В течение пяти часов продолжались почти непрерывные атаки самолетов противника. Катер-охотник вел интенсивный артиллерийско-пулеметный огонь. Метким выстрелом из носового орудия, которым командовал старшина 2-й статьи В. Н. Попов, был сбит еще один самолет противника.
Плавучий док и ледокол «Торос», на котором находились 300 человек, в том числе около 100 эвакуированных детей, благополучно прибыли в Новороссийск.
О героизме и отваге личного состава «МО-0111» свидетельствует выписка из вахтенного журнала катера-охотника: «Восхищаемся героическим экипажем «МО-0111». Будучи пассажирами ледокола «Торос» в день 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, мы наблюдали самоотверженную, смелую и героическую защиту ледокола и плавдока от фашистских стервятников. За сравнительно короткое время два самолета на глазах пассажиров были сбиты метким огнем героического экипажа 0111. Этот героический поступок воодушевил всех, даже маленькие дети в один голос закричали: «Наши сбили гадов». Радостью и благодарностью были наполнены сердца всех пассажиров по отношению к вашему славному и мужественному экипажу. Разите еще метче и успешнее, дорогие товарищи, фашистских варваров, напавших на нашу Родину. Желаем дальнейших успехов!..»[44]
…31 декабря 1941 года транспорт «В. Чапаев», совершив переход от берегов Кавказа, приближался к Севастополю. Три катера-охотника и четыре торпедных катера встретили его у мыса Феолент и сопровождали в базу. Как только «В. Чапаев» взял курс на Инкерманские створы, противник открыл по нему артиллерийский огонь. Катера сразу же поставили дымовую завесу. Противник безрезультатно выпустил 37 снарядов.
К середине ноября 1941 года советские корабли пользовались только фарватерами № 2 и № 3. Более удобным и оборудованным был фарватер № 3, который вел к берегу с открытого моря. Он состоял из двух колен шириной три мили. В начале его стоял светящийся буй, подход к которому осуществлялся, как правило, ночью. Для обеспечения прохода по фарватеру кораблей, идущих с моря, к расчетному времени из главной базы высылался тральщик «Т-27», на котором находились лоцман и штурман дивизиона. В условиях плохой видимости в помощь тральщику выделялся один катер-охотник, который находился у подходного буя. В случае ухудшения видимости тральщик и катер-охотник периодически включали прожекторы для ориентировки подходящих судов. После встречи они шли за тральщиком.
Важную роль в обеспечении выхода кораблей и транспортов из главной базы и входа в нее сыграл манипуляторный отряд гидрографического отдела флота. Всеми средствами манипуляторных пунктов управлял дежурный по отряду, находившийся в подчинении оперативного дежурного ОВР.
Корабли, подходящие с моря к Севастополю, запрашивали о включении огней, и оперативный дежурный отряда, получив соответствующее разрешение, отдавал приказания командирам манпунктов или начальникам маяков.
Движение по фарватерам в период обороны Севастополя было чрезвычайно напряженным. За этот период зафиксировано 15 884 входа и выхода кораблей и различных судов[45].
В трудные для защитников города декабрьские дни по приказанию командования Севастопольского оборонительного района корабли ОВР активно участвовали в артиллерийской поддержке сухопутных войск. Так, с 1 по 29 декабря 1941 года тральщики «Искатель», «Т-27», «Взрыв», «Мина», «Трал», «Взрыватель» и «Груз» провели 29 стрельб, израсходовали 659 100-мм снарядов[46]. Стрельбы велись по скоплению живой силы и боевой техники противника, находившегося в 35–50 кабельтовых. По оценке командования, все стрельбы оказались успешными.
В ноябре-декабре 1941 года корабли ОВР лишь на короткое время заходили в Стрелецкую бухту и, пополнив необходимые запасы, вновь спешили на выполнение боевых заданий.
Навстречу свинцовой метели
В конце декабря 1941 года Закавказский фронт и Черноморский флот провели Керченско-Феодосийскую десантную операцию, целью которой было освобождение Керченского полуострова, оказание помощи защитникам Севастополя. В осуществлении этой десантной операции активное участие приняли и корабли ОВР.
