Наглого копьеносца, конечно, можно было сразить, и Корченный, не задумываясь, сделал это.

Тогда Геракл нацелил одну из оставшихся у светлого царя стрел прямо в грудь черному царю. Пришлось Корченному бросить на помощь ему героя черных, который прикрыл бы своей силой черного царя.

И тут Геракл обрушил на противника столь свойственные ему при свершении подвигов удары, каждый из которых дорого стоил ему. Сначала в жертву богине Нике принесен был кентавр, еще глубже врезавшийся в толпу врагов, затем пал там и сам герой светлых, оставив белого царя одного в поле.

Некому было теперь его защищать.

Но по воле Геракла он не защищался, а нападал, используя оставшиеся в его колчане стрелы. И ход за ходом, а было их семь и еще один, Геракл так сжал вражескую рать, словно заползшую в его колыбель змею или как придавил к земле адского пса Кербера, или Критского быка, или Немейского льва, шкура которого украшала теперь его могучий торс.

Корченный смолк. Он уже не выкрикивал оскорблений Гераклу, а хрипло отсчитывал ходы, не отходя от своей переполнявшейся водой времени чаши.

Семь ходов и еще один, как предрекла богиня, понадобились Гераклу, чтобы бросить на колени врага, сделать неизбежным появление на поле новых беломраморных воинов, в которых превращались достигшие края поля стрелы.

Богиня победы Ника опустилась на игровое поле и коснулась великого героя своим крылом.

Боги расплачивались друг с другом оговоренными закладами.

Зевс сказал Гере:

– Нет, не бесценные сокровища далеких пещер передашь ты мне. Раз ты проиграла, то должна отказаться от своей ненависти к Гераклу, который совершил свой тринадцатый подвиг и взойдет теперь на кручи Олимпа.

Гера поникла головой:

– Хорошо, Зевс, считай, что сын твой Геракл, став бессмертным на Олимпе, выиграл в своем тринадцатом поединке и мою любовь, которая, клянусь богиней правды и врагов обмана, будет так же глубока, как и былая моя ненависть, сопровождавшая всю его жизнь на Земле. И мы дадим ему в жены богиню.

– Каиссу, – решил Зевс. Боги встали.

Корченный Тартар шумел.

– Я требую переиграть! – вопил он. – Богиня Каисса постыдно шепталась с Гераклом, а продавшийся им бог Гипнос сидел на четвертой скамье и смотрел на меня, навевая сон. Я проспал последние ходы, и только потому Гераклу удалось довести до конца свой нелепый и ложный план.

Но богиня Фемида, за которой было последнее слово, объявила претензии Корченного Тартара презренными.

Богиня же Каисса, передвигая с помощью карликов кекрепов беломраморные и смолисто-черные фигуры, показала всем, что, как бы ни играл Тартар, победа Геракла была неизбежной.

Слепой старец кончил свой певучий рассказ о последнем подвиге Геракла. Он сидел спокойный, величавый, и пальцы его шевелились, словно перебирали струны невидимой кефары.

– Неужели это были шахматы? – спросил я.

– Я не играю в них, – вздохнул старик. – Я только передал ход игры, как рассказывали прадеды, а им их прадеды. Это такое же повествование, как путешествие Одиссея или осада Трои.

– Трою раскопали, пользуясь указаниями поэмы Гомера, – заметил художник.

– Да, Шлиман! – кивнул слепец. – Может быть, и сейчас найдется кто-нибудь, кто по моему рассказу раскопает «игровую Трою», разгадает, ЧТО ПРОИЗОШЛО НА ИГРОВОМ ПОЛЕ богов у подножия Олимпа.

Мы расстались с нашим удивительным продавцом губок.

Подаренная им губка вот уже двадцать лет лежит у меня на столе, напоминая о встрече с «ожившим Гомером», лежит укором мне, поэту шахмат, все еще не расшифровавшему игры, в которой ее богиня Каисса не устояла перед обаянием героя.

Понадобились два десятилетия, чтобы я все-таки «откопал шахматную Трою», чтобы мог теперь предложить вниманию читателей свой вариант того, что произошло на игровом поле под Олимпом после слов Ка-иссы.

Вот какая позиция могла сложиться в шахматах (если это были шахматы!) в результате самонадеянной игры Корченного Тартара и неискушенного Геракла, у которого все же нашлось достаточно воли и ума, чтобы разгадать скрытый путь к выигрышу.

В этой позиции белые могут выиграть единственным этюдным путем, описанным в мифе о Геракле.

Первым ходом они жертвуют коня (кентавра), вторгаясь в стан черных.

1. Ке6!

Но черные разгадывают ловушку, связанную со взятием этого коня: 1… de 2. d6 – и атака белых неотразима: 2… Od4 3. Ф: еб Od5 4. d7 и выигрывают. Или: 2… ed 3. Ф: е6+Се7 4. dc Kpf8 5. de+ К: е7 6. Ф: f6 + Kpg8 7. К: h6 и мат.

Потому-то черные и взяли другого коня, не видя непосредственной угрозы и увеличивая материальное преимущество.

Но теперь их ошеломляет новый удар слона (копьеносца), грозящего непосредственно черному королю:

1… Ф:g4 2. С:с6!

Слона приходится брать, ибо отход короля 3… Kpf7 ведет к разгрому черных – 3. d6, и уже не спастись. Попытка же ввести в бой ферзя обречена – 2… Ф f5 3. Cd7+ Kpf7 4. Kd8+ – и выигрыш белых! Если же 2… Ф: h5, то 3. С: d7+ Kpf7 4. d6, и черные или теряют ферзя, или получают мат ферзем на f7. Но чем взять дерзкого слона? Если конем 2… К: сб, то последует 3. dc dc 4. К: d8 Фс4 5. Ф с4 be 6. еб с выигрышем. Или 4… Фg7 5. Феб и мат следующим ходом.

Безопаснее взять слона пешкой:

2… dc

Но теперь освободился путь для броска белой пешки с серьезной угрозой черному королю:

3. d6

Взятие этой пешки развязывает неотразимую атаку белых: 3… ed 4. cd С: d6 5. ed Ф§ 3 6. Kf4! Ф f4. 7. Феб + Kpf8 8. Kpd7, и у черных нет защиты. Если 8… Феб, то 9. d7 Ф: еб + 10. fe Кре7 11. Крс7 и выигрывают.

Вот почему Корченный Тартар вынужден был вмешательством ферзя отвести удар белой пешки (стрелы) с поля d7.

3. Фd1

Но белые планомерно освобождают диагональ для действия своего ферзя, чтобы провести комбинацию «удушения» черных.

Ферзь черных уже не контролирует поле g7, и Геракл может пожертвовать сначала на g7 коня, а потом на f7 ферзя (героя!).

4. Kg7+ C:g7 5. Фf7 + Кр: f7

Итак, король белых остался один на доске против черного воинства: короля, ферзя, ладьи, слона и двух коней! По рассказу слепого грека, царю светлых предстоит целых восемь ходов быть в поле одному, вооруженному лишь «стрелами» (пешками!), и не только выстоять, но победить противника!

6. е6+ Kpf8 7. d7 – вот он, смертельный зажим!

Тартар делает попытку вырваться хотя бы конем. Но у Геракла мертвая хватка, которую не раз познали враги (см.: диаграмму на стр. 296):

7… b4 8. а4

Тартар лукав и пытается оплести противника коварной сетью.

8… bЗ!

Никак нельзя сейчас 9. e8Ф? Ф d8 10. Кр: d8 be, и Геракл повержен! Но сила великого героя не только в гневном напоре, но и в ледяном спокойствии:

9. cb КЬ5 +

Тартар отдает своего коня, идя на все!

10. ab cb 11. d8Ф + Ф:d8 + 12. Кр: d8 b4!

Вот каково дно черного замысла! Сыграй здесь Геракл торжествующе 9. сб? и черным пат – ничья, закрывающая герою путь на светлый Олимп!

Однако Геракл настороже и не оставляет врагу никаких шансов. Своим тринадцатым ходом он завершает свой тринадцатый подвиг.

13. Крс7!

Черный король распатован, и белая пешка неизбежно пройдет на край доски, матуя черного короля.

Вот здесь богиня Победы Нике, очевидно, и опустилась на игровое поле, коснувшись крылом Геракла.

Корченный Тартар скандалил, пытаясь доказать, что план Геракла был ложным и опровержению помешал бог Гипнос, усыпивший бдительность Корченного Тартара.

Тогда богиня Каисса показала, что, если бы Корченный Тартар на восьмом ходу играл бы иначе, это не помогло бы ему:

8… Ф:b5 9. а8Ф+; Фе8 10. h5!

Но, конечно, не 10. Ф:е8, как показывал Корченный, после чего ему хотелось 10… Кр: е8 11. h5 Cf8! 12. Kpb7 Kpd8 13. Кр: а7 Крс7 – и ничья! При внимательной же игре будет совсем не так!