— Так, ясно, — сказал американец, когда кончилась пленка. То, что Галва никуда не звонил, его не обрадовало и не обеспокоило.

Через несколько минут в кабинет вошел один из людей Кларка.

— Так, ничего особенного, сэр. Купил две пижамы, четырежды пытался кому-то дозвониться, но безрезультатно…

— Номер телефона? — перебил его полковник.

Агент пожал плечами:

— У нас же не было с собой аппаратуры, сэр.

Хотя Штрайтцер делал понимающий вид, но, о ком шла речь, не догадывался.

— Потом он купил тюльпаны и принес их с собой в здание фирмы, — добавил агент.

— Это все?

— В сущности, да.

— Вы себя не обнаружили?

— Уверен, что нет, сэр.

— Хорошо, — сказал Говард и отпустил агента.

— Что-нибудь случилось, мистер Говард? — полюбопытствовал Штрайтцер.

Полковник покачал головой и слегка усмехнулся:

— Нет-нет, Штрайтцер… В течение десяти минут вы мне не понадобитесь…

Директор фирмы ТАНАСС понимающе кивнул и вышел из кабинета. Говард открыл дверь в зал заседаний и позвал:

— Мистер Галва, на минуточку!

— Слушаю вас, сэр! — появился в дверях Петр.

— Закройте дверь! — приказал Говард и, пройдя несколько шагов по кабинету, продолжал: — Вы, собственно говоря, уже считаетесь работником Центра, а это влечет за собой и некоторые неудобства. Но вы к этому должны будете привыкнуть… Что вы делали в течение того часа, который был дан вам на подготовку?

Галва сразу сообразил, что полковник все знает.

— Я отдал распоряжение секретарше, — не задумываясь ответил он, — подготовить вещи в дорогу. Затем зашел в универмаг Некермана и купил две пижамы… Потом попытался позвонить одной девушке…

Полковник тут же перебил его:

— Какой девушке?

— Это одна моя знакомая, Гизела Кремер, сэр, — уверенно ответил Галва, и это было правдой; иногда он действительно с ней встречался. — К сожалению, я не застал ее дома.

— Почему же вы не позвонили ей из здания фирмы?

— Это очень просто, сэр… Все знают, что мистер Штрайтцер имеет привычку иногда записывать наши телефонные разговоры, а мне очень не хотелось бы давать разъяснения о своих связях с Кремер именно господину директору.

Американец усмехнулся:

— Почему, мистер Галва?

— Я должен отвечать, сэр?

— Не мешало бы.

— Гизела — наш бывший агент. Это известная певица, у нее много связей, она кое-что для нас делала. Но потом что-то не поделила с мистером Штрайтцером…

— Не хотела работать?

— Совсем нет, сэр. Она не хотела того, чего от нее добивался директор во время контрольной встречи.

— Вот так старикан! — рассмеялся Говард. — Ну, хорошо, хорошо. Для кого вы покупали тюльпаны? — Этим вопросом Говард не только открыл, что отдал распоряжение проследить за Галвой, но и одновременно показал, что симпатизирует ему.

— Для секретарши, сэр.

— По этим же причинам?

— Ну что вы! Этой даме уже за пятьдесят. Ей нравятся цветы, а мне — хорошие секретарши. Минимум пятьдесят процентов репутации каждого начальника находится в руках его секретарши, а мне очень не хотелось бы лишаться этих процентов.

Американец внимательно посмотрел на него:

— В Америке вы можете сделать блестящую карьеру. Операция в Стамбуле будет для вас отличной визитной карточкой, мистер Галва.

— Приложу все усилия, сэр, — заверил его Петр. О своих опасениях по поводу операции «Утренняя звезда», он, конечно, не упомянул.

23

В этот день полковник Говард был в хорошем настроении и полон энтузиазма. После разговора с Галвой прибыл капитан Браудер и отвез американца на встречу с Кларком.

— У нас мало времени, — сказал полковник подсевшему в машину загорелому мужчине. — Через полтора часа улетает ваш самолет. О том, что вы будете обеспечивать стамбульскую акцию, не знает ни Галва, ни Торанце…

— Я понял вас, сэр, — кивнул Кларк.

— И то, что эта акция не должна провалиться?

