Петр громко рассмеялся и, потянувшись к Тане, поцеловал ее черные волосы. Потом подхватил девушку на руки и понес на диван.

Петр Черник появился в редакции сразу после двенадцати, как всегда, улыбающийся и жизнерадостный. В тот день гроза миновала город над Влтавой, зато в редакции журнала «АБЦ вояка» во второй половине дня бушевала настоящая буря с громом и молниями.

3

Подполковник Гумл не торопясь шел от площади Октябрьской Революции вверх, к Градчанам. Сегодня ничто не помешало ему наконец-то совершить «терренкур». Подполковник оставил без внимания градусник, который показывал плюс тридцать, а также предложение коллеги зайти после работы в ресторан Центрального дома армии выпить по бокалу холодного пива.

Гумл вспоминал свою вчерашнюю встречу с доктором. Действительно, интересное у него хобби: собирать случаи из жизни своих знакомых. Он их коллекционирует, как некоторые коллекционируют марки или значки. Конечно, может, это у него защитная реакция от тех людей, которые считают, что у врача не должно быть никаких интересов, кроме болезней. В конце концов, не такое уж это плохое занятие — оно дает определенную пищу для размышлений. Вчера, правда, он столкнулся не с самым разговорчивым собеседником. Доктор наверняка ждал, что одна за другой посыплются истории о драматических моментах из богатой событиями службы подполковника. Но ничего подобного не услышал, хотя подполковнику было о чем рассказать.

Гумл прошел через Матиашовы ворота на первую дворцовую площадь, миновал Градчанскую площадь и свернул на Погоржелец, к Страговскому монастырю. По пути обогнал группу иностранных туристов, осматривавших здания Военно-исторического музея и дворцов Шварценберга, Архиепископского и Тосканского. Мысленно подполковник возвратился в далекий уже 1956 год, когда участвовал в разминировании территории близ Дукельского перевала и четырех районов Восточной Словакии. Там эти самые драматические ситуации, когда на карту ставилась жизнь, возникали очень часто. Возможно, причиной тому была их молодость, а также то, что отваги у них было больше, чем знаний и опыта.

Однажды к ним прибежал тракторист и сообщил, что за деревней, в реке, он обнаружил авиационные бомбы. Саперы немедленно выехали и убедились, что тракторист не фантазирует. Без долгих разговоров приступили к работе. Вытащили одну бомбу и оттащили ее за бугор. Решили взорвать и посмотреть, какова будет сила взрыва. Та бомба оказалась не очень большой, и тогда приняли решение оставшиеся две бомбы взорвать прямо в реке. Подсоединили их к подрывной машинке, отбежали на несколько десятков метров и произвели взрыв. И тут началось такое, чего Гумл никогда в жизни не испытывал: земля заходила под ногами, вокруг свистели осколки, как при сильном артналете. Взрывная волна уничтожила полгектара посевов на поле, прилегающем к реке.

Когда взрывы прекратились, саперы отправились взглянуть на огромную воронку и установили, что вблизи берега находился склад авиационных бомб. Их насчитывалось около двухсот. Тогда Гумл подумал, что он, можно сказать, родился второй раз. Потом таких случаев, правда, было немало.

Гумл вспомнил еще одно из опасных заданий, когда ему с товарищами пришлось ликвидировать старые боеприпасы. После взрыва оказалось, что уничтожена только половина. Карел Швейда полез в образовавшийся кратер выявить причину неполадки. Гумл и два пиротехника наблюдали сверху. Они видели находившиеся внизу неразорвавшиеся мины. Каждую минуту мог произойти взрыв, о чем хорошо знал и Швейда.

— Здесь страшная грязь, — кричал он из кратера, — поэтому сразу все и не взорвалось! Надо будет…

Закончить Швейда не успел, так как Поледняк заметил на одной из мин маленький огонек: сработал фосфорный взрыватель. Крик — и Швейда начал быстро карабкаться наверх. А они, все трое, стояли у кромки кратера не могли пошевелиться. Гумл вряд ли был в состоянии объяснить, почему они не удрали. Они просто ждали, когда Швейда выберется наверх, им было стыдно повернуться спиной к товарищу, оказавшемуся в опасности. При этом все они отлично знали, что внизу лежат не только обычные, но и зажигательные мины, взрывающиеся не сразу. Так вот, сначала взорвалась мина, на которой Поледняк заметил огонек, а затем остальные. Но к этому моменту Швейда был уже у края кратера, ему успели помочь, а затем рухнули на землю в нескольких шагах от ямы. Все же Поледняк получил ранение в голову, а Гумл — в спину и плечо.

