- А где ребёнок? – вспомнил вдруг Андрей.

- Его увезли, - ответила я, и рассказала о девушке в пальто

60-х.

- Чертовщина, - буркнул Максим.

Они ещё помарьяжили свидетелей, составили протокол, и мы поехали домой. Перед сном, когда расчёсывала волосы, Макс вдруг сказал:

- У меня к тебе гигантская просьба.

- Какая? – заинтересовалась я, разглядывая себя в зеркале.

- Любуешься своей красотой, - подошёл ко мне сзади Максим, - знаешь, дорогая, ты похожа на богинь, изображённых на миниатюрах. Кудрявые от самых корней волосы, глаза-полумесяцы, и губки бантиком. Что-то нежное, и недоступное простому смертному. Жаль, наша дочка не унаследовала твою ослепительную внешность.

Что да, то да. Обычно, если рождаются двойняшки, девочки копия матери, а мальчики отца, но в нашем случае было иначе. Леня копия Максима, светленький, с зелёными глазами, а у Лизани пробиваются рыжие волосы, ну, а глаза отца,

зелёные.

- Так что за просьба? – вспомнила я.

- Будь добра, съезди с женой Андрея по магазинам.

- Зачем? – безмерно удивилась я.

- Тут такое дело, - пустился в объяснения Максим, - у них годовщина свадьбы, двенадцать лет вместе...

- Ничего себе, - присвистнула я, - как они столько лет прожили? Ты, помнится, сказал, что толстая.

- О, ещё какая толстая, слонопотам, а не женщина, - вздохнул он, - не понимаю, почему он её не бросит. Но он любит их дочь, наверное, не хочет травмировать ребёнка. Да и готовит она, пальчики оближешь.

Я встала с места, откинула назад смоляные кудри, и решительно спросила:

- Чего ты от меня хочешь?

- Я хочу, чтобы ты помогла выбрать ей платье для вечера. Она хочет выглядеть на все сто, деньги у неё есть, она зарабатывает вдвое больше мужа, а тут она увидела твоё платье...

Честно сказать, я её совершенно не помню, но она увидела меня на дне рождении генерала, начальника Максима и Андрея, и от злости чуть не съела своё платье придымленного цвета.

Мне все говорят, что у меня отменный вкус в одежде, и вот только подтверждение тому. Она захотела, чтобы я ей помогла выбрать платье.

- Ладно, - вздохнула я, - съезжу с ней, а теперь выключай свет, и целуй меня.

Утром, когда Макс уехал, раздался звонок в дверь, Анфиса Сергеевна открыла, послышался грохот, и в кухню ввалился слон.

Сначала я даже не поняла, что вижу. Видимо, это человек, но настолько безобразный, просто расплывшаяся туша.

- Здрасте, - воскликнула туша, и плюхнулась рядом со мной, - я Лариса.

Я осторожно смотрела на неё. Не знаю никакой Ларисы, а такой туши среди моих знакомых точно нет.

- Сатаневич я, - видя, что я не соображу, кто передо мной, воскликнула толстуха.

- Ой, это вы, - дошло до меня, - не думала, что вы так рано

придёте. Я сейчас кофе допью... А вы не хотите кофе?

- Можно, - кивнула она.

Не сойти мне с этого места, если она уже не позавтракала. Ну и тумба!

Анфиса Сергеевна налила ей чашку кофе, Лариса попробовала его, взяла ещё одну чашку, вылила туда половину, и спросила:

- А молока нет?

Анфиса Сергеевна пожала плечами, и дала ей молока, и сахар, а я с тихим ужасом отметила, что она высыпала в чашку пол сахарницы.

Ненавижу сладкий кофе, и сейчас я почувствовала, что к горлу медленно подбирается тошнота.

- Что-то не так? – посмотрела на нас Лариса.

- Всё в порядке, - подавила я тошноту.

- Ой, какие лапочки, - воскликнула Лариса, заглянув в коляску, - ваши детки?

- Да, - кивнула я.

- Мне Андрюшка говорил, что у вас с Максимом двойня, - сказала она, - а зачем вы их в памперсы запаковали?

- А что? – посмотрела я на неё.

- А то, что они привыкнут ходить в туалет под себя, потом замучаетесь отучать их. Лучше лишний раз пелёнки постирать, а тут они будут чувствовать, что мокрые, и скоро поймут, что это им же неприятно, не будут же они всю жизнь с памперсами ходить. У меня знакомая, так её десятилетний сын до сих под себя льёт.