— Разумеется, сэр.

— Тогда за дело, — сказал в заключение Говард.

Кларк пересел в машину к своим агентам. Полковник с минуту следил за удалявшимся автомобилем, а затем отдал Браудеру распоряжение возвращаться в здание фирмы ТАНАСС.

Группа Галвы была уже готова к отъезду. Крайски и Сантанелли сгорали от нетерпения, зато Торанце казался невозмутимым.

— На аэродром поедете в двух машинах, — сообщил им Говард. — Капитан Браудер повезет Галву и Крайского, водитель мистера Штрайтцера — Торанце и Сантанелли. Затем полковник обратился к Браудеру: — Вы подождете в аэропорту, Гарри, пока не соберется вся группа. Еще раз напоминаю, мистер Галва, до конца операции никто из вашей группы не имеет права отлучаться. Вы постоянно должны держаться вместе. Есть вопросы?

Вопросов не было: план операции «Утренняя звезда» был разработан довольно тщательно. А Галве, кроме того, было абсолютно ясно, что даже в аэропорту у него не будет возможности сообщить, для чего он вылетает в экзотический город, расположенный на границе Азии и Европы.

Ему ничего не оставалось, как взять — впервые за последние десять лет — ответственность за свою судьбу в собственные руки. На этот раз никто не сможет дать ему совет, он сам будет принимать решения, только сам…

24

Когда самолет, на борту которого в удобных креслах расположились люди Кларка и группа Галвы, направлявшиеся в Стамбул, совершал обычный полукруг над Мюнхеном, в кабинете комиссара Вольмана сидел расстроенный Йохен Ноймайер.

Вольман рассматривал фотографию Райн и качал головой.

— Опытная женщина, говорите?

— С большим опытом, — подтвердил Ноймайер.

— Так, у нас есть ее словесный портрет и фотография, — задумчиво бубнил комиссар. — Есть номер ее машины. Мы знаем, где она живет… — И сразу поправился: — Где она жила… Ну что ж, возьмемся за дело.

— Я хотел бы, герр комиссар, еще раз обратить ваше внимание на секретный характер дела… Это совершенно секретное государственное дело! — напомнил Ноймайер.

«Ну да, морочите мне голову…» — не совсем учтиво подумал седой комиссар, относившийся к старым кадрам и считавшийся одним из опытнейших работников. Но вслух приветливо подтвердил:

— Конечно, конечно… — потому что только сумасшедший мог бы настраивать против себя боннскую секретную службу, влияние и сила которой в последние годы настолько возросли, что перешли все границы.

— Если бы вам удалось задержать эту женщину еще сегодня вечером…

— Ну, если вы считаете, герр Ноймайер, что она ждет нас дома, — перебил его комиссар, — то, безусловно, она будет у нас уже сегодня вечером. Но мне кажется, что это не так просто.

Йохен Ноймайер не был уверен, что в словах комиссара нет иронии, поэтому строго добавил:

— Это ваше дело. Я лишь прошу, чтобы меня постоянно информировали о ходе розыска!

— Ну конечно, герр Ноймайер, — улыбнулся комиссар.

Когда Йохен Ноймайер ушел, комиссар дал соответствующие указания о розыске коммунистического агента Райн. Очень скоро, правда, подтвердились его сомнения относительно быстрого завершения операции. Квартирная хозяйка, где жила Райн, сообщила, что ее квартирантка уехала к дяде во Франкфурт, адрес которого она, конечно, не знала. А то, что Гита обещала привезти ей щенка, работников криминальной полиции, естественно, совсем не обрадовало.

Комиссар Вольман не верил ни в дядю, ни во Франкфурт, ни в щенка. Он стал искать машину Райн. Комиссар объявил ее краденой и ждал, что ему выдаст работавшая на всех оборотах полицейская машина. Прошло немного времени, и машина Райн была обнаружена в автосервисе.

— Да, — утвердительно кивнул мастер, — эта дама приехала сюда в грозу, попросила провести комплексное обслуживание и уехала на такси…

— Номер, случайно, не запомнили? — перебил его Вольман.

— Номер не запомнил, — лениво ответил мастер, — но знаю водителя такси. Это мой знакомый, иногда я ему помогаю. Его зовут Конрад Губер…