Пихнула Максима в сугроб, он вскочил на ноги и швырнул в меня горсть снега. Со смехом мы побежали к парку, кидая друг в друга снежки, у входа я подскользнулась, Максим тоже, и мы свалились прямо на дорожку.

- Совсем стыд всякий потеряли, - проворчала проходящая мимо старушка.

- У нас медовый месяц! – весело крикнула я.

На следующий день я сидела у Максима в кабинете, в очередной бархатной юбке, только уже не белого, а изумрудного цвета с золотой вышивкой, качая ногой, обутой в

розовый сапожок.

- Значит, хочешь знать, кто свернул шею Варваре? – с улыбкой спросил он.

- Да я и так знаю, - дёрнула я плечиком, и поправила свой

короткий пиджачок с шикарным декольте. На груди, так и норовившей выскочить, лежал крупный кулон в виде летучей мыши, подаренный мне Димой...

- Ничего ты не знаешь, - вздохнул Максим.

- Варвару убил Барредо.

- Нет!

- Как это? – подскочила я, - но ты сам говорил, что его отпечатки у неё на шее.

- Да, но происхождение этих отпечаток несколько иное... – закашлялся Максим, - вот, если с твоей шеи сейчас пойти, и снять отпечатки, чьи там пальчики будут?

- Твои, - ответила я, ещё ничего не понимая.

- Вот, - кивнул Максим, - вот ты и ответила, откуда пальцы Барредо взялись на шее Варвары.

- Так они что...

- Приятно провели время перед тем, как Варвара поехала в больницу, - вздохнул Максим.

- Так кто же её убил? – не понимала я.

- Начнём с того, что Варвара промышляла шантажом. Как ты думаешь, как она связалась с Молотовым?

- Понятия не имею.

- У неё имелся любовник... молчи, и не перебивай, не Барредо, у неё много мужчин было.

Любовник этим занимался тем, что в компании с Молотовым торговал наркотиками, у него были возможности переправить дурь через границу, и Варвара случайно об этом узнала.

Она стала шантажировать любовника, тянуть из него деньги. Она на тот момент была беременна, она, кстати, знала, что беременна, с самого начала, а до этого она посадила Павла на наркотики.

Сначала она требовала давать ей бесплатно кокаин, потом захотела денег, и, в конце концов, нагрела наркоторговцев на круглую сумму. Ей было велено передать одному крупному торговцу десять килограммов кокаина...

- Сколько? – не поверила я своим ушам.

- Десять килограммов, - вздохнул Максим.

Она была исполнительной, бандиты её не раз проверяли, как бы не стырила, и убедились, что ей можно доверить и крупную партию. Этого Варвара и добивалась.

Получив в руки наркотики, она припрятала их, решив, что за границей продаст их по мелкой, так выйдет дороже, и временно села на дно.

Однако, бандиты тоже не промах, и стали искать её.

Любовник Авдеевой, узнав, что в её руки попала крупная партия наркотиков, решил забрать их себе. Варвара была беременна от него, жениться на ней он не хотел, и ребёнок от неё ему был не нужен.

Он рассуждал так, он её убьёт, кокаин заберёт, а наркоторговцы подёргают жабрами, а из покойницы ничего не вытянуть, и успокоятся.

- И ведь у него всё получилось, - воскликнул Максим, - Хуан испугался, он же был с Варварой в постели перед тем, как её убили, и ушёл на дно. Если бы он сразу всё рассказал, мы бы и рыскали в другом направлении.

- Кто любовник Варвары? – рявкнула я.

- Ты с ним встречалась, - улыбнулся Максим, - тебе об их романе рассказала Алиса, сотрудница фирмы « Афродита ».

Я на секунду задумалась, и ошарашено посмотрела на Максима.

- Не может быть! Иван Маркович!

- Да, это он. Мы давно за этим цветником наблюдали, они там помимо всяких обычных растений, для флористического дизайна, марихуану из Амстердама поставляли. И кокаин из Колумбии. Дело на поток поставлено. Иван Маркович был в этом деле главный, после Молотова, конечно.

- Я ещё что хотела спросить, - пробормотала я, - зачем Софья наврала мне, будто её отчим отнял у них пол квартиры? Она последние мозги пропила, что ли? Она меня только запутала.

