Немалую роль в развитии латинского города под небом Востока сыграло итальянское купечество и правительства итальянских морских республик. Ученый наглядно демонстрирует и роль итальянских морских республик — Венеции, Пизы, Генуи — в завоевании сирийского побережья и создании в королевстве «морского фасада», состоявшего из цепи крупных портовых и торговых городов, их влияние на городскую застройку и городской пейзаж, их вмешательство в политические дела и экономику всего королевства. Читатель, несомненно, поймет, сколь необходима была финансовая и военная помощь итальянских морских республик правительству этой страны, с одной стороны, но сколь разрушительны для его политической сплоченности были их распри, конкуренция, своеволие, а затем экономическое и политическое всесилие. Обособленность европейских коммун Жан Ришар даже склонен считать одним из решающих факторов разъединения франков Сирии. Он одним из первых в медиевистике показал эту двойственную, как негативную, так и позитивную, роль иностранного купечества в истории Иерусалимского королевства — в частности, и всего латинского Востока — в целом. Доказательства Ж. Ришара были своеобразным указанием для историков пути дальнейших исследований деятельности иностранного купечества на латинском Востоке.
Процесс децентрализации и ослабления королевской власти, в конце концов, привел к катострофическим последствиям — падению королевства и полному его завоеванию мамлюками в 1291 г. Слабые попытки европейских рыцарей, больше похожие на мечты, папская дипломатия и призывы к новому крестовому походу не могли спасти латинские земли, завоеванные в Сирии первыми крестоносцами и навсегда утраченные их потомками.
Итак, мы видим, сколь разнообразен круг проблем, которые ставит и во многом оригинально решает профессор Ришар. Читатель, следуя за мыслью ученого, несомненно, получит удовольствие от знакомства с историей Иерусалимского королевства.
Жан Ришар родился в 1921 г. Его коллеги во Франции и далеко за ее пределами в 2001 г. отмечали юбилей историка, которому посвятили издание специальной коллективной монографии. Перевод на русский язык одного из лучших исследований Жана Ришара — «Латинско-Иерусалимского королевства» можно считать проявлением нашей признательности и уважения к ученому. В заключении мы посчитали необходимым привести полный список трудов Ж. Ришара, дабы показать богатое творческое наследие ученого и облегчить поиск для всех, интересующихся историей Иерусалимского и Кипрского королевств, а также историей крестовых походов в целом.
С. В. Близнюк
Предисловие
Жан Ришар подарил нам учебник об Иерусалимском королевстве, которого нам так недоставало и который мы так ждали, так как появление подобной работы было вызвано необходимостью познакомить студентов, эту огромную читающую аудиторию, с отдельными очерками и выводами, сделанными за последние годы Людовиком Брейе, Шабо, Полем Дешаном, Абелем, Венсаном, Клодом Каэном, мадам Ла Монт и самим Жаном Ришаром. Ведь диссертация автора, посвященная графству Триполи в эпоху Тулузской династии — из тех, что изменяют сам предмет исследования. Помимо ряда ценных открытий, разве не доказал он, что, по крайней мере до 1187 г., при дворе в Триполи говорили на южнофранцузском наречии (языке ок)? После публикации своей прекрасной работы, Жан Ришар, тут же принятый г-ном Дюссо в Археологическую и историческую библиотеку Старой службы древностей Сирии и Ливана, находясь то у во Франции, то в Италии во время своего пребывания в Римской школе, продолжал свои исследования и ускорял разрешение других проблем. Его высокопреосвященство кардинал Тиссеран допустил его к архивам Ватикана, что в свое время советовал ему Поль Пеллио для изучения франко-монгольских отношений. Жан Ришар вместе с Клодом Каэном принадлежат к новому поколению ученых, которые преодолели стену, столь долго разделявшую медиевистов латинского Востока и остальных востоковедов. Будучи членом азиатского общества, автор привнес в нашу науку, со свойственной ему как хартисту точностью, «разум Азии», своеобразие необъятных мусульманских, а затем и монгольских просторов, которые располагались, покуда хватало глаз, за тесными границами франкских владений.
