Также следует заметить, что я принимаю в этой работе, что вопросы, с которыми мы имеем дело, являются вопросами, не предполагающими исчерпываемости, т.е. что они являются «например»-вопросами.

Таким образом, вопрос «Кто является моим ближайшим соседом?» может быть сформулирован как «Кто, например, является моим ближайшим соседом?». Следовательно, ответ на такой вопрос не влечет того, что не существует других, равным образом, приемлемых ответов.

Это допущение, возможно, должно быть пересмотрено при более обширном изучении различных видов вопросов. Однако при этом изучении мы сделаем это допущение.

Другое различие будет также полезно. Среди WH-вопросов мы отличаем простые вопросы от сложных и итерированных. Итерированные вопросы содержат субординацию. В сложных WH-вопросах более чем один квантор связывает переменные, находящиеся в области действия эпистемического оператора «Я знаю» в дезидератуме вопроса. В английском языке такие вопросы обычно содержат несколько WH-слов (отличных от «ли») в том же самом предложении.

Мы в этой работе будем изучать большей частью проблемы, связанные с простыми и WH-вопросами, и только укажем на некоторые из главных проблем, связанных со сложными и итерированными WH-вопросами. (1, с. 303-308)

Наилучшее описание идей великого сыщика, как и следовало ожидать, частично принадлежит неподражаемому хроникеру его подвигов — доктору Уотсону, а частично самому Шерлоку Холмсу. Именно доктору Уотсону мы обязаны кратким изложением статьи Холмса о собственном методе, который основывается как раз на тех самых бесполезных, по мнению многих, процедурах — дедукции и выводе. «<...> автор пытался доказать, как много может узнать человек, систематически и подробно наблюдая все, что проходит перед его глазами... Если в рассуждениях и была какая-то логика и убедительность, то выводы показались мне высосанными из пальца <...> По словам автора выходило, что человека, умеющего наблюдать и анализировать, обмануть просто невозможно. Его выводы будут безошибочны, как теоремы Евклида. И результаты окажу тся столь поразительными, что люди непосвященные сочтут его чуть не за колдуна, пока не поймут, какой процесс умозаключений этому предшествовал. «По одной капле воды, — писал автор (т.е. Шерлок Холмс), — человек, умеющий мыслить логически, может сделать вывод о возможности существования Атлантического океана или Ниагарского водопада, даже если он не видал ни того, ни другого и никогда о них не слыхал. Всякая жизнь — это огромная цепь причин и следствий, и природу ее мы можем познать по одному звену. Искусство делать выводы и анализировать [наука дедукции и анализа], как и все другие искусства [науки], постигается долгим и прилежным трудом <...>».

Эта цитата иллюстрирует распространенную точку зрения, согласно которой дедукция и логика в высшей степени пригодны для получения содержательных (действительно ценных) знаний о мире и на деле могут привести к совершенно неожиданным результатам, если они применяются человеком, обученным «науке дедукции и анализа». И в самом деле, чуть дальше Шерлок Холмс заявляет: «Правила дедукции, изложенные мной в статье <...>, просто бесценны для моей практической работы». Аналогичные свидетельства в большом количестве поступают от Эркюля Пуаро, Ниро Вульфа и им подобных. Они наиболее ярко выражают идею ценности логики в любом процессе сбора информации. (2, с. 266)

Начнем с наблюдения, которое достаточно очевидно, хотя впоследствии оно потребует серьезных оговорок. Так называемые дедукции Холмса не сводятся к выводу эксплицитных заключений из эксплицитных посылок. Часто он извлекает из хаоса фоновой информации нужные дополнительные посылки (сверх тех, которые, возможно, были объявлены таковыми), и уже из этих посылок по правилам самой обычной дедуктивной логики можно вывести заключения, кажущиеся на первый взгляд неожиданными. (2, с. 267) Главной задачей «логика» типа Шерлока Холмса, как мы предполагаем, является не столько построение логических дедукций, сколько выявление, или экспликация, невербализованной информации. (2, с. 268) Ключевой идеей, на которую опирается данная система, является понятие вопроса. Мы будем считать впервые эксплицированные (ранее по учитывавшиеся (unacknowledged)) посылки ответами на вопросы, адресованные тому, кто, зная, молчал (to the tacit knower). He учитывавшийся ранее фрагмент информации актуализуется благодаря вопросу, ответом на который он является. В этом смысле вопросы, которые служат для воплощения информации, управляют процессом активации невербализованного знания. Изучая вопросы и те ограничения, которые они накладывают на ответы, мы получим реальную возможность изучить «науку дедукции» Холмса. Например, один вопрос может быть лучше другого в том смысле, что ответы на первый будут более информативны, чем ответы на второй. Таким образом, поставленная нами задача исследовать актуализацию невербализованного знания на стадии, предшествующей собственно дедукции, становится частью более общей задачи изучения вопросов, ответов и отношений между ними.