- Понятно, - кивнула я.

Она, однако, не дура, не взирая, на вес. Пожалуй, возьму её совет на вооружение.

- И кофе вы зря пьёте, и курите тоже, - посмотрела она на дымящуюся в пепельнице сигарету, - кормящим матерям это вредно.

- Я знаю, но у меня нет грудного молока, - ответила я.

- Что ж так?

- Не знаю, почти сразу пропало.

Я выпила кофе, одела красный комбинезончик из кожи, пальто, и мы поехали в магазин.

У Ларисы был семидесятый размер, и найти что-то на неё было трудно.

- Повесьте это, - сурово сказала я, когда Лариса схватила белое,

искрящееся платье, - вы будете выглядеть в нём ужасно.

- Почему? – насупилась Лариса.

- Потому, - решила я сказать правду, - вы полная, наверняка сами это понимаете.

- Понимаю, - погрустнела толстуха.

- Белое подчёркивает фигуру стройным, а полных делает на глаз ещё толще. Вам пойдёт чёрное.

- А красное?

- Будете похожи на красное расплывшееся пятно, как и во всех весёлых расцветках тоже. Я бы посоветовала вам похудеть.

Толстуха моргнула, раз, другой, третий...

- Что вы меня оскорбляете? – воскликнула она, - и вовсе я не толстая, просто чуток полноватая, и вполне довольна своей фигурой.

Теперь мне пришлось захлопать ресницами. Она довольна собой?

Что ж, выходит, я дистрофик.

- А какого чёрта вы попросили меня выбрать вам платье? – спросила я, - сами не можете справиться?

- А я не привыкла одна покупать платья на торжества, - выкрутилась она, - мне нужно мнение другого человека. У меня, конечно же, есть вкус, но мнение других тоже очень важно, всё-таки они будут на меня смотреть.

Я посмотрела на неё, и решила из благоразумия промолчать. В конце концов, я нашла несколько кофт, которые были ей впору, и мы стали мерить.

Белый верх, чёрный низ я тут сразу отмела. Выглядела она в этом жутко, но вскоре я напоролась на красивую, летящего фасона юбку коричневого цвета, украшенную стразами, и золотую кофту, с планкой.

Удивительно, но этот наряд смотрелся на Ларисе замечательно, к ним ещё подобрала красные туфли, красную бижутерию: бусы и серьги колечками.

- А причёску вам следует сделать высокую, - сказала я, когда мы вышли из магазина, - завейте и подколите волосы.

Она согласилась со мной, я отвезла её, и поехала к Аське в контору. Недавно Максим отнял у меня очередные корочки, и

теперь придётся обращаться к Асе, та точка, что торговала

удостоверениями, благодаря стараниям моего супруга благополучно прикрылась.

В адвокатскую контору я влетела, как ветер, с размаху дёрнула дверь, не ожидая, что она закрыта на цепочку, которая тут же порвалась, и моим глазам предстала обалденная картина.

Асюта, почти раздетая, на столе с каким-то парнем восточной национальности. Я до такой степени обалдела, что не нашлась, что сказать, и тут же, придя в себя, захлопнула дверь.

Плюхнулась на стул, стоящий в коридоре, и подумала, глюк у меня был, или как. Через пару минут дверь распахнулась, и Ася вместе с восточным красавцем, показавшимся мне смутно знакомым, вышли в коридор.

- Ну, и чего ты врываешься? – сердито спросила сестра.

- Извини, - пробормотала я, разглядывая парня.

Где я могла видеть этого красавца?

Высокий, накачанный, чёрные волосы, и горящие чёрные глаза, просто пират какой-то.

- А, это вы, - улыбнулся этот пират, - как детки?

- Какие детки? – растерялась я.

- Ваши. У вас же двойня намечалась, - с улыбкой сказал он.

- А вы откуда знаете? – я окончательно впала в ступор.

- Забыли уже? – рассмеялся он, - мы с вами встретились у кабинета хирурга, а вы мне дали визитку Аси.

- Ах, да, - забрезжило в моей памяти, - любитель давать в челюсть. Вижу, дело выиграли, раз на свободе.

- А за такую мелочь и не сажают, - пожал он плечами, - но Асюта чудо, выиграла дело. Дорогая, мне пора, - он нежно поцеловал Асю, и убежал.

- Ты спятила? – обморочным голосом спросила я.