- Господин подполковник, не делайте этого.

- Ладно, катись. Через неделю зайду в банк, проверю.

- Ораз-джан, как только возвращусь в Бахар - сразу перечислю.

- Ладно, иди, у меня других дел много. И советую тебе не нервничать. Ты же офицер, подполковник, подданный его императорского величества.

Султанов спиной открыл дверь и, раскланявшись, удалился. Выйдя на площадь, он некоторое время стоял, ловя ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. Пристав был ошарашен, раздавлен. В то же время в нем все клокотало от ненависти на всех и вся, в том числе и на самого себя за то, что недооценил Ораз Сердара. «Собачья кость, - остервенело размышлял Султанов, не зная куда идти - в гостиницу или в магазин Федорова. - Я же предвидел, все время чувствовал, что не обойдется без неприятностей. Какой-то негодяй все время следит за мной и доносит в штаб!»

Пока Султанов приходил в себя, рядом с ним, на обочине, остановился «Руссо-Балт» и из него вышли генерал-лейтенант Шостак и начальник по судебным делам граф Доррер. Мгновенно, словно с него рукой сняло злобу и растерянность, Султанов принял стойку «смирно» и приложил руку к козырьку. Генерал лишь кивнул и заспешил, не оглядываясь, в штаб. Доррер задержал взгляд на угрястом лице подполковника.

- Вы, кажется, из Бахара, становой пристав?

- Так точно, ваше сиятельство. Вот приехал с отчетом, сдал так сказать, - раскланиваясь, пояснил Султанов.

- С Теке-ханом давно виделись? Как у него идут дела на кяризе, все ли благополучно? - Граф внимательно заглянул в зеленые глаза собеседника.

- Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. Пока я в Бахаре - никто не посмеет обидеть Теке-хана.

- Ну-ну, кланяйтесь Теке-хану от меня, - сказал Доррер и тоже заспешил к подъезду.

У Султанова сразу вдруг сделалось легче на душе. «Представляю, если бы я доложил Шостаку о сделке с арестантами, в которой первую роль играет этот граф Доррер! - подумал Султанов. - Интересно, в какую дыру загнал бы меня граф? Наверное, тоже пригрозил бы Фортом-Александровским!.. Нет, все-таки не зря люди говорят: «Что ни делается - все к лучшему». Теперь, если я попадусь на чем-нибудь и дело дойдет до суда, то можно будет сказать Дорреру: «Ваше сиятельство, надеюсь, не дадите в обиду вашего сторонника. Спасая вашу репутацию, ваш авторитет, я пожертвовал одной третью доходов, полученных за уголь!»

Настроение у пристава основательно повысилось. Он посмотрел на часы - до десяти оставалось еще более получаса - решил заглянуть на минуту в ресторан «Гранд-Отеля». Султанов договорился с метрдотелем о пикантном дельце, заранее заплатив ему приличную сумму. Сейчас пристав решил проверить и убедиться, все ли идет по задуманному. За массивной полустеклянной дверью виднелись столики, за которыми сидели клиенты. Их было мало; деловая публика давно позавтракала. Метрдотель, скучая, сидел в углу огромного зала.

Султанов направился к нему, на ходу разглядывая двери, ведущие в отдельные кабины. Сейчас кабины пустовали - днем редко ими пользовались. Другое дело- вечером и ночью.

- А где же ваша дама? - поинтересовался метрдотель.

- Я зашел лишь уточнить, все ли у вас в порядке? Все ли хорошо продумано. Смотрите, не ошибитесь с дозой...

- Будьте спокойны, не в первый раз.

- Ну что ж, тогда, примерно через час, ждите меня... с дамой.

Из ресторана Султанов направился в гостиницу, переоделся, - надел белый чесучовый костюм и шляпу. Огляделся в зеркале. В штатском он показался самому себе гораздо моложе, и это его еще больше ободрило.

Шел уже одиннадцатый час, когда он переступил порог книжного магазина и тотчас увидел Архангельскую. Ожидая его, она перелистывала какую-то книгу.

- Мадам, прошу прощения! - воскликнул он, сняв шляпу и поклонившись. Почувствовав, что Лариса Евгеньевна удивлена, увидев его в столь необычном наряде, поцеловал ей руку.

- Боже, ну. прямо метаморфоза, - высказала она свое удивление. - Надо же. Вы совсем не похожи на полицей... - Она смутилась, поскольку знала, как не любит Султанов, когда его называют полицейским или жандармом.