Иначе говоря, становится понятным, почему четкая теория вопросно-ответного соответствия абсолютно необходима для наших целей. Мы руководствовались идеей изучить определенные типы сбора информации, отождествив получение информации с получением ответов па вопросы. (2, с. 268-269)

<...> Теория поиска информации с помощью вопросов, которую мы пытаемся построить, получает новые применения помимо тех, которые можно отнести к первому уровню ее применений, т.е. помимо экспликации невербализованной информации. Хотя в рамках данной работы у нас нет возможности подробно остановиться на этих новых применениях, сделаем все же несколько замечаний.

Во-первых, принадлежащая Канту метафора «вопросы, задаваемые природе» получает при таком подходе менее метафоричное объяснение, по крайней мере в одном из ее возможных приложений. Мы используем ее не просто как метафору, поскольку к наблюдениям могут быть нами применены многие из понятий, которые применимы к вопросам и ответам на них. К ним относятся методологические понятия, управляющие выбором вопросов (включая выборочные наблюдения или эксперименты), информационные сравнения и Т.д.

Во-вторых, вопрос о зависимости наблюдений от положенной в их основу теории теперь уже можно поставить острее, чем прежде. Например, в последние годы много приходилось слышать о том, что результаты наблюдений зависят от теоретических установок. Теперь, вероятно, точнее было бы говорить о зависимости результатов наблюдений от решаемой проблемы. В нашей методологической модели, или перспективе, наблюдение — это всегда ответ на вопрос. Зависимость от вопроса, конечно, влечет за собой зависимость от концепции. Ибо ответ на вопрос обычно должен быть сформулирован в тех же терминах, что и вопрос. (2, с. 274)

Столь широкую взаимозаменимость дедуктивных и интеррогативных ходов (так же, как дефиниционных и интеррогативных) можно считать подтверждением положения, что искусство дедукции по существу равносильно искусству задавать вопросы. И это положение, по-видимому, является главным в концепции логики дедукции и логического вывода Шерлока Холмса. (2, с. 281)

ЭРИК ГРИГОРЬЕВИЧ ЮДИН. (1930-1976)

Э.Г. Юдин — специалист по методологии науки и системным исследованиям, кандидат философских наук. В 1956 году подвергся политическим репрессиям, лишь в 1964 году получил возможность вернуться к профессиональной работе. Ряд лет работал редактором издательства «Советская энциклопедия», внес большой вклад как редактор и автор статей в издание первой отечественной «Философской энциклопедии» (Т. 1-5. М„ 1970). Один из философов, впервые в стране обратившихся к разработке методологии системных исследований и изданию «Системного ежегодника». Фундаментальные разработки идей и принципов общей методологии науки существенно дополнены базовыми работами по системному подходу, который, в свою очередь, конкретезирован обращением к частным наукам — системные идеи в этнографии, социальном познании в естественных науках. Он также одним из первых стал разрабатывать «деятельностный подход» как объяснительный принцип и как предмет изучения, в дальнейшем сочетая деятельность и системность, что стало основой принципиально новой продуктивной методологии науки. Результаты исследований нашли отражение в монографиях: «Системный подход: предпосылки, проблемы, трудности» (М., 1969, в соавт.), «Становление и сущность системного подхода» (М., 1973, в соавт.), брошюре «Наука и мир человека» (М., 1978, в соавт.).