Поэтому настоящий обобщающий труд Жана Ришара, который предварительно можно заключить в рамки востоковедения, заслуживает того, чтобы привлечь к себе внимание как широкой аудитории, так и специалистов из-за ясности, с которой выявлены общие проблемы, рассмотрены актуальные вопросы, из-за изобилия информации и точности, с которой на каждой странице излагаются детали. Если книга, которая из-за обширности предмета своего исследования должна служить учебником, оказывается настоящим индивидуальным творением, то это всегда особый случай. Таково и представленное сочинение. Автор держал с нами пари, что создаст пространное повествование об исторических событиях, рассматривая отдельно каждый вопрос, указывая коротко состояние и направление исследований, неоднократно разбирая новые гипотезы. Богатые, но не обременительные ссылки на собрания источников и библиографию попадаются на глаза читателю каждый раз, когда у него возникает желание продвинуться дальше, показывая ему направление следования, с указующими вехами, чтобы лучше осознать маршрут. Работа такого рода должна, чтобы исполнить свое предназначение, одновременно являться пунктом встреч, наподобие остановки на перекрестке больших дорог, объединения предшествующих работ, и пунктом отбытия, гидом, приглашением к путешествию для исследователей завтрашнего дня. «Латинское королевство» Жана Ришара полностью отвечает этой двойной задаче. Уже со дня своего появления ему предназначено стать классикой.
Мы также не сомневаемся, что эта книга поспособствует рождению новых призваний и привлечению новых исследователей в эту область изучения латинского Востока, которую французская наука начала разрабатывать в эпоху Дю Канжа и где она должна оставаться в первых рядах.
Рене Груссе
член французской Академии
Предисловие автора
История крестовых походов познала необычайный подъем в средние века: интерес Запада к этим экспедициям привел к созданию в XII в. на французском и провансальском языках героических песен, например, «Песни об Антиохии» и «Песни об Иерусалиме», эпических поэм, которые стали предметом изучения для Атема и Глазенаэра. В средневековой литературе, как на латинском, так и на вульгарном языке, множество трудов, хроник, путеводителей для паломников, песен о крестовых походах посвящено франкским колониям в Сирии и Палестине: падение последних городов, основанных западноевропейцами в Леванте, вовсе не покончило с интересом к их истории. Проекты об отвоевании Святой Земли, составленные в XIV в. — а их было довольно много, — часто включали в себя главы о событиях, произошедших в этой стране после первого крестового похода: самым знаменитым из них являлся труд Марино Санудо — настоящая хроника Востока. Позднее интерес не уменьшился к этой истории, столь богатой военными действиями, до которых был так охочи жители Запада в эпоху Фруассара: об этом свидетельствует количество прекрасных манускриптов Гильома Тирского. Даже и в XVI в. географ Белльфорсе в своем издании «Мировой космографии», куда он вставил краткое повествование об истории королевства Иерусалимского, отсылал своих читателей к труду архиепископа Тирского, чей перевод на французский язык был, по его мнению, общедоступен и удобен для получения сведений{1}.
Именно тогда научная мысль, в свою очередь, начала интересоваться латинским Востоком, который только что перестал существовать, ибо королевство Кипрское, ставшее венецианским владением в 1489 г., в 1575 г. попало в руки турок. В 1611 г. Бонгар собрал главные хроники (Гильома Тирского, Альберта Ахенского, Фульхерия Шартрского, Жака де Витри, Санудо…) в своих «Деяниях Господа через франков». Дю Канж отводил латинскому и в то же время византийскому Востоку значительное место в своих исследованиях: он подготовил работу о «Заморских семьях». Юрист Тома де Ла Томассьер изучал «Иерусалимские ассизы». Но в XVIII в. крестовым походам стали уделять меньше внимания, т. к. некоторые философы видели в них масштабные грабительские экспедиции, проявления средневекового фанатизма: в «Заире» Вольтер вывел на сцену Ги (Гвидо) де Лузиньяна, чью историю он описал особенно неприглядно.