. Всё-таки в этой отношении наше время лучше, чем Средневековье. Хотя... в наше время тоже много всякой ахинеи.