Вечером 25 декабря катера-охотники «МО-034» (командир старший лейтенант И. В. Леднев), «МО-084» (командир лейтенант А. Г. Кривоносое), «МО-018» (командир лейтенант Ф. С. Дьяченко), «МО-088» (командир старший лейтенант Ф. И. Вечный) приняли десантников и вышли из Тамани. Прибыв к линии исходного положения, легли в дрейф. Утром 26 декабря по сигналу командира высадки катера перестроились в кильватер. Головным шел «МО-084», на борту которого находились командир 4-го дивизиона малых охотников капитан-лейтенант А. И. Захаров и военком старший политрук С. В. Комаров. Командир 8-го дивизиона катеров-охотников капитан-лейтенант А. А. Жидко и военком политрук Н. П. Попов шли на «МО-088».
Катера взяли курс на Камыш-Бурун.
При входе в бухту противник осветил катера и открыл артиллерийский огонь. Подавляя его, катера полным ходом пошли на прорыв.
«МО-084» первым ворвался в бухту и высадил бойцов, затем вышел на внешний рейд. Во время перестрелки в «МО-018» попал снаряд, катер лишился хода. Увидев это, лейтенант Кривоносов подошел к нему, снял 70 десантников и успешно высадил их на берег. Однако при отходе в катер угодил снаряд. Загорелся и взорвался боезапас. Орудийный расчет носового орудия полностью вышел из строя. Вскоре огонь удалось потушить, и катер возвратился в Тамань.
Успешно высадил десантную группу старший лейтенант И. В. Леднев, но при этом катер получил повреждение. Многие моряки были ранены, в том числе и командир. В Тамани всех раненых отправили в лазарет. Командование принял лейтенант В. В. Пономарев. И снова катер пошел к плацдарму.
Тем временем в районе высадки противник еще более усилил противодействие. Оценив обстановку, лейтенант Пономарев решил отвлечь огонь на себя, чтобы остальные катера могли высадить бойцов. Вокруг «МО-034» рвались снаряды, мины, свистели пули. Но никто не дрогнул в этой неравной схватке. Моряки действовали уверенно и расчетливо. Их снаряды метко разили огневые точки врага. Воспользовавшись этим, другие катера успешно высадили десантников.
В этом бою лейтенант Пономарев погиб.
На катере возник пожар. Начал рваться боезапас. Но моряки продолжали бороться с огнем и стрелять по врагу. Вот уже носовая часть катера стала погружаться. Вышло из строя носовое орудие, погиб весь его расчет. В строю осталась одна кормовая пушка. Героический экипаж сражался до тех пор, пока палуба не сравнялась с водой. Оставшиеся в живых четыре моряка бросились в воду и выбрались на берег. Через трое суток им удалось пробиться к десантникам.
Во время прорыва к месту высадки серьезно пострадал «МО-088». В моторный отсек попала вражеская мина, в нескольких местах осколки пробили днище, вышли из строя двигатели, в отсеке возник пожар. Несколько моряков погибли, оставшиеся в живых боролись с огнем. С большим трудом пожар удалось ликвидировать. Малые пробоины заделали, а под днище завели пластырь. И все это — под ожесточенным огнем противника.
Благодаря самоотверженным действиям личного состава, распорядительности командира и механика «МО-088» остался на плаву и был отбуксирован в базу на ремонт.
В этой же десантной операции серьезные повреждения получил «МО-078». Разорвавшийся вблизи катера снаряд вывел из строя личный состав носовой пушки. Загорелся кранец с боезапасом. Увидев пламя, раненый комендор комсорг старшина 2-й статьи А. А. Богданов ползком добрался до горящего кранца и по одному снаряду выбросил весь боезапас в воду. За мужество и самоотверженность, проявленные при спасении катера, Богданов был награжден орденом Красного Знамени.
Большая группа кораблей ОВР участвовала в Феодосийском десанте. В отряд высадочных средств вошли два тральщика («Щит», «Т-16») и двенадцать катеров-охотников: «МО-051», «МО-061», «МО-0131», «МО-032», «МО-052», «МО-013», «МО-058», «МО-068», «МО-064», «МО-074», «МО-014» и «МО-063», а также буксир «Кабардинец». Командиром отряда был назначен капитан-лейтенант А. П. Иванов, работник оперативного отдела штаба флота, военкомом — старший политрук В. И. Еремеев[47].