- Она ненавидела отчима, - вздохнул Макс, постукивая карандашом по столу, - она не могла понять, почему он к ней так отнёсся. Ведь он растил её, пока считал своей дочерью, а потом просто взял, и как ножом отрезал. Всё равно ведь к ребёнку привыкаешь, недаром гласит народная мудрость, не тот родитель, что родил, а тот, что воспитал.

- Интересно, кого же будут судить за убийство Варвары? Ксению или Ивана? – задумалась я.

- Обоих, - воскликнул Максим, - Ксению за попытку убийства, а Ивана Марковича за убийство. Ему ещё за наркотики придётся отвечать, а Ксении за убийство Софьи Авдеевой, и подготовке к убийству Тамары Сенчиной. А ты молодец!

От неожиданности я поперхнулась.

- Ничего себе! – протянула я, - в каком-то лесу волки ласты склеили, раз ты говоришь, что я – молодец!

- Если бы не ты, была бы убита женщина и нерождённый ребёнок. Кстати, Тамару я допрашивал для протокола в роддоме, а неё мальчик, Димой назвала.

- Замечательно! – воскликнула я.

- И я рад, что у меня такая жена. Честная и справедливая.

- Замолчи! – воскликнула я, срываясь с места, запрыгнула к нему на стул, и стала целовать его.

Максим сжал меня в своих железных объятьях, я упёрлась

каблуком в ящик, мы покатились, врезались в стеллаж, папки

свалились нам на головы, а с ними ещё и горшок со старым,

засохшим фикусом, и графин с водой...

- Повторение следует! – услышала я голос Сатаневича, обернулась, и увидела Андрея, и того же бандита, что и в прошлый раз.

- День сурка! – засмеялась я, - правда, с дополнительными спецэффектами.

Эпилог.

Зойка и Ася выпрыгнули из моей машины, и я щёлкнула брелоком. Джип приветливо мигнул фарами, и мы бросились в наше любимое кафе.

- Боже ты мой! – восторженно восклицала Зойка, - девчонки, а вы помните, как мы после уроков в кафе на Арбате сидели? Наш знакомый официант нас невестами графа Дракулы называл.

- Такое не забывается, - воскликнула я, - и как мы с родителями ходили в ресторан Дома Писателей.

- Это было супер! – простонала Аська, - девушка, - окликнула она официантку.

- Что будете заказывать? – подошла к нам девушка в форме.

- Каппучино, и шоколадные пирожные, - воскликнула Зойка, - и ещё два сандвича.

- Что это за сандвичи? – спросила Аська.

- Очень вкусная штука, - воскликнула я, - поджаренная булочка с

кориандром, на ней курица, сыр, и невероятно острая аджика, а сверху ещё кусок гренки. Девушка, и мне два сандвича, - кивнула я официантке.

- А мне ещё грейпфрутовый сок, и ванильное мороженое, - закончила заказ Зойка.

Я тоже взяла мороженое, шоколадное, и

апельсиново-грейпфрутовый сок, шоколадные пирожные, и раскалённый ристретто.

Почему-то негласно считается, что женщины не могут любить крепкий кофе. Бред сивой кобылы! Сколько людей, столько и мнений. Я вот терпеть не могу взбитые сливки, может, в натуральном виде они ещё ничего, да только всюду продаются баллончики. А кто-то считает, что зефир и рахат лукум липкая гадость, на мой взгляд, это очень даже аппетитное лакомство.

И опять возникло воспоминание из детства, вот, мы с отцом идём в ресторан Дома Писателей, и на десерт он мне неизменно берёт коробку рахат лукума. Я им перемазываюсь до ушей, но он какой-то другой раньше был.

Сейчас это очень жёсткий мармелад, разгрызть который не представляется возможным, причём с риском сломать все зубы. А тогда это было нежное суфле, чем-то похожее на «Птичье молоко», одни из моих любимых конфет, сверху покрытое шоколадом.

Раньше всё почему-то было вкуснее, или это ностальгия по детству?

Ася заказала клубничное пирожное, а я раззавидовалась, и тоже попросила такое, шоколадное мороженое, апельсиновый сок, и чашку лунго. Это классический американский кофе, и я его считаю бурдой. Ристретто, который пью я, вдвое крепче экспрессо, а лунго наоборот, вдвое слабее. И она решила попробовать сандвич.

- Вкуснотища! – воскликнула она с набитым ртом, - теперь буду постоянно его брать.