Или взять случай, который произошел у населенного пункта Краваны. Там было поле площадью приблизительно восемь гектаров, которое люди боялись обрабатывать, так как в 1945 году на нем подорвался на мине крестьянин. Армейские саперы после этого нашли там еще нисколько мин, но земледельцам сказали, что те могут без опаски пахать. Тем не менее поле оставалось пустырем, на который жители не заходили. Однажды председатель местного кооператива обратился к военным с просьбой еще раз как следует поработать на этом поле. Ему пошли навстречу, но, хотя мин не нашли, крестьяне все равно опасались там работать. Тогда Гумл на несколько часов стал трактористом. К концу работы, когда он вспахал почти все поле и делал последний разворот, трактор наскочил на мину. Только случайно Гумл остался жив.

Таких случаев было много, о них даже вспоминать не хотелось, не говоря о том, чтобы рассказывать другим. И что это, черт возьми, доктору пришла вчера фантазия завести разговор о его профессии? Что ему, в госпитале не хватает острых ощущений? К этому времени подполковник дошел до Петршина, и перед ним открылся вид на прекрасный город над Влтавой. Он остановился, и его мысли потекли в другом направлении. Хотя подполковник родился не в Праге, он любил столицу, стремился изучить ее архитектуру, памятники старины. Конечно, здесь чувствовалось влияние жены. Книги о Праге в семье Гумлов были излюбленным чтением, а прогулки по Пражскому Граду, Вышеграду, по тихим извилистым улочкам Старого Места и Малой Страны — любимым отдыхом. Сначала Йозеф Гумл ходил по выставочным залам и галереям исключительно ради жены, чтобы хоть как-то компенсировать свои частые отлучки, но постепенно такое времяпрепровождение стало для обоих частью их жизни.

Гумл вдруг вспомнил свой родной город Клатови в Западной Чехии. Там, в городе цветов и студентов — а в дни его молодости и драгун, — Йозеф прожил самое счастливое и трагическое время своей жизни. Сейчас он ездит туда только поклониться могилам родителей. Мать умерла шесть лет назад, а отец — давно, еще во время войны. Он стал одной из первых жертв гестаповца Килиана Рупрехта, сотрудника отдела IV-A-1, который вел борьбу с коммунистическим и левым подпольем.

Железнодорожник Йозеф Гумл был организатором нелегальной группы, начавшей действовать в городе Клатови и его окрестностях сразу после прихода немцев. Может, арест отца был случайностью, а может, его кто-то выдал. До сих пор однозначно ответить на этот вопрос нельзя. Молодой Гумл еще в 1945 году приложил много усилий для того, чтобы выявить предателя или хотя бы выяснить, почему был арестован отец. Но все его усилия оказались тщетными, Он смог установить точно только одно — что гестаповец Рупрехт, убивший его отца в клатовицких застенках, избежал наказания и спокойно проживает по другую сторону Шумавских гор.

Эти невеселые мысли сопровождали Йозефа Гумла во время перехода на смиховскую сторону Петршина. Он освободился от них только тогда, когда снова попал на городские улицы, идя к мосту Палацкого и дальше, через Вышеград, к своему дому.

4

Погода в этот августовский день была на редкость хорошей. Кто хоть немного знает Шумаву, подтвердит, что даже в середине лета она может быть неприветливой и хмурой. Но в этот раз градусник на штабном здании Доброводицкого полигона показывал плюс двадцать с вечера.

В эти предвечерние часы на полигоне стояла непривычная тишина, которая должна была продлиться еще минимум тридцать часов. Только ранним утром в четверг согласно плану тактических учений между Шумавскими горами должны были появиться первые армейские машины, танки, бронетранспортеры, а также вертолеты, поскольку в район учений некоторые части будут доставлены воздушным путем. Раньше взаимодействие с авиацией отрабатывали главным образом разведчики. На этот раз запланировали десантировать на полигон с помощью вертолетов целый мотострелковый батальон.