- Н-да, одежда изменяет человека, возвращает истинное его лицо, - согласился польщенный Султанов.- Вы ведь знаете, дела мои пошли в гору... Выйду в отставку и тогда нынешний мой вид будет моим повседневным видом... Господин приказчик, - обратился он к продавцу. - Вы, вероятно, сообщили даме о том, что я уже получил ее товар? Вот и прекрасно... Лариса Евгеньевна, вам придется пройти со мной в гостиницу, наглядные пособия у меня в номере.

- Хорошо, - согласилась она, выходя за ним из магазина. - Я подожду в коридоре, вы мне вынесите.

- Разумеется... Если вы меня так боитесь, то извольте подождать в коридоре... Я ничего не имею против, - с плохо скрытой обидой высказался Султанов.

- Ну, бояться, может быть, я и не боюсь,- осмелела Лариса. - Да и не в боязни дело. Скорее, в приличии. Прилично ли молодой барышне входить в номер к мужчине.

- Да, конечно, вы совершенно правы.

Они пересекли Скобелевскую площадь, обойдя собор слева, и поднялись на второй этаж отеля. Султанов, открыв дверь, намеренно оставил ее открытой. Архангельская села в кресло возле дежурной.

- Подойдите хотя бы поближе! - раздраженно, в приказном тоне окликнул он ее из номера, и когда она подчинилась, спросил: - Вот ваши ученические пособия, но куда вы отправитесь с ними, ведь до отхода поезда еще целый день?! Не будете же вы ходить с этими свитками по городу. Заходите ко мне, не бойтесь. Я вас не съем, да и дежурная рядом. Клянусь вам, у вас больше оснований меня бояться, когда мы находимся у себя в Бахаре, в нашем приставстве. Там вы чувствуете себя свободно, а здесь ведете, словно я дикий зверь!

- Но я же сказала, неприлично барышне входить... - Архангельская, не договорив, вошла и села к столу.

- Ну вот, это другое дело, - вздохнул Султанов.- Дверь можете не закрывать - больше будет воздуху. А в общем-то, и рассиживаться нам с вами нет никакого смысла. Насколько я понимаю, вы после приезда не завтракали. Я тоже проспал. Не сходить ли нам да откушать? Когда еще вам, Лариса Евгеньевна, представится возможность посидеть в шикарном ресторане! Пойдемте - это внизу, в гостинице.

- Ну что ж, я согласна. - Она щелкнула редикюлем, подумав, хватит ли у нее денег. Султанов перехватил ее взгляд.

- Лариса Евгеньевна, ради бога, не заставляйте меня краснеть. Я приглашаю, значит, и угощаю!

- Ну, хорошо, хорошо - согласилась она и, выйдя из номера, стала спускаться по парадной лестнице вниз. Султанов догнал ее и взял под руку.

Метрдотель давно поджидал Султанова, и едва он вошел с дамой, бросился навстречу.- повел за собой, усадил за столик подальше от входной двери, в самом конце зала. Тотчас было подано меню и поставлена на стол бутылка лимонада.

- Я, пожалуй, выпью рюмку коньяка, - сказал Султанов. - Я всегда утром выпиваю рюмку. Что желаете вы, Лариса Евгеньевна? Шампанское?

- Боже упаси, я ничего не буду.

- Может быть, открыть бутылочку пива?

- Ни в коем случае. Мне достаточно и лимонада.

- Ну что ж, желание дамы - закон. - Султанов улыбнулся и стал вслух называть блюда, всякий раз обращаясь к Ларисе. Наконец, заказ был принят. На столе появился графинчик с коньяком, лимонад, нарезанный ломтиками лимон.

После того как Лариса Евгеньевна выпила полбокала лимонада, сам метрдотель принес бифштексы с яйцом. Пожелав приятного аппетита, удалился и сел за свой столик. Султанов наполнил рюмку коньяком.

- Жаль, не с кем выпить за мои успехи, - сказал он с сожалением. - Наполните хотя бы лимонадом свой бокал и давайте выпьем вместе.

- Только лимонадом я и могу вас поддержать, - охотно согласилась она. Выпив, тотчас спросила: - Вы уверены, что мне подали лимонад? У меня почему-то закружилась голова.

- У непьющих голова кружится даже от сырой воды, - пошутил Султанов, выпив и закусив долькой лимона. Зажмурясь от блаженства, он вновь открыл глаза, полные настороженной внимательности, и некоторое время, не моргая, смотрел на Архангельскую. Она, отложив нож и вилку, поднесла ладони